* * *

Что-то холодное и мокрое коснулось моей щеки. Отшатнувшись, я заморгала в темноте. Огромный волосатый зверь навис надо мной, рыча. Я отползла в сторону, мои руки разрывали снежную корку. Резко встав, я держала зверя перед собой, бросая быстрые взгляды во все стороны. Где, чёрт возьми, я была?

Зверь опустил голову, его рычание эхом разнеслось по земле. Когда мои глаза привыкли, я расслабилась. Это была собака. Огромная собака, но всё же просто собака. Повернувшись спиной к возможному волкодаву, я огляделась по сторонам. Ничего. Холмы с пятнами снега, насколько хватало глаз. Было ли это сном? Ещё одно видение? Последние два были смертельно опасны: кракен пытался съесть меня, а затем напали полчища крыс. Что будет на этот раз?

Замерзая, я засунула руки в карманы и нашла перчатки. Я быстро надела их. Кончики пальцев были изодраны в клочья. Странно. Я внимательно слушала. Ветер проносился над полями, мелкие животные царапались и суетились, а собака обнюхивала мою штанину. Собирался ли снег подняться, превратиться в йети и убить меня? Напряжение заставило меня подпрыгнуть, когда собака толкнула мою ногу.

Однако ничего не произошло, кроме падающих с неба снежинок. В районе залива снега не было. Возможно, это было похоже на видение крысы Средиземья, только это было воображаемое замороженное место. Сердце бешено колотилось, я молилась о выходе. Я не думала, что смогу выдержать это снова. Я затаила дыхание, ожидая, что в любой момент что-нибудь произойдёт. Нервы были на пределе, мне нужно было двигаться. Всё было лучше, чем стоять без дела, ожидая нападения, поэтому я пошла.

Я подняла руку к груди, вспомнив. Был ли отремонтирован кулон моей матери? Его там не было. Коко, должно быть, всё ещё работает над этим.

Услышав за спиной хруст снега, я обернулась, ожидая увидеть когти и клыки. Это была собака. Покачав головой, я продолжила, собака следовала за мной на некотором расстоянии. В этом месте была какая-то одинокая, продуваемая всеми ветрами красота. Оно напомнило мне о чём-то, но я не могла вспомнить, о чём именно.

Подняв воротник пальто, я обхватила себя замерзшими руками и подставила лицо ветру. Тут меня осенило, и я остановилась, изучая волнистые поля, простиравшиеся на многие мили во всех направлениях. Я читала об этом в «Джейн Эйр». Я была на английских вересковых пустошах. Возможно. Я никогда не была в Англии, откуда мне знать, но мне казалось, что это правильно.

Часы. Мне казалось, что я часами шла по вересковым пустошам, ветер трепал моё пальто. Я натянула шапку пониже, чтобы прикрыть уши, подняв шарф на рот и нос. Что-то мелькнуло и исчезло: Клайв подарил мне большое тёплое пальто, которое было на мне. Ха. Если бы. Я до смерти заколебала парня.

Стуча зубами, готовая к насилию, я искала хоть какое-нибудь укрытие. Солнце, слабое за снежными облаками, уже садилось. Должно было стать смертельно холодно. Ну, что, всё? Замерзну ли я медленно до смерти в этом видении? Завыл волк. Звук прорезался сквозь ветер, вызывая мурашки по коже. Однако именно ответные завывания, раздавшиеся гораздо ближе заставили меня бежать. Меня убьёт не лёд. Меня собиралась съесть стая волков.

ГЛАВА 12

Люди должны перестать морочить мне голову

Да, я была оборотнем, но была одна против стаи. Мне не нравились шансы. Учитывая время, которое потребовалось бы мне на раздевание и перевоплощение, стая будет на мне раньше, чем я буду готова. Не говоря уже о том, что это, очевидно, было какое-то странное видение. То, что я делала, имело меньшее значение, чем то, что человек, создающий видения, хотел, чтобы я испытала.

Побежав быстрее, я — как и бесчисленное количество раз до этого — отчаянно пыталась придумать, как избавиться от этого видения. Более неприятным, чем быть съеденным кракеном или разорванным на части крысами, было отсутствие контроля над собственным телом, собственным разумом. Пока я была поймана в ловушку видения с волками, где было моё тело? Что с ним происходит?

