— А как ты засеки обошёл?

— А что, это трудно разве?

— Трудно, мы отслеживаем всё.

Вадим только ухмыльнулся. Дети, ей богу, что там обходить, он видел пару раз спрятавшихся наблюдателей, но обогнул их издалека. Он уже чувствовал приближение не только нелюдей, но и обычных людей. Да и сам прятаться умел, всё, что видел и слышал в прошлой жизни по телевизору, старался здесь применить на практике. Постепенно приходил опыт, и навыки становились всё лучше и грамотнее. Но не учёл того, что соваться одному в село небезопасно.

Успокаивало одно: все деньги лежали в тайнике, хорошо спрятанные. Даже если сейчас его обыщут, то найдут лишь копейки, вот саблю жалко, вдруг отнимут, а у него на неё есть глобальные планы.

Воины, прижавшие Вадима к стене дома, медлили и явно ожидали кого-то повесомее рядовых стражников, и пока заговаривали пленнику зубы, не решаясь напасть. Не то, чтобы они боялись Вадима, просто не хотели терять в бесплодном бою своих товарищей, людей им явно не хватало, о чём и говорил Призрак старого колдуна.

Прискакавшие всадники остановились перед Вадимом. Один из них, что по обличью и повадкам сильно походил на боярина или, как минимум, поместного дворянина, двинул коня в сторону Вадима.

Белозёрцев оскалился и напрягся. Конь, было подавшейся к нему, нервно переступил с ноги на ногу и сделал шаг назад, не желая напирать на человека.

— Смотри, и конь его боится, не лезет даже! — проговорил кто-то из толпы.

— Тихо вам! — зычным голосом проорал всадник. — Ты кто такой? — обратился он к Вадиму.

— Поместный дворянин из Литвы. Литвин я.

— Ага, а сюда зачем пришёл?

— Продукты купить. Оголодал я совсем, только грибами, рыбой да ягодами питался, — Вадим сунул руку за пазуху и показал горсть монет.

— А пошто дичь не бил?

— Нечем. А силки я не приучен ставить.

— Ага, а это не ты, случайно, через засеку шёл?

— Я, и што?

— Так мы бы тебя проверили и накормили. Тебе же предлагали купить еду?

— Мне предлагали деньги отдать, а если нет, то хотели поймать и отобрать.

— Опять самоуправничает Битый. Ух, уж он не может без своих прибауток. То шутковал он, согласен, неуместно. Да и о тебе ничего не ясно. Но мы тебя всё равно поймали и окружили, как он и говорил.

— И что? А ты кто такой и пошто людей ловишь?

— Я боярин из старинного рода, под Хрипуном хожу, зовут меня Семён Лыков. Это моя вотчина и мои люди вокруг. Сдавайся, и мы посмотрим, что с тобою сделать, и даже накормим.

Вадим внимательно посмотрел на боярина и прочёл в его глазах двусмысленность.

— Ну, хорошо, я согласен.

Опустив саблю, Вадим сделал шаг в сторону и вдруг резко бросился прямо под брюхо лошади. Не успели все опомниться, как он вынырнул с другой стороны и кинулся бежать в сторону леса. Все закричали, поднялась суматоха. Вадим бежал быстро, но преследователи вскочили на лошадей и поскакали за ним.

Вот только там, где сможет пробежать человек, лошадь не проберётся. Вадим бежал и лихорадочно соображал, что делать дальше. Раз уж так получилось, то нужно как-то нивелировать собственную глупость. Село хоть и оказалось большим, но было практически не перегорожено заборами, так, кое-где стояли изгороди, защищающие от мелкого рогатого скота.

Вадим перемахнул через одну, обежал колодец и тут же перепрыгнул уже следующую. Всадники старались не отставать, но в селе быстро догнать беглеца не смогли. Остальная толпа, улюлюкая, устремилась за ними вслед.

Вадим хорошо бегал ещё в своём мире, а сейчас научился это делать ещё лучше, да и выносливости изрядно прибавилось. Раны, полученные в Чортовом лесу, мешали ему бежать, но он не обращал на них внимания. Всадники почти догнали его, когда он завернул за сарай и, упав в густую траву, быстро пополз сквозь её заросли, пытаясь скрыться. Воины проскакали дальше по инерции, не заметив Вадима, что полз, пока трава не закончилась, а потом, поднявшись, вновь побежал.

