Высвобождает руку, хрустит наволочка, кладёт вдоль тела.
– Лен, ну что ты можешь в этом понимать? – снова это раздражение в его голосе.
Про себя я улыбаюсь. Бесчисленные Игори – как раз то, что я понимаю очень хорошо.
– Ладно, тебе виднее, – встаю.
Мой типичный муж.
Да что ты можешь знать? Почему ты не позвонила моей маме? Почему ты забыла? Ну и что ты сделала? Думай головой. Это было не так, как ты говоришь, ты вечно всё забываешь. Не спорь пожалуйста, что ты можешь понимать. Ты оделась не к месту. Почему у Оли тройка? Что ты там всё виснешь в телефоне? Блины какие-то не тонкие.
Конечно, я знаю, как сделать так, чтобы он никогда больше не писал Этой Девушке. Я могу даже отбить у него охоту делать эти бесконечные замечания. Но я не буду всё это делать, ведь я рада, что у него есть эта переписка. Моё сердце – как распотрошённое пластиковое яичко из киндер-сюрприза. В такое в моём детстве мама клала соль, если мы вдруг ездили в лес. Пустое, пластиковое. И даже не красное, а блекло-горчичное. Может у Этой Девушки он получит хоть немного того, что пытается получить от меня.
***
Оля, Оленька, ласковая конфетка, пахнет котятами и сдобным печеньем.
– Мам! – Оля обвивает мою шею тонкими ручками – Ты чего грустная?
Оленька, забрать бы тебя с собой и уехать, но зачем тебе такая, как я. С ним тебе будет лучше.
– Хочешь я тебя развеселю? – заглядывает в глаза. Мордашка свежая и хитрая.
– Хочу!
Оля встаёт в позу и начинает декламировать:
– Шёл ёжик по корытцу,
Обмочил он в мыле рыльце,
Он пришёл домой без глаз,
И жена с ним развелась!
Хохочем до слёз. У неё всегда в запасе такие вот стишки. Они не очень нравятся ему – Лена, почему ты ей разрешаешь? – но даже он иногда смеётся.
Вдруг Оля никогда не простит меня? Я была когда-то такой, как она. Олюшка, Оленька. Связка сладких вишенок вместо губ. Человек, которого я действительно люблю.
– Мам, теперь ты. Ты написала новую сказку?
Это наша с Олей традиция. Когда ей было четыре года, я воскресила давно забытое хобби. Я люблю писать сказки. Недавно Оле исполнилось десять. Она уже не нуждается во мне так, как раньше, но до сих пор любит валяться в кровати и слушать.
Я устраиваю её русую, как у меня когда-то, головку поудобнее на своём плече. Ищу в заметках телефона то, что недавно написала для Оли.
– «Мальчик-ангел» – торжественно объявляю название, начинаю читать:
«Один мальчик стал ангелом. Что поделаешь, такое бывает – дети иногда становятся ангелами. И, хотя от этого грустно на душе, история эта совсем не грустная. Потому что это история о самом счастливом ангеле на свете.
Когда мальчик понял, что стал ангелом, он тут же, что было сил, замахал белыми пушистыми крыльями и отправился на небеса. Там он уселся на облако и принялся разглядывать пролетающие мимо самолёты. В самолётах сидели люди – взрослые и дети. Они не могли видеть мальчика-ангела, но зато он мог видеть их. Только совсем по-другому. Не так, как раньше. Дело в том, что, когда мальчик стал ангелом, он перестал видеть тела людей. Теперь он видел сразу их души. Честно сказать, это весьма удобно. Если земные люди могли бы видеть вот так, им намного легче жилось бы на свете. Мальчик знал, что светлые души – это души совершенные. Когда-то превратятся в таких же ангелов, как и он сам. А насчёт тёмных душ…Здесь всё было немного посложнее. С удивлением, мальчик-ангел понял, что тёмные души тоже были когда-то светлыми. Это показалось ему странным, но это было именно так. Как мальчик-ангел понял это? Непонятно. Когда становишься ангелом, эти знания приходят сами собой вот и всё.
Тут надо сказать, что до поры до времени мальчик-ангел не сильно задумывался о душах, что он видел каждый день. Ему было вовсе не до них. Он мог резвиться сколько хочешь среди облаков, играть с другими ангелами и бесконечно смотреть на закат с разных концов земли. Иногда его одолевала странная тоска, но в остальном существование было абсолютно прекрасным. Так всё и было, пока он не встретил одну весьма странную душу.
Они повстречались на вершине утёса, что возвышался над бушующим океаном. Мальчик – ангел прилетел туда, чтобы полюбоваться на волны, которые красиво бились о скалы и разлетались по сторонам фонтаном солёных брызг.
