Много текста о его карьере и политической партии и ни одного слова о семье. Неужели он не женат? Нет, этого просто не может быть.

— О чем читаешь? — светлая макушка сына вырастет передо мной, и я выключаю экран до того, как он прочтет хоть слово.

— Небольшую статью, милый. Это по работе, — я провожу рукой по его пшеничным волосам. Мой любимый жест. — Идем пить чай и готовиться ко сну.

ʚʚɞɞ

Кофейня, в которой мой босс берет кофе на завтрак находится не за углом офиса, как я думала, а в другом конце города. Что-то мне подсказывает, что он сделал это специально, чтобы у него был очередной повод, чтобы уволить меня в случае моего опоздания.

Именно поэтому мне пришлось совершить экскурсию по Питеру на долбанных каблуках ранним утром, когда на улицах не протолкнуться.

Почему он не может воспользоваться кофейней за углом здания? А еще лучше то, что в здании нашего офиса есть прекрасный кафетерий, в котором сотрудники берут отменный кофе. Но Игнату же надо быть придурком, чтобы все испортить.

Когда я, наконец, добираюсь до нужной точки и вхожу внутрь, то сильный запах свежего кофе заставляет мой желудок заурчать, учитывая то, что сегодня мне не удалось позавтракать из-за того, что я собирала Даню в школу. Он может сам собраться, но мы проспали, потому что накануне вечером смотрели любимый диснеевский мультфильм моего сына “Король Лев”. Кажется, я знаю наизусть каждую реплику этого мультика.

Я собираюсь купить и себе стаканчик отменного кофе, но взглянув на цены, я понимаю, что просто возьму дешевый кофе в офисе.

Я покупаю кофе для Игната, кладу на глаз ложку сахара и вылетаю из кофейни, словно у меня горит задница. Когда я добираюсь до его кабинета, я потная и вонючая, как свинья, мое белое платье прилипло к телу из-за внезапного дождя, а мои ноги гудят от напряжения и бегового марафона на каблуках.

— Вы опоздали, — Игнат даже не смотрит на меня, когда поднимает руку со своими золотыми наручными часами. — На тридцать минут.

— Кофейня находится в другом конце города, — не дождавшись его разрешения, я прохожу вглубь кабинета и ставлю кофе на его дубовый стол, который стоит дороже моей квартиры.

— Разве меня это должно волновать? Вставайте раньше. Или вы были всю ночь так заняты со своим мужем, что проспали все будильники?

Я хмурюсь. Он это серьезно?

Игнат берет стаканчик в руку и делает маленький глоток. Я с силой сжимаю кулаки, когда его губы кривятся от отвращения.

— Отвратительно. Вы высыпали весь имеющийся в кофейне сахар?

— Здесь примерно одна ложка. Я рассчитывала на глаз.

Его раздраженный взгляд находит мои растерянные глаза. Затем его веки едва заметно дрожат, когда он быстро скользит взглядом по моему телу. Я рефлекторно смотрю вниз и понимаю, что мокрая ткань просвечивает и сидит на мне, как вторая кожа.

Внезапно Игнат с силой сжимает край своего стола до побеления в костяшках, его ноздри раздуваются, как у бешеного быка, а в глазах искрится гнев. Он выбрасывает стакан кофе в мусорное ведро, как будто я не бегала по всему городу за ним и не стерла себе ступни в кровь.

— Прямо сейчас вы купите мне новый кофе с нужным количеством сахара. Если вы не успеете к девяти, то вам придется отработать упущенный лишний час.

Он издевается надо мной? Господи, скажите мне, что это шутка. Но его непоколебимое выражение лица говорит об обратном. Он не шутит.

— Это проблема для вас, Злата Алексеевна?

Ох, до меня доходит смысл его игры. Он пытается заставить меня уволиться. Что ж, он не знает, с кем имеет дело.

Я натягиваю фальшивую улыбку, но, думаю, она больше походит на оскал, но мне все равно.

— Ни в коем случае, Игнат Максимович, — говоря я, с трудом выдавливая из себя слова. — Я все сделаю в лучшем виде.

В эту игру могут играть двое, мудак.

Я разворачиваюсь, чтобы выйти из его кабинета. Моя ладонь ложится на ручку двери, когда до меня вновь долетает хриплый голос Игната:

— И больше никогда не надевайте белое в мой офис, Злата Алексеевна.

