Если кто-то думает, что после этого дела у него стремительно шли только в гору, он глубоко ошибается. Первого сентября тысяча девятьсот двадцать третьего года сильное землетрясение практически уничтожило Токио. Во время природного катаклизма погибла его жена, двое детей, до основания был разрушен завод, офисы, мастерские. С большим трудом, едва не потеряв волю к жизни, с помощью трёх ближайших помощников Хаякава Токуджи возродил свой бизнес буквально из пепла. Сейчас корпорация «Sharp» являлась не просто мелкой, региональной фирмой, а технологическим гигантом мирового уровня с большим количеством патентов.

После этого мне стало понятно, почему Хаякава Сетсу вела себя довольно высокомерно, не испытывала затруднений с деньгами, а также ничуть не смущалась при общении с представителями золотой молодёжи. Имела право, ведь она происходила из ещё более могущественной и узкой прослойки общества — кэйрэцу. В Корее таких людей называли — чеболями, в Китае — магнатами, в России — олигархами. Конечно, в каждой стране имелись свои отличия, но в целом суть у них одна и та же. Это не просто неприлично богатые люди, имеющие свой бизнес, а отдельная группа семей, обладающих определённым влиянием на экономику, политику, общество.

В случае с Сетсу имелся любопытный нюанс. Пускай род Хаякава неприлично богат, нам с ними в этом плане не сравниться, намного крупнее, в области ведения бизнеса, в чём-то влиятельнее, но, вместе с этим, он обладал и одним существенным, неисправимым недостатком. У него слишком низкое происхождение. Кроме того, у Хаякава нет исторических достижений до периода Тайсё. Они были никем, только совсем недавно выбравшись из грязи в «князи». Старая, консервативная японская аристократия категорически отказывалась принимать подобных им людей за равных, что тогда, что сейчас. Впрочем, это никак не умаляло признания немалых достоинств и талантов рода Хаякава. С ними охотно вели дела, встречались, заключали соглашения, приглашали на праздники и приёмы.

Могу только догадываться, как подсознательное чувство неполноценности не давало им насладиться жизнью, ощущая себя на вершине мира, ведь во всём остальном они никому ни в чём не уступали.

В общем, дед меня успокоил и пожелал хорошо провести время. Попросил не уронить чести Фудзивара. Не позволять себя задевать. Не стесняться пользоваться своим положением. Если захочу с кем-то уединиться, то не забывать предохраняться. Этот совет явно лишний. Вряд ли я доведу там кого-то до постели. Не для того собирался идти на вечеринку. Сухим тоном пожелав шутнику здоровья, таким образом выражая просьбу не заглядывать под чужое одеяло, вежливо попрощался. Озабоченно посмотрев на пасмурное небо, поспешил к машине, думая о том, — «Что бы мне сегодня съесть на ужин?»

Хаякава в этот момент не менее озабоченно размышляла о том, что бы ей надеть на это мероприятие, хотя до него ещё оставалось уйма времени, по мнению парня.

«Мне ******!» — сокрушённо подумала бледная, несчастная Мива, глядя в глаза своему дедушке.

На столе перед ним уже лежала разрезанная на части кредитная карта, ключи от машины, элитной квартиры, выпотрошенная дамская сумочка.

Только Токугава Мико в этот момент ни о чём не думала, просто мечтая придушить одну забывчивую сволочь, не удосужившуюся ответить даже на третье письмо. Ему что, в ножки нужно поклониться? Взяв телефон, она решительно принялась звонить своей подруге, Микадо Аоки.

Глава 11

Перед вечеринкой, как порядочный молодой человек, я заехал за своей девушкой. Хаякава предпочитала жить отдельно от родителей, в комфорте, поэтому обосновалась в пятикомнатной, просторной квартире одного из элитных, высотных жилых комплексов. Забралась аж на двадцать четвёртый этаж, поэтому вид из её окна открывался просто потрясающий. Наверное, этим она Хаякаву и привлекла, не комплексы же «королевы» тут сыграли первую скрипку.

