– Дим, да забей ты! – я пытаюсь протестовать.

– Понятно – Дима лишь хмуро кивает мне и направляется к кучке моих одноклассников, поглядывающих на нас со стороны кабинета алгебры – кто тут из вас Буйнов? – громко спрашивает он.

Мальчики расступаются, открывая сутулые узкие плечики Кости. Он пытается держаться прямо, но в глазах его предательски поблёскивает страх. Среди моих одноклассников, Дима похож на охранника – вышибалу, который стоит возле единственного в нашем городе казино.

– Сегодня, сразу после школы, приходи на каток. Не придёшь, будет хуже – коротко бросает мой ухажёр и, не взглянув на меня, уходит, оставляя за спиной изумлённого Буйнова. Я хочу рассмотреть лицо одноклассника получше, но мальчики сбиваются обратно в кучку, скрывая его от меня.

Впереди пять уроков. Внизу грудной клетки, где-то за рёбрами, противно шевелится тревожный ком. Я украдкой наблюдаю за Костей Буйновым – его щёки пошли красными пятнами и на каждом занятии он смотрит сквозь учителя. Я вижу – он боится, как я боялась Киры когда-то. Он понимает – за него некому заступиться. Сегодня он совершенно точно получит унижение на катке – асфальтированной площадке позади школы – даже не понимая, чем он вызвал недовольство этого старшеклассника. Иногда он вопросительно-жалостливо поглядывает на меня, ища ответа, но заговорить не решается. Я лишь отвожу взгляд. Что я могу сделать? Под угрозой ли будет моя репутация, если я вмешаюсь? На перемене я злюсь на спину Киры. Сегодня этого мальчика побьют из-за неё, а не из-за меня – мне хочется думать именно так, но, я не понимаю до конца – так ли это? Остаётся лишь молча ненавидеть Киру. Вдруг я вижу, как одноклассница направляется прямо ко мне. Кира кажется веселой. Хоть утром она видела всё, кажется, её вовсе не заботит судьба Буйнова.

– Приветик! – тон её приветлив – Сегодня после школы не хочешь на Волгу сгонять? У нас там местечко есть, пивка хотим попить с девчонками.

В голосе Киры мне слышатся новые нотки. Неужели она ко мне подлизывается? Я всматриваюсь в её лицо – улыбается мне чуть натянуто, будто бы одними губами. Глаза при этом смотрят настороженно. Кира понимает – самый авторитетный мальчик в компании влюблён в меня совершенно серьёзно. Этот мальчик готов драться и показывать всем, что я его девушка. Оказалось, я умею сделать так, чтобы мальчик дрался за меня. И Кира чувствует – ей лучше подружиться со мной.

Меня заполняет чувство превосходства. Пусть я не такая сильная, не такая уверенная в себе, как Кира, но я красивая и у меня есть свои козыри.

– Ну давай – говорю я. Я остаюсь сидеть за партой, а Кира стоит передо мной – Во сколько?

– В пять, у ларька, купим пиво и оттуда пойдём – Кира подмигивает мне и уходит.

Кажется, эти девочки принимают меня в компанию?

Это поднимает настроение, но через ряд маячит сутулая спина Буйнова, и меня снова охватывает злоба. Чёртова Кира. Но я ничего не скажу ей, ведь она обязательно повернёт против меня любые слова. К тому же, я так рада, что могу теперь гулять с ними. И кажется, я даже смогу завоевать среди этих крутых девочек авторитет.

Мысли о Буйнове не дают мне покоя до самого последнего урока. Может мне пойти на каток и остановить Диму? Что скажет Кира потом? Что придумает, чтобы унизить меня в его глазах?

Говорят, если долго думать о проблеме, то решение придёт само собой. За десять минут до конца географии, в голове всё-таки вспыхивает идея.

Мария Викторовна. Она точно поможет мне.

Еле дождавшись конца географии, я закидываю за спину рюкзак и бегу в кабинет русского языка. Лестничный пролёт, перила, младшеклассники путаются под ногами, мешают бежать быстрее. Только бы Мария Викторовна была на месте. Наконец, нужная дверь, из которой один за другим выходят ребята из параллельного. Дождавшись, когда поток учеников остановится, я заглядываю в кабинет – она записывает что-то в журнал. Узкие тёмно-синие брюки и белая блузка – всегда так стильно одета.