Что-то шло прямо за мной по пятам. Ускорившись, я рискнула оглянуться. Местность была неровной, повсюду были короткие кусты и камни. Споткнуться и упасть сейчас может оказаться смертельно опасным. Волкодав мчался вместе со мной. Вдалеке я услышала топот множества лап.

Впереди я могла разглядеть деревья и церковь, или замок, или что-то в этом роде. Более глубокий чёрный силуэт выделялся на фоне тёмного, беззвёздного неба. Я рванулась к нему. Любое укрытие было лучше, чем никакого. Мой верный друг-пёс остался со мной.

К строению вела грунтовая дорога. Она заканчивалась обрушившимися каменными стенами и террасами, ведущими к руинам огромной церкви, возможно, аббатства. Я легко перепрыгнула через древние каменные стены, собака перелетела спустя мгновение. Укрытия не было. Остов здания был открыт для стихий. Снег собрался по краям давно пустующих высоких готических оконных рам. Он покрывал то, что должно было быть полом аббатства, поскольку крыша рухнула много веков назад.

Я вбежала в руины и забилась в угол, в место, которое должно было бы находиться за алтарём. Две прочные стены сходились на стыке, давая собаке и мне некоторую передышку от ветра. Собака плюхнулась на землю, тяжело дыша. Бедняжка. Она была измучена.

Уровень адреналина стал понижаться, я присела на корточки, потирая живот собаке и внимательно прислушиваясь. Я больше не слышала волков. Теперь снег валил по-настоящему. Возможно, он скрыл наши следы или наши запахи. Однако меня беспокоило то, что стихия заглушала их приближение.

Я шарахалась от теней, но, судя по расслабленному состоянию собаки, в этом не было необходимости. Наш угол развалин был свободен от снега и от воющего ветра. Было всё ещё холодно, хотя и стало не так холодно, как только ко мне прислонился большой лохматый обогреватель.

Собака, которой нужно было дать имя, свернулась калачиком и заснула. Изо всех сил стараясь последовать её примеру и успокоиться, я выдохнула и проверила её шею. Без ошейника.

— Что ты здесь делаешь, бродишь по вересковым пустошам, девочка?

Я почесала ей затылок. Даже во сне она сильнее прижималась ко мне. Бедная малышка изголодалась по любви и вниманию.

— Ты сбежала из Торнфилд-Холла? Узнала, что сумасшедшая женщина на чердаке была его женой, не так ли? Не волнуйся, моя милая Джейн, теперь я позабочусь о тебе.

Я оставалась настороже в течение нескольких часов, прислушиваясь сквозь пронизывающий ветер к звуку лап, грохочущих по земле. Дрожа, стуча зубами, я уставилась в темноту, ожидая. В этом не было никакого смысла. В моей жизни никогда не было больше горстки людей. Моя мать умерла семь лет назад, а остальные были теми, с кем я работала или кого обслуживала. Как я заработала такого безжалостного врага, того, кто понимал, кто, казалось, смеялся над глубиной моего одиночества? Кракен, крысы, они были ужасающими, но, в конечном счете, монстрами, с которыми нужно было бороться. Как можно было победить страх и изоляцию? Это видение было метафорой моей жизни: преследуемая чем-то, скрывающемся в тени; дрожащая одна на холоде и без защиты. Я прижала колени к груди и опустила голову. Я не сдамся. Ни за что. Но почему всё время это должно было быть так чертовски трудно?

Когда я больше не могла держать глаза открытыми, я легла рядом с Джейн, прижимаясь к её теплу. Без неё я, наверное, замерзла бы. С ней я погрузилась в странные сны: Клайв несёт меня на руках через помещение бара, волки похищают меня, злобная ведьма, дракон, просыпаюсь и обнаруживаю, что чья-то рука держит мою, чашка какао на тумбочке…

«Сэм!»

«Да?»

Я была в одном из тех нервирующих, осознанных снов, где сражалась с призраком в Новом Орлеане, но полностью осознавала, что это был сон. Однако крик прервал кошмар, и это было хорошо. Теперь я сидела в кресле с высокой спинкой в гостиной красивого старого дома, смотрела в окно на обсаженную деревьями улицу и ждала кого-то.