Душа стояла прямо рядом с обрывом и смотрела вниз. Мальчик-ангел уселся неподалёку и удивлённо уставился на неё. Что же так привлекло его внимание? Очень странно, но душа, излучавшая свет, начинала темнеть прямо на глазах ангела. Тут и там, на ней появлялись уродливые тёмные пятна, которые вылезали как будто ниоткуда. Было видно, что свет борется изо всех сил. Но всё – равно несколько тёмных меток крепко отпечатались на душе.
Мальчик-ангел подлетел к душе и слегка коснулся её белым пушистым крылом. Тут же он почувствовал ужасный груз обид, страха и страданий. Мальчик-ангел так и отпрянул от души, настолько тяжёлыми были её чувства.
Душа тем временем отошла от обрыва и медленно побрела прочь.
Мальчик-ангел подумал несколько секунд и полетел за ней. Он вдруг почувствовал острую потребность исцелить эту душу и вернуть её к свету. Мальчик-ангел понял вдруг, что он вполне способен сделать это.
Он уселся на правое плечо души и долгое время неотступно следовал за ней. Каждый раз, когда мальчик-ангел видел вокруг что-нибудь прекрасное, он привлекал к этому внимание души. Каждый раз, когда мальчик-ангел видел, что кому-то нужна помощь, он также легонько обращал взгляд души в сторону нуждающегося. Вместе с душой они смотрели на звёзды и на пёстрые цветы. Вместе они кормили бездомных животных, и помогали другим душам. Через некоторое время мальчик-ангел с удивлением понял, что душа исцелилась! Тёмные пятна бледнели с каждым днём, а потом и вовсе исчезли. Мальчик-ангел снова коснулся души крылом и почувствовал лишь спокойствие и тихое счастье.
Мальчик-ангел был очень счастлив! Ведь оказалось, он может изменить мир и сделать его чуточку лучше! Он полетел по свету. Когда он видел другие души с тёмными пятнами, он садился им на правое плечо и был с ними до тех пор, пока они не исцелялись.
Бывает, человек злится на весь мир. Ему хочется сделать больно другому. Но вдруг он начинает замечать прекрасное. Помогает кому-то, а кто-то помогает ему. И становится легче. Это мальчик-ангел делает своё дело. Он сидит на правом плече и возвращает души к свету»
Оля легонько вздыхает.
– Вот почему ты была грустная…
– Почему?
– Потому что ты написала такую грустную сказку.
Вдыхаю аромат волос. Самое вкусное место – у её нежного виска.
– А я думаю, сказка совсем не грустная. Ангел делал очень хорошее дело.
–Но мальчик всё равно умер. А это грустно – говорит Оля и прикрывает глаза.
А я думаю о том, что иногда смерть приносит облегчение.
Вечером мы за столом: он, она и я. Стол цельное дерево, мраморная плитка, сегодня на ужин лосось.
– Мам, а давай мы книжку напечатаем со сказками твоими? – Олино лицо озарено вдруг идеей – И ты будешь писателем!
– Не хватало на моей шее ещё писателя, – смеётся он.
– А я уверена, что мама будет крутым писателем, – Оля утверждает. – Ты просто никогда её не слушал!
Он хмыкает, недоверчиво, и утыкается в лосося.
– Лен, в следующий раз держи в духовке поменьше, он не сочный, – он всегда знает, как всё сделать лучше. Лучше, чем сделала я.
Я напоминаю себе – ненавидеть надо только себя. Он не виноват. К тому же, я никто, поэтому он может делать все эти замечания. Я никто, он оплачивает даже больничные анализы моей матери. Если ты стала никем, ты должна точно знать, какой сочности лосось предпочитает твой муж. Ты должна стараться угодить. Может, если бы я любила его, хоть немного, я не ненавидела бы нас обоих так сильно.
***
Иногда так хочется обдолбаться и забыться, хоть на время. Где сейчас берут наркотики? В своё время, мне они доставались просто так. Слышала, где-то в скрытом интернете много рекламы наркотиков, а ещё детской порнографии. Зная, что в мире есть последнее, становится жутко. От этого словосочетания ярость и холод по спине. Я без колебаний убила бы того, кто прикоснулся бы к моему ребёнку хоть пальцем, хоть одной только мыслью. Вспоминаю маму. Наверное, она тоже тогда хотела убить. От воспоминаний становится жалко себя, но это не оправдание, совсем нет. Я презираю себя. Чёрная безысходность накатывает каждую ночь, я почти не сплю. Днём мне часто хочется ударить Виктора. А иногда даже Олю. Ударить по-настоящему, просто за то, что мне так больно. В чём их вина? Мой муж не знает о том, что я ненавижу его. Кажется, всего раз в своей жизни я любила мужчину по-настоящему. Помню – я смотрела как он шагает от моего дома, иногда оборачиваясь, с улыбкой махая мне рукой. Мне было семь, казалось важным не терять его фигуру из виду, пока она не становилась совсем крохотной точкой вдали.
