Опомнившись от парочки мысленных затрещин, я вернула руки на плечи и принялась сжимать со всей силы. Каждое движение отзывалось в ушах приятным низким стоном удовольствия с толикой распутства. Пальцы скользнули по трапециевидным мышцам, добравшись до прорисованных волокон выпуклых дельт, перетекающих в мощные бицепсы. Спина была совершенной, словно созданной великими мастерами эпохи Возрождения. Казалось, что у человека не могло быть настолько потрясающего тела. Это неправда, ведь такое за гранью нормального понимания и представления.

Руки увлеченно пробрались обратно к к шее и от нее одним плавным движением скользнули ниже к талии, очерчивая каждый выступающий позвонок уже более детально. Повторяя изгибы багровых линий кривыми змейками тянущихся на идеальном теле, ладони замерли на ямочках, украшающих поясницу мужчины. Дальше, я не рискнула тянуть загребущие лапки. И так слишком вольно, для маленькой глупышки, воспитанной в строгой аристократической семье. Но так хотелось прочувствовать всё божественное великолепие этого грешного тела.

Меня начало одолевать предательское головокружение от нахлынувшей волны возбуждения. Обволакивая сознание дурманящим ароматом непотребства. Моё дыхание тяжелело, становилось более глубоким и размеренным. Взор затуманивался от искрящихся звездочек. Перед глазами плыло розовое марево, смешиваясь лишь с красными узорами чужих шрамов на сильной, загорелой спине. Я чувствовала внизу живота лишь усиливающийся жар, словно обостренные чувства перерастали в пожар и будили в душе все самые грязные мысли, которых не должно было быть у благородной леди, моего происхождения.

— Эй… — Лен вдруг схватил меня за запястье и перетянул на свои колени. — Ты что, действительно восхищаешься видом моего тела?

— Понимаешь, — я испуганно уставилась на мужчину широко распахнутыми глазами в которых плескалась паника и немного стыда.

— Ну же… — настаивал генерал, проведя рукой по моей щеке. — Просто для меня это больше на издевательство похоже. А твои прикосновения такие… Что от них голова идёт кругом.

— Я… — немного засуетилась, пытаясь спрятать возбужденный взгляд, не желая признаваться даже самой себе.

— Хах, похоже, я был прав… — обиженно сказал мужчина. — Подними голову, я знаю, что это один из способов унизить меня. Кому может нравится такое чудище, как я?

— Нет, — заторможенно протянула я, рассматривая грудь и живот, — это восхитительно…

Шокированный моим признанием генерал откинулся на спинку дивана и демонстративно напряг свой пресс. Господи, в это мгновение я вообще забыла о том, что надо дышать. Что человеку нужен воздух для существования. Я любила внимание к своей персоне и гордилась своим натренированным телом. Мне нравилось, когда мною восхищаются. А теперь впервые в жизни мой взор оказался прикован к рельефному телу мужчину, который даже не понимал, насколько восхитительным и поразительным он был.

Такого не было даже у самого сурового бодибилдера в моём фитнес-зале. Я имела дурную привычку тайком во время совместных тренировок рассматривать мужские тела, для себя оправдывая это необходимостью следить за состоянием физической формы, чтобы не выглядеть ощипанной кошкой на их фоне. Но, глядя на них, он никогда не испытывала ничего похожего на чувство возникшее сейчас. Ибо хотелось не просто прикоснуться, хотелось облизать, поцеловать, обрисовать кончиком языка, каждый рельеф на этом идеальном и совершенном теле!

Глава 22. Одиночество

— Мне кажется, это будет неправильно, — тихо, едва разлепляя пересохшие губы, пробормотала я.

— А может стоит разок нарушить? — глаза мужчины сверкают золотым.

— И потонуть в отчаяние и пороках? — я всеми фибрами души ощущаю исходящее от него желание. — Может именно этого от нас и ждут?

— Так пусть ждут, — пожал плечами генерал, — ведь я нашёл выход, который поможет обыграть принца и оказаться нам обоим в плюсе.

— И в чём же он заключается? — аккуратно вскинув бровь, уставилась на него практически не мигая.

