— Эй, ты знаешь кого-нибудь из египтян?

Клайв изучал маленькую скульптуру кошки с рубиновыми глазами.

— Конечно.

— Я имею в виду тех, кто был жив в Древнем Египте.

Выпрямившись, он повернулся ко мне.

— Да. Ну, на самом деле, одного.

— И позволь мне угадать. Вы встречались.

Я закатила глаза и продолжила идти.

Взяв меня за руку, он пошел со мной.

— Вообще-то, нет. Он довольно эффектный, но не в моём вкусе.

Он сплёл наши руки так, и голубой бриллиант в моём обручальном кольце сверкнул в тусклом свете.

— По какой-то неизвестной причине мой типаж, похоже, книжные бармены, которые слишком много дерзят мне.

Я развернула его и крепко поцеловала.

— Ты имеешь в виду вот так?

Его глаза стали вампирски чёрными, и я поняла, что была в шаге от того, чтобы меня перекинули через плечо и отнесли обратно в отель — что, конечно, в любую другую ночь было бы сногсшибательно, — но я ещё не закончила. Я высвободилась из его объятий и отправилась на поиски мумии. Я была уверена, что они здесь есть.

Возможно, мои некромантские способности были на пределе в этой галерее, но я буквально почувствовала, как она зовёт меня, ожидая за рядом сфинксов. Как и «Мона Лиза», мумия была намного меньше, чем я ожидала, совсем не похожа на мумии, описанные в книгах или снятые на плёнку. Льняные полоски были сплетены геометрическим узором на лице. У неё также была раскрашенная вручную нагрудная часть, шейный платок и фартук, накинутые поверх льняных обёртываний.

— Нену, — выдохнула я.

— Хм?

— Его звали Нену… и его любили.

Кто-то потратил кропотливые часы, чтобы сплести его обёртывание, как это сделали они, кто-то, кто скорбел о его потере.

Я уже отступала, когда краем глаза заметила какое-то движение. Безликая голова Нену повернулась ко мне, пальцы одной руки подёргивались.

Дееерррьмооо.

— Хм, просто для ясности, я не читала об этом в книге.

Да, большая часть моих познаний о мумиях почерпнута из фильма. И что дальше?

Клайв наклонил голову в сторону арочного входа в зал, прислушиваясь.

— Чего ты не сделала? — рассеянно спросил он.

— Клайв?

Когда он повернулся, то обнаружил, что мой трясущийся палец указывает на мумию, которая теперь двигала обеими руками.

Его глаза широко распахнулись.

— О, Боже милостивый.

Мы оба в ужасе наблюдали, как шевельнулась рука, в результате чего шейный платок соскользнул и упал на стену стеклянного ящика.

— Исправь это, дорогая. Сейчас. Мы не выпустим мумию на свободу в Париже. Нам никогда не позволят вернуться.

Толкнув меня локтем, он застыл как вкопанный.

— Я не знаю, как…

Голова приподнялась на пару сантиметров, а затем опустилась.

— Разберись с этим. И поторопись. Охранник возвращается.

Я закрыла глаза и стала искать мёртвых, не всех, а только того, что был прямо передо мной. «Отдыхай, Нену. Твоё время на этой земле истекло. Возвращайся к Осирису. Иди». Я сделала акцент на последнее слово и почувствовала, как его дух покинул это царство.

— У нас напряжёнка со временем, любовь моя.

— Сделано.

Клайв схватил меня и помчал по коридорам и, в конце концов, остановившись там, где мы начали. Я посмотрела в дыру в потолке. Она казалась невероятно далекой. Клайв поправил свою хватку на мне, так что я прижалась к его спине и обхватила руками его шею.

— Держись, — сказал он, похлопав меня по запястью.

Он согнул колени, чтобы прыгнуть, и я сказала:

— Ничего не получится.

Он подпрыгнул прямо вверх и ухватился за край отверстия.

— Поднимайся и выходи, ты, маловерная.

Я вскарабкалась по его телу и выбралась через шестиугольное отверстие в куполе. Как только я вернулась на крышу, Клайв протиснулся и задвинул декоративную панель на место.

Ухмыляясь мне в темноте, он спросил:

— Чем дальше займёмся?