– Мария Викторовна, здрастьте! – быстро выпаливаю я. Я волнуюсь, под мышками противно собирается пот.

– Лена? Привет! Что-то хотела? – учительница вопросительно смотрит на меня, чуть улыбается.

Я сажусь за первую парту, прямо напротив неё, несколько секунд успокаиваю дыхание.

– Мария Викторна, сегодня после уроков, на площадке за школой, где ещё мелом всё исписано, там будут мальчика бить – выпаливаю я скороговоркой.

– Кого, кто? – Мария Викторовна сразу становится серьёзной.

– Буйнова из нашего класса. Ему там стрелу забили, ну в смысле встречу назначили.

– Я знаю, что значит «стрелу забили» – учительница встаёт – пойдём, покажешь, где они.

– Мария Викторовна, я не могу – слёзы начинают собираться у меня на глазах – Это из-за… – подбородок начинает трястись, и последняя фраза получается скомканной – Буйнов меня за лифчик хватал, а другой мальчик побить его за это хочет…

– Ясно. Ладно, иди домой – Мария Викторовна уже на пороге, и я прошу её спину:

– Только не говорите, что я вам рассказала! Пожалуйста!

Она кивает мне и скрывается за дверной створкой. Несколько секунд слышен цокот её каблуков по коридору, потом всё стихает. Я утираю нос и глаза. Кажется, сегодня всё обойдётся. Никого не будут бить из-за меня.

Через несколько лет, гадкая испорченная я, случайно вспомню эту ситуацию и мне станет смешно. Мужские драки. Показные соревнования тестостерона. Альфы бьют омег, грызутся друг с другом. В этом мире женщине не должно быть до этого никакого дела. Можно лишь смотреть на это свысока, как на беснующихся в зоопарке тупых горилл.

***

Пиво «Балтика- девятка» знакомо многим школьникам девяностых. Красная с чёрным баночка. Противный горький вкус.

Невидимая женщина просовывает в узкое окошко одну за другой тринадцать банок.

– Девочки, вы кому берёте? – раздаётся её голос из ларёчных недр.

– Родители попросили купить – говорит Айгюль в окошечко – не себе же!

Ларёк замолкает – женщина выполнила свой долг.

– И пачку «Балканской звезды», папа велел – Айгюль оборачивается и подмигивает нам. В окошке появляется тёмно-синяя пачка сигарет.

Сложив пиво в пакет, мы идём. Дорога, ещё дорога, мимо носятся машины. Осень уже отжелтела, начался серый, нелюбимый мной период. Под ногами коричневое, фасады зданий кажутся грязными. В такое время только и ждёшь, когда зима прикроет некрасивое лицо города белой пудрой.

– Девчонки, только я ненадолго – предупреждаю я – дома надо в восемь быть.

– А чё такое? – будто удивляется Кира – Ты всегда рано уходишь.

– Ну…– я решаю сказать правду. В конце концов, мы же скоро станем подругами – Мама не знает, что я гуляю. Она меня не пустит.

Это правда. Я знаю маму. Она много раз предупреждала – гулять я должна только около дома.

– Ясно – девочки многозначительно переглядываются, а мне становится стыдно. Они взрослые, им точно не надо возвращаться домой в восемь.

Мы переходим заброшенный стадион, пролезаем через ограду и оказываемся на заросшей кустами набережной. Внизу тёмная речная вода Волги, мы спускаемся прямо к ней. Раздираем пакеты, стелим их на землю, выкладываем на них пиво и сигареты. Не похоже на детский пикник из фильмов.

Я делаю вид, что знаю как нужно. Уверенно беру банку, с железным звуком откупориваю её и выливаю пиво себе в рот. Вкус удивительно мерзкий, но девчонки пьют уверенно и не хочется казаться лохушкой. Я стараюсь не дышать, чтобы поменьше ощущать во рту ужасную горечь. Быстрей бы наступило то восхитительное счастье, которое было тогда на кухне после мартини. Вскоре в голове начинает туманиться и вкус пива не кажется таким отталкивающим. Мы садимся ближе и ближе друг к другу. Кажется, будто я дружу с этими девочками сто лет. Темы наших разговоров становятся всё откровеннее.

Обсуждаем мы, в основном, парней.

– Серый провожает меня – рассказывает Кира – в подъезде подходит…

– И что? – спрашиваю я, в животе щекотно от предвкушения Кириного ответа.