— Если он хочет заставить нас двоих страдать, то почему бы не объединить усилия? — накрутив на палце мой выбившийся из прчёски локон, тот медленно поцеловал его. — Просто сделаем так, чтобы претензии кончились.

— Не юли и говори прямо, — сложила я руки на груди.

— Выходите за меня, прекрасная графиня, — улыбнулся генерал, — возможно я не самый лучший вариант, который у вас был, но знайте госпожа, в отличие от них, я смогу защитить не только вас, но и ваши земли. Мне - жена, вам - власть и влияние! Равноценный же обмен?

— Саломея! — рявкнула я в потолок. — А так считается?

— Технически да, — с сомнением протянула богиня, — но как-то я на такое не рассчитывала. Потому, остальное задание также должно быть выполнено. Засчитаю только влияние и восстановление репутации. С финансами всё же разберись.

— А что у вас с богиней? — вскинулся Лен. — Впервые вижу, чтобы вот так она кому-то отвечала, чуть ли не ежесекундно.

— Просто бизнес, — мягко рассмеялась и упала ему не грудь.

Сама по себе я очень темпераментная личностью и никогда не боялась ответить за свои слова или действия. Но в это мгновение в груди всё спёрло от нехватки воздуха. В голове стоял сплошной туман и я не знала, что с ним делать. Мне было слишком трудно контролировать себя и правильно выражать нахлынувшие чувства. Я, как маленький ребёнок, когда дело доходит до разговоров с родителями. Вроде никто не ругал, но всё равно было не по себе и хотелось куда-нибудь сбежать. Я дулась и молчала, не в состоянии в открытую заявить обо всём, что томилось на душе.

Я вдыхала умопомрачительный аромат и не могла сказать “нет”. От этого ещё более раздражалась и впадала в ступор. Меня могла вывести из себя любая мелочь и ошибка, допущенная кем-то. Ведь я дорожила своей репутацией и ставила профессионализм во главу угла, но сейчас я сама должна была принять решение. Я понимала, что эта черта характера мешала и совершенно не приносила пользы в личной жизни, оттого-то столь неожиданное признание сбило с толку. Но с собой уже ничего не могла поделать, потому что где-то внутри теплилась маленькая надежда, что кто-то полюбит меня такой, какая я есть.

Иногда могло казаться, что я и здравый смысл единое целое. Не то чтобы у меня существовали проблемы с доверием к людям, просто порой неуверенность в наличии мозгов у отдельно взятых индивидов, заставляло отгораживаться. Желания внутри меня смешивались в адский коктейль, и от попыток сдерживать их не выходит ничего хорошего. Ибо в какой-то момент они начинали лезть наружу и кавалеры просто разбегались в страхе, не понимая, как вывозить такую дуру, как я. Оттого-то за все свои годы, предложения руки и сердца я так и не получила. Глупых надежд особо и не питала, всё же, я не идеал и не совершенство, я склочная баба, которая не могла вовремя закрыть рот. Оттуда и росли все мои беды.

Это ещё одна сторона моей незаурядной личности, но она едва ли лучше всех остальных, таящихся глубоко в груди. Ревность в моём исполнение выражалась по-разному. Казалось, что каждый выход на бис, зависел от множества не связанных с друг другом факторов, которые по какому-то странному астрологическому хотению, вставали в один ряд. Однако первостепенные причины зависели от излишней влюбчивости и надежд одной маленькой и наивной дурочки в то, что она отыщет своего сказочного принца, который будет выступать в роли рыцаря из моих снов.

Чаще всего в роли «объекта», конечно же, выступали незадачливые альфонсы, мечтающие жить за мой счёт с моей кредиткой. Просто вокруг моей скандальной персоны всегда вилось слишком много народа: как во времена университета, так и за время работы на государство. Всем хотелось облапошить наивную дурочку, которая без родителей и жизни не знала. Особенно много внимания я получала в ресторанах во время корпоротивов или в редкие минуты, когда просто желала отдохнуть от тягот трудовых будней. И в этом правда не было бы ничего плохого, не клейся ко мне столько бесполезных мужиков с предложениями выпить и, возможно, продолжить вечер в более уединённом месте.