Его заметили преследователи и бросились за ним, но лес уже был совсем недалеко, и не успели два всадника догнать Вадима, как он нырнул под сень могучих крон и запетлял между деревьями, заметая следы и скрываясь за стволами.

Толпа преследователей резко увеличилась, но они были ему не ровня. Довольно быстро оторвавшись, Вадим забежал туда, где всаднику хода нет. Охотники за ним ещё бежали, но уже без особого желания, поняв, что в лесу преследовать труднее, чем в селе или на лугу. Да и вообще, странный литвин, мало ли. А умирать просто так никому не хотелось.

Оторвавшись от погони, Вадим перешел на лёгкую трусцу, ориентируясь по солнцу, и пока бежал, наткнулся на стаю тетёрок, что решили остановиться на дневку и теперь шумно вспархивали на деревья. Желая поймать дичь, он стал их преследовать, пока не сбил наземь одну из них и не открутил ей голову.

На сегодня у него ужин есть, а завтра посмотрим. До своего тайника Вадим добрался уже после обеда и сразу принялся разжигать костёр и жарить пойманную дичь. Съев всю птицу, собрался и, не задерживаясь, ушёл. Село недалеко, запах дыма могли учуять и начать искать его по следам. Придётся всё равно ночью в гости к ним наведаться, чтобы огороды подчистить.

На то место, где он жарил еду, воины действительно пришли, но к тому времени Вадима и след простыл. Шарахаясь по лесу, он мучительно раздумывал, как же ему суметь добраться до Москвы. Решение напрашивалось само — идти одному.

Побродив до вечера по лесу и разведав дорогу, насколько возможно, Вадим, как стемнело, вошёл на окраину села. Его не заметили. Побродив по огородам, он выкопал морковки и набрал огурцов, чувствуя себя зайцем. В темноте он видел хорошо, а вот его заметить было сложно. Лицо себе он вымазал грязью, а одежда, и так тёмная, только помогала шифроваться в ночи.

Зайти в дома он не рискнул и решил прийти в гости к одной из засек. А почему бы и нет⁈ У них наверняка есть еда, и много. Там же человек десять дежурят и все хотят жрать. Подумал и сделал. Как только стемнело ещё сильнее, и время приблизилось к полуночи, Вадим подкрался к одной из засек и залёг между деревьями, внимательно присматриваясь и прислушиваясь.

Вооружённые селяне сидели вкруг костра, но вскоре стали расходиться. Двое ушли дежурить, остальные легли спать. Вадим терпеливо ждал, высматривая место, где могли храниться продукты. Как только всё затихло, он незаметно подполз и утянул небольшой мешок, где лежали хлеб, соль и ещё что-то. На том и успокоился, исчезнув в темноте.

Жратвы раздобыл, теперь можно и в путь.

Остаток ночи он провёл, заснув в каком-то кустарнике. Что его самого удивляло после всех проведённых дней и ночей в лесу и поле, так то, что его ни разу не кусали клещи. А клещи — ещё та проблема, особенно, если они являются переносчиками какой-нибудь жёсткой бяки. Колбасит будет не по-детски, а то и дураком можно остаться на всю жизнь. Но здесь такого он не испытал, видимо все клещи его боятся больше, чем он их.

Утром Вадима разбудил соловей. Вынув из волос листья и веточки, он быстро позавтракал и двинулся в путь, вскоре выйдя к основному тракту, но не пошёл по нему, а стал двигаться параллельно. Шёл он так почти до обеда и, отыскав укромное место в какой-то лощине, разжёг там костёр.

Порывшись в мешке, он бросил в котелок гречневой крупы, сварив её вместе с грибами. Грибная каша, хоть и без мяса, оказалось очень приятной, ведь его организм сильно изменился и стал ближе к лесу и его обитателям, а значит и любая пища, что дал лес, усваивалась гораздо лучше, чем раньше.

Многие не знают, что есть фунгоядные расы, а есть те, для которых любые грибы — это яд. Не зря у немцев во Вторую мировую указание было: не есть грибы у местных ни в каком виде. Разные мы, разные. Покончив с обедом, Вадим проверил запас продуктов и оружия и, закинув мешок за спину, направился к тракту, бодро шагая навстречу новым приключениям.

Глава 8

Монахи