— Ах ты, сучка! — повернулся я к Эсмирке, спрятав, однако, шпионский пестик в карман. — Дружка привела! Думала, на фраера напала!

— Прости, Сашенька! — заканючила та. — Это Чалый!.. Тоськин хахаль… Я не знала, что он за мною потащится…

Я вынул из кармана Пакет и швырнул ей, прорычал:

— На, забери свою хрень!.. Бабосики при мне, остальное меня не колышит… Только пусть теперь тебя Чалый дерет…

Хохотнув, я подобрал сумку с деньгами и двинулся к пролому в стене. Судя по хрусту щебня позади меня Кривошеина удирала в противоположном направлении. Ну что ж, я сделал все, что мог. Поверила эта дрянь в мою продажность или нет, я не знаю. У нее все равно нет выбора. Хорошо, что парни из группы Телегиной не дернулись, услышав выстрