Потом я сушила под феном худи, которое совсем промокло, потому что Олеся бросила на него мой купальник. И джинсы тоже пришлось сушить.

– Я тебя уже час жду, – сообщил мне Романов, когда я, наконец, вышла в фойе у входа.

– Эй, я домой пока не собираюсь. У меня другие планы.

– Какие?

– Мне нужно… нужно… – я припомнила, что Даша делала, чтобы заболеть. Хотя, конечно, она делала это не специально. Просто так получалось, – Мне срочно нужно найти сосульку.

Романов отчего-то покраснел.

– В смысле? – прохрипел он не своим голосом.

Чего так реагировать?

– Саша, ты что сосулек не видел. Висит такая на крыше.

– А… – он выдохнул с облегчением, – Сейчас их еще нет. Сезон сосулек наступит месяца через два.

– Очень жаль!

– А тебе зачем?

Я смерила его взглядом.

– Не важно. Пока, Романов.

Я пыталась быть вежливой. Но он и не думал отставать.

– Даша! Стой! А ну, подожди!

Я шла к выходу, он тащился следом. На улице уже стемнело. И похолодало. Я тут же почувствовала все те места на одежде, которые просушились под феном недостаточно хорошо. Романов схватил меня за локоть. Да что у него с воспитанием! Почему он меня постоянно руками трогает! Я замерла, развернулась и уставилась на него тем самым взглядом, от которого кролику так неуютно перед удавом. Романов нервно сглотнул. И правильно. Я владею такими навыками, которым и удав позавидует.

– Так зачем тебе сосульки?

Надо же какая у него воля. Другой бы уже давно сбежал от такой грозной девицы.

– Романов, ты дурак? Я заболеть хочу.

– Зачем? – я его точно удивила.

– Мне нужна пауза, понимаешь? Хочу дома поваляться, чтобы все отстали.

Он смотрел на меня слишком долго. Я уже начала подумывать, уж не оставить ли его наедине с ним самим. Таким сосредоточенным и погруженным в свои мысли он выглядел. И вот когда я уже собралась развернуться и пойти к автобусной остановке, он ответил:

– Ладно, но у меня есть условие. Я буду тебя навещать.

– Ты все-таки достанешь для меня сосульки?

– Поехали. Я знаю, что получше.

И это правда оказалось намного лучше. Это называлось мороженое. Восхитительное лакомство недоступное в моем жарком мире. Вязкая, холодная халва с десятками вкусов. От знакомых дыни и клубники, до диковинных: шоколада и бабл гама. За час мы попробовали весь ассортимент небольшой лавочки в центре рынка. Тут все было удивительным. Сначала я подумала, что Романов привез меня во дворец! В этом мире так много общественных зданий, похожих на дворцы. Или храмы. То, где бы оказались сейчас Романов назвал «Торговым центром». Сколько же тут света! И чудес. Лестницы, которые движутся сами по себе. Маленькие кабинки, которые взмывают вверх и плавно опускаются вниз. Лавки, где можно купить одежду, утварь и вообще, все что пожелаешь! И игрушки! Я замерла у большого стекла, за которым продавец красиво разложил свой товар: ненастоящих, очень милых зверюшек и ужасно страшных подобий людей. Романов проследил за моим взглядом и проговорил страшным голосом:

– Это ты еще Монстр Хай не видела. У меня сестра их собирает. Жуткое зрелище.

Монстр Хай, кем бы он ни был, меня не интересовал. Мне нравились мягкие милые игрушки. Которые хочется прижать к сердцу.

– Держи, – Романов протянул мне большого фиолетового зайца с розовыми ушами, – Как ты его назовешь?

– Хм… Касаш.

– Ты так хитро улыбаешься. В чем подвох?

Я пожала плечами и потерлась носом о мягкий розовый заячий носик. Игнатов ожидаемо сглотнул. Он не знал, конечно, но должен был почувствовать. Все-таки я жрица Танеферт, а не просто плохая пловчиха Измайлова.

– Разгадаешь тайну имени и поймешь, – я пошла из лавки, поглаживая зайчика по ушкам.

– Эй! А без ребусов нельзя?

Я отрицательно помотала головой и усмехнулась. Развлекайся, Романов. Напряги сердце. Я уже решила отправиться домой. С Романовым весело, но я не собиралась начинать с ним отношения. Мне казалось это неправильным. Ведь я не Даша. А Даша этого парня терпеть не может. Хотя на мой взгляд и зря. А вот сам Романов, похоже, очень даже собирался чего-то со мной начать. Может быть, ему наложница Олеся надоела. Наверное, сегодня в бассейне до него, наконец, дошло, какой опасности он себя подвергал все это время, доверившись такой несдержанной девице.

– Даш, – он нагнал меня и пошел в ногу, – Давай в кино, а?

Надеюсь, он ничего неприличного не предложил. На всякий случай я отказалась. Потом гляну, что такое кино. И отомщу, если гадость какая-нибудь.

И тут я замерла. В этом мире знают толк в красоте. За витриной переливались и искрились с десяток белых платьев, расшитых золотом, серебром и камнями. В груди сжалось. Я вспомнила свой первый прием в доме отца, когда выступала в роли хозяйки. Мое платье: струящееся, белое, расшитое серебряными лотосами, с разрезами по бокам и воздушными рукавами.

– Нравится? – догадался Романов.

Я кивнула. Противиться такой красоте невозможно.

– Хочешь примерить?

– Это ведь какие-то особенные платья…

Я подняла глаза чуть выше и прочла надпись над витриной «Свадебный салон Галатея».

– Свадебные?

В этом мире красивые белые платья надевают только на свадьбу? Очень жаль. Всего раз в жизни. Ну, или несколько, если не повезет.

– Да ладно тебе, – Романов потянул меня к стеклянным дверям, – Девчонки затариваются тут и для выпускного. Ну и вообще, для всяких торжеств. Здесь разные платья. Идем.

Ему-то это зачем? Но я слишком легко дала себя уговорить. Мне же самой любопытно. Внутри салона госпожа в алом брючном костюме и со строгим лицом оглядела нас, выгнула тонкую бровь и кивнула в сторону:

– Прокат там.

Я проследила за ней взглядом. Там располагался второй зал, где по периметру висели, тесно прижатые друг к другу разноцветные платья. Непонятно какие. От них веяло безнадежностью. И идти мне туда не хотелось. Нет, меня привлекали другие, гордо выставленные на витрине во всей красе.

– Мы хотим примерить эти, – заявил Романов, прямо глядя в глаза госпоже. Наверное, хозяйке лавки.

– У вас деньги-то есть? – теперь она изогнула не только бровь, но и губы. Такая мимика женщине не шла. В самом деле, многие дамы не понимают, что не все гримасы хороши. От некоторых следовало бы отказаться или хотя бы на людях их не демонстрировать. А то скривилась и стала похожа на демоницу.

Вместо ответа Романов достал свой телефон, потыкал в него пальцем, а потом показал экран женщине. Удивительно, но та вдруг расцвела и помолодела. Неприятные складки на ее лице разгладились, глаза стали большими и выразительными. Даже цвет приобрели, сверкнув в свете ламп оттенком изумруда. Телефон такое может? Или Романов все-таки жрец? Ведь только что он сотворил настоящую магию.

– Какой у девушки размер?

Она оглядела меня, а я растерялась.

– А, хотя и так понятно. Эсочка. Моментик, все принесу. Кофе, чай? Леночка! Моя помощница вами займется. Проходите, пожалуйста в примерочный зал.

Она быстро и очень странно уцокала на высоких каблуках, почему-то присогнув ноги в коленях.

– Что ты ей показал? – шепнула я Романову.

– Баланс своей кредитки, – он выглядел очень довольным.

– Надо же какой эффект…

Я сделала себе заметку изучить все про кредитки. Может быть, в этих балансах и кроется тайна вечной молодости. Кто знает…

Из всех платьев, которые вывезла на специальной стойке с колесиками миловидная служанка Леночка, я выбрала белое, из странного сияющего, словно расшитого мелкими драгоценными камнями материала, плотно облегающее фигуру, бесстыдно открывающее все выше груди, со спадающими рукавами-лямками, со шнуровкой на спине, длинное, но с разрезом, полностью открывающим ногу при ходьбе. Платье одновременно откровенное и целомудренное. Такое, которое может сердце смутить любому, кто окажется рядом. Надев его, дама превращается в мерцающую богиню. Я поняла силу этого наряда сразу, едва увидела его на плечиках. И тут же ткнула в него пальцем.