Несмотря на то, что Японию трясёт часто и сильно, многоквартирные дома на её территории возводились без каких-либо проблем, хоть в десять этажей, хоть в тридцать. Правда, в основном этим занимались в крупных городах, ради экономии места, а на окраинах, по большей части, по-прежнему преобладала малоэтажная, однотипная застройка в два, реже три этажа. Полагаю, в силу традиций и страхов местного населения. Беднякам проще было восстанавливать простые, каркасные постройки, а не основательные каменные дома, которые в такой высокой влажности быстро покрывались плесенью. Кроме того, они опасались привлечь внимание даже не столь жадных, сколько беспощадных самураев, не терпевших зримого доказательства того, что черноногие крестьяне живут лучше них, привилегированного класса. Тут и за меньшее можно было лишиться головы.

Поскольку упор при возведении высотных домов делался на надёжность, то, это может показаться странным, шанс того, что они от подземных толчков рассыплются первыми, был намного меньше, чем у одноэтажных построек. Хотя даже зная это, жильцы современных квартир во время землетрясений определённо испытывали гораздо больше острых ощущений.

Подойдя к стеклянной перегородке, преграждающей путь в холл указанного в сообщении жилого комплекса, на панели домофона я нажал на кнопку вызова нужной квартиры. Только после того, как пришёл подтверждающий сигнал, автоматическая дверь плавно раскрылась. Дальше, за идеально чистой и удобной площадкой для приёма корреспонденции, которую можно было опускать в щели почтовых ящиков, не попадая в холл, меня ждал ультрасовременный лифт. К слову, японцы просто обожают ими пользоваться. Это можно понять хотя бы потому, что только у нас я видел кнопки вызова лифта с указанием, едешь ли ты один, с собакой, с крупногабаритной вещью, с мусором, а ещё производители обещали скоро добавить индикатор «пьяного пассажира». На случай если кому-то будет неудобно или страшно находиться в маленьком, замкнутом помещении с такими людьми.

На двадцать четвёртом этаже, в светлом, опять-таки идеально чистом коридоре, все двери выглядели абсолютно одинаковыми, за исключением номеров. Найдя тот, за которым меня уже должна была дожидаться Хаякава, позвонил в звонок очередного домофона, снабжённого камерой. Открыла девушка на удивление быстро, всего через четыре минуты, одетая в платье для коктейльной вечеринки, с претензией на строгий, вечерний наряд для светского раута, а не молодёжной тусовки, выдержанное в спокойных тонах. Это было довольно неожиданно. Я думал она вырядится более смело, учитывая, куда мы собирались ехать. Впрочем, я тоже на вечеринку надел классический костюм, идеально подходящий для официальных мероприятий. Удивительно, но наша одежда неплохо гармонировала, что девушка сразу же оценила, довольно улыбнувшись и благосклонно кивнув. Я был прощён, ещё не успев провиниться.

— Привет. Зайдёшь? — посторонилась.

— Только, если мы никуда не поедем, — улыбнулся, с восхищением оглядев свою спутницу, поскольку она этого ждала.

— Это намёк? — Хаякава внимательно на меня посмотрела, на секунду растерявшись, и даже, как мне показалось, напрягшись.

— Это мои страхи. Я не столь сдержан, как может показаться. Прекрасно выглядишь, — похвалил, произнеся полагающуюся по этикету фразу. — Ты готова, или мне нужно ещё немного подождать?

Если быть объективным, она действительно выглядела очень красиво, умело воспользовавшись искусством макияжа. Не то чтобы я куда-то спешил, но затягивать с дурацкой вечеринкой не хотелось. Исходил из принципа — быстрее отправимся, быстрее вернёмся. Не понимаю, что привлекательного находят в них любители подобного времяпрепровождения.

Девушка пристально на меня посмотрела, что-то обдумывая. Решила прислушаться к совету, попросив подождать ещё минутку, дав ей время обуться. Ещё один плюсик добавил ей в карму.

Обратный путь до машины мы проделали вместе. Усевшись в неё, поблагодарив кивком за предупредительно открытую дверь, девушка ехидно поинтересовалась, сколько десятилетий обычный офисный служащий должен выплачивать кредит за такую роскошную машину?