Злата

17 лет

Я сказала маме и папе, что проведу вечер в доме родителей Влады, но вместо этого я нахожусь здесь, на вечеринке Игната.

Ну, Влада и Агнесса тоже здесь, поэтому это не совсем ложь.

Моей маме не нравится, когда я бываю на сомнительных тусовках, где подростки пьют много алкоголя и занимаются взрослыми вещами в спальнях. И только моя бабушка поддерживает меня и говорит, чтобы я веселилась, потому что молодость одна. Я люблю свою бабушку, она другая, не похожая на всех богатых снобов из высшего общества, хотя именно с нее началась наша многомиллионная империя.

Мы втроем проходим через входную дверь, и я замираю у зеркала в прихожей. Сегодня я надела свое любимое короткое платье красного цвета от Louis Vuitton. Оно чуть выше моих колен, разрезы спереди и сзади придают ему провокационный вид, как бы говорят “ты можешь смотреть на это, но не трогать”. Я уложила свои светлые волосы в голливудские волны и накрасила губы красной помадой, вспоминая слова моей мамы: “Красный вызовет зависть у твоих врагов, дорогая”. Я завершила образ черными туфлями на высоком каблуке, которые делают мои ноги длиннее, а задницу просто идеальной.

Влада и Агнесса откидывают волосы назад и поправляют свои декольте. У Влады сделана грудь, и она буквально вываливается из ее разреза.

Сегодня я собираюсь сделать то, о чем мечтала несколько лет подряд, но имидж семьи не позволял мне даже подумать об исполнении своих тайных желаний. Я всегда была скована правилами и запретами.

В воздухе эхом отдается грохот какой-то модной поп-музыки. Все школьники танцуют в такт, потягивая алкоголь и прижимаясь друг к другу.

— Миссия? — спрашиваю я, когда мы с девочками проходим вглубь гостиной.

— Найти Игната и отгонять от него прилипчивых фанаток, — Агнесса поправляет свои волосы. — Я все еще не понимаю, зачем тебе это надо?

— Чтобы превратить его жизнь в ад и испортить день рождение, — напоминаю я.

Конечно, это ложь. Прикрытие для того, чтобы мои глупые подруги не узнали о моем плане.

— Я позвоню, Лат, — Влада машет мне телефоном и девочки расходятся в разные стороны.

Я тоже начинаю свою охоту по дому. Проблема в том, что особняк отца Игната просто огромен. В нем просто потеряться в обычные дни, что уж говорить про вечеринки, на которых полно людей.

На втором этаже, у дверей ванной комнаты я натыкаюсь на светлую макушку, но парень слишком мелковат для Игната и когда он оборачивается, я понимаю, что это младший брат Игната.

Стоп, что ребенок делает среди этих пьяных подростков?

— Ян, постой, — я машу ему рукой и прибавляю шаг. Мальчик останавливается и засовывает руки в карманы своих джинсов. На вид ему лет десять, может, двенадцать. — Привет, меня зовут Злата, я…

— Я знаю, кто ты, — говорит он с пустым лицом. — Ты девушка с фотографии Игната.

Все внутри меня сжимается, а вдоль позвоночника бегут мурашки.

— Ч-Что ты имеешь в виду?

— Я видел твою фотографию у Игната в полке. Он часто достает ее и смотрит, как ненормальный. А когда я поймал его, он чуть не выкинул меня в бассейн, — говорит Ян, потирая затылок. — Вот придурок, я собирался рассказать папе, что он…

— Постой, постой, — я торможу мальчика. — Что за фотография? То есть, я имею в виду…

Мои щеки начинают краснеть, когда я понимаю, что фотография может быть откровенного типа. Не то, чтобы я выкладывала подобные фото в сеть, я бы никогда…

— На ней ты в школьной форме, — Ян пожимает плечами. — Смеешься.

Из меня вырывается облегченный вздох. Значит, Игнат не озабоченный психопат. Постойте… Смеюсь? Я никогда не смеюсь на людях и тем более в школе.

— А еще он постоянно следит за твоим инстаграмом. Когда я сказал ему, что ты красивая, он запретил мне кому-нибудь говорить об этом.

Волна жара поднимается к моей шее, омывая смущением щеки. Выходит, что все это время я не была невидимкой для Игната?