ГЛАВА 2

Должен ли гостиничный номер быть больше дома?

Я проснулась, прижавшись к своему новоиспечённому мужу в кромешной тьме спальни пентхауса «Георга V». Очевидно, если вы потратите достаточно — а я не хотела знать, сколько стоит это место, потому что я была уверена, что это больше, чем я заработала за год, — вы можете попросить их повесить плотные шторы, чтобы помочь вам заснуть или, в случае Клайва, не превратиться в пепел от солнца.

Мы провели в Париже две ночи, и я бесповоротно влюбилась в этот город. Казалось, что Париж был утонченной американской трижды разведённой тётей, которая слишком много курила, пила только вино и оставалась стройной, откусывая редкие кусочки от всемирно известных блюд, которые она заказывала. Она была чертовски клёвой и стоила визита. Ты узнала от неё новые ругательства и флиртовала с её красивым соседом, который был слишком стар для тебя. Однако где-то между сигаретами, вином и сыром бри ты выросла, стала более культурной. Я не хотела здесь жить, но я чувствовала, что часть неопытности была стёрта просто посещениями.

Вчера я проснулась всего за час или около того до наступления темноты, поэтому я бездельничала в роскошной гостиной, чтобы дождаться Клайва. Сегодня, однако, у меня было несколько часов. Пришло время исследовать всё самостоятельно!

Облачившись в свои кроссовки, я спустилась на лифте вниз, пересекла элегантный вестибюль, украшенный к праздникам, и вышла на улицы Парижа. Клайв отправил Рассела и Годфри в Англию, чтобы провести кое-какую разведку и подыскать жильё. Я знала, что должна быть благодарна Кадмаэлю, древнему воину майя и другу-вампиру Клайва, который в наше отсутствие присматривал за ноктюрном Сан-Франциско, но я всё ещё не простила его за то, что он копался в моей голове. Лицемерно, учитывая мои способности, я знаю.

С исчезновением Эбигейл, моей тёти-убийцы, и Летиции, психопатки-преследовательницы Клайва, Сан-Франциско был самым безопасным за последнее время, так что я не слишком беспокоилась о том, чтобы оставить свою «Убиенную Овечку» в умелых руках Оуэна и Дейва. Ладно, я немного волновалась, но в основном это было связано со Стефо и её сёстрами, которые постоянно отпугивали моих клиентов.

Сначала мой бег — как и мои мысли — блуждал, без определенной цели, пока я впитывала достопримечательности и звуки Парижа. Однако, пробираясь через Тюильри, я поняла, что бегу к чему-то.

Солнечный свет отражался от стеклянных пирамид, стоящих перед Лувром. Я хотела вернуться назад, увидеть что-то, что едва уловила, но оно задержалось в моём мысленном взоре, когда мы проносились мимо. Не обращая внимания на длинную очередь у главного входа, я вместо этого направилась к двери Ришелье, прождав всего десять минут вместо часа.

Я посмотрела местоположение скульптуры на своём телефоне. Это было в Деноне, в крыле, противоположном тому, в котором я стояла. Музей, конечно, был переполнен, поэтому я лавировала между группами посетителей, медленно пробираясь по кажущимся бесконечными залам.

Желая быть на месте, когда Клайв проснётся, я знала, что у меня будет не так много времени. Однако мысль о том, чтобы вернуться, не найдя её, заставила меня почувствовать себя неуверенно. Наконец, увернувшись от большой группы студентов, я добралась до длинного зала, где было выставлено множество скульптур. Та, которую я хотела, была в конце.

«Психея, оживлённая поцелуем Купидона». Полдюжины человек стояли вокруг скульптуры и фотографировали. Я отошла в сторону, подальше от постоянно меняющегося потока посетителей. Я отключилась от разговоров, жалоб на боль в ногах и скуку, фотографирования со вспышкой, которое было запрещено в Лувре, но игнорировалось туристами, и вместо этого сосредоточилась на мраморных фигурах. Психея откинулась назад, протягивая в вечности руки, чтобы обнять Купидона, когда он смотрел вниз, нежно обнимая её, как будто болезненно осознавая, насколько она хрупка, насколько хрупка их любовь.