— Почему это? Нет. Надо что-то придумать.

— Что? — восклицаю. — Попросить его светлость обернуться драконом и поднять на крышу!

Я нервно наматываю локон, что выбился мне на лоб, на указательный палец.

— А это очень хорошая идея, — вдруг говорит Леея.

— Какая? — отпускаю локон.

— Ну, на крышу поднять…

— Ты в своем уме! — восклицаю. — Ой, прости. Я же просто так сказала. Не думаешь же ты и в самом деле его просить?

— Его нет. А ее вполне можно, — улыбается Леея.

— Ну нет! — возмущаюсь. — Я точно просить не стану.

— А, и не надо. Мы ее и так… попросим, — и Леея подмигивает Мильтону.

— Я?! — Мильтон округлил глаза. — Нет, девоньки нет…

— Да, погоди ты, — Леея говорит. — Ты, просто, поди к ее светлость и скажи, что его светлость очень торопиться. И мы, просто, ну ни как не успеем торт ему вовремя поднять. Пока, скажи, она там ногами по лестницам-то… К тому же, тор испортиться может. Не будут же его потом они порченый есть.

— Думаешь она поднимет? — Мильтон спрашивает.

— Ну, попытаться можно же, — Леея отвечает. — Иди. Мы тут ждем.

Мильтон уходит.

— А что думаешь Хойя согласиться? — смотрю на Леею.

— Ну, судя по тому как она приходила на него смотреть, явно согласиться.

Не долго мы сидели… Хойя прибежала, аж бегом! Кто бы мог подумать…

— Где он? Как его нести? — влетает она в кухню.

— В холодильнике, — машинально отвечаю. — А нести его надо на большом блюде.

— А блюдо есть? — тут же спрашивает Леею.

— Ой, а у нас такого и нет… — Леея растерялась.

— А на чем он стоит? — Хойя заглядывает в шкаф.

— На доске…

— Ну, вон на ней и понесу.

— А сверху его бы, надо коробкой накрыть… — говорю.

— Чем? — все повернулись в мою сторону.

— Ну, крышкой, большой только очень…

— А у нас нет… — Леея проговорила тихо.

— Конечно. У вас ничего нет. Вы же никогда такое не делали. Надо как-то выходить из положения, — отвечаю я.

— Как? — все снова смотрят на меня.

— Ну… А есть, большая корзинка?

— Чего? Корзинка? Ты предлагаешь его корзиной для овощей накрыть?! — Хойя метнула на меня убийственный взгляд.

— Ну а чем тогда? Предлагайте свои варианты.

— Э…

— Ну…

— ?..

— Вот видите. Других вариантов нет.

— Но, корзиной… — Хойя качает головой. — Его светлости на стол.

— Стол! Точно стол! — восклицаю я.

— Чего стол?

— Мы его на стол поставим, — говорю.

— А, накроем то чем? — Леея спрашивает.

— Скатертью.

— Как? — Хойя вздернула бровь. — Он же сляпается весь.

— Да, нет. Вы не поняли меня. Я имела в виду, мы возьмем маленький столик и перевернем его вверх ножками и накроем ножки скатертью.

— И где мы возьмем подходящий столик? — все уставились на меня.

— Ну, в комнате у кого-нибудь.

— У кого?

— Не знаю. Вы лучше меня знаете мебель в доме, — пожала я плечами.

— Надо чтобы он влез меж ножек. Значит, чтобы стол был больше нашей круглой доски, — говорит Леея.

— У меня в комнате есть столик, но он с зеркальцем… — говорю. — Вот в комнате… забыла как ее, невесты короче, есть столик. Маменька ее сидела тогда у него… Только не знаю, по размеру как, подойдет или нет.

— Точно, — Леея кивает.

— Неси! — Хойя смотрит на меня.

— Я? — удивляюсь.

— А что, я по твоему, что ли за ним побегу? — Хойя уставилась на меня, уперев руки в боки. — И живо. А то свиданье сорвем.

— О-о-о… — бормочу я, выходя в холл.

— Я с вами, — слышу голос Мильтона. — Не гоже вам столы таскать.

— Ты это ее светлости скажи еще…

Мы поднимаемся по лестнице и идем к комнате его загадки. Как же ее звать-то? На а, как-то…

— Можно? — стучит в дверь Мильтон.

— Да! — рявкают за дверью так, что мы аж вздрогнули.

Дверь открылась и на пороге стоит ее мамаша.

— Чего вам? — смотрит из-под платка.

— Нам велено взять у вас столик на время свидания, — выпалила я.

— Чего? — за ее спиной возникает та самая загадка, ради которой все и затевается.

Волосы прикрывают все лицо.

— Я еще не готова! — взвизгнула она. — Где эти девки? Мне надо волосы уложить.

— Мильтон бери стол, — тихо говорю ему.

— А, давайте я вам уложу? — слова сами сорвались с губ.

"Ох ты ж, боже мой! Вот это я выдала! Может, пошлет подальше с предложением? Очень надеюсь"…

— Бегом! — взревела девица.

— Хорошо. Только вы не кричите так, пожалуйста.

Мильтон уставился на меня.

— Стол, — указываю ему на стол.

— Ага… — он берет столик и снова смотрит на меня, качая головой.

— Идите уже! — снова взвизгнула девица и плюхнулась в кресло.

— Ну, че застыла, давай, делай.

— А расческу можно? — прошу.

— На, — мамаша тычет мне расческу в руки. — Заколки вот.

И она подает шкатулку. Я разглядываю заколки. Ну, почти как наши родные невидимки, только крупнее. И немного шпилек есть. Ну, что ж… Я расчесываю ей волосы. Отделяю большую прядь спереди и откидываю на лоб. Остальные…

— А лента есть? Или что-то наподобие… — резинок у них явно нет.

Мне протягиваю короткую тесемку. Ладно пойдет. Я завязываю ей хвост и немного спустив его подкручиваю все волосы под тесемку, расправляю. И закалываю все невидимками и шпильками.

— Что ты тут прилизала-то все? — мамаша сразу.

— Сейчас… Погодите. Это, типа пучка…

Я забираю волосы, что распустила наперед и плету вытянутыми прядками колосок. Укладываю его поверх забранных сзади волос и прикалываю, а кончик косички, поверх прилизанного, как мамаша высказалась и тоже прикалываю, подобрав под волосы самый конец косы. Расправляю все еще раз, вытягивая где надо.

— А, вот тут можно живой большой цветок в голову воткнуть, — указываю на бок. — Или несколько, вот здесь, маленьких.

— А?! — хором выдали они одну букву.

Мамашка сразу вазу с окна хватает и мне пихает.

— Выбирай, — говорит.

— А, платье какого цвета будет? Или под цвет глаз можно, — разглядываю цветы.

— Розовое! — выпалили они опять хором.

— Ну, тогда вот эта, светлая роза, очень будет смотреться в темных волосах, — вынимаю светло-розовую с темной серединкой розу.

Обламываю длинную ножку и втыкаю в волосы.

— Вот. Все. Лаком бы конечно теперь…

Девица тут же тянет мне вверх пузырек. Она че с ним сидела что ли? Я взяла, разглядываю.

— Да чего ты его разглядываешь-то! — мамаша сразу выхватывает его из моих рук и открыв, опрокидывает на голову дочери.

— А?!.

Но, ничего не вылилось. Просто ее осыпали искринки какие-то. И волосы заискрились и потом все пропало.

— Вот. Теперь всю ночь продержится, — довольно говорит мамаша.

— Иди, — отослала она меня взмахом руки.

Я растерянно моргаю и выхожу.

"М-да. Могли бы и спасибо сказать. А не фиг было предлагать"! — Тут же сама себе говорю.

— Но, ведь красиво же получилось… — бормочу я, спускаясь по лестнице.

— Опять ты! — голос Эуэ раздался у самого уха.

Я вздрогнула.

— Опять вы! — в тон отвечаю.

Хотя, хотелось не это совсем сказать. А, хотелось, накричать на него, за его такой вот поступок с крышей. Но, не стала портить ему настроение.

— Свидание, — выдал он мне.

— Я в курсе, — и я спускаюсь дальше, он же остался стоять посреди лестницы.

И чего он хотел этим сказать?

— Ну как? — Мильтон шагает ко мне в холле, едва я спустилась.

— Да нормально. Заплела, — отвечаю.

— Ты ей косу заплела? Как у себя? — Указывает он на мою косу, что висит у меня на плече.

Я тут же наматываю кончик косички на палец.

— А чем вам коса не нравиться? И косу можно красиво заплести, между прочим.

— Да с такой косой служанки только ходят, Мария. — Мильтон качает головой. — Вам бы тоже прическу надо.

— Вот еще, — фыркнула я. — Чего там с тортом-то?

— А, так укладывают. Вернее уже уложили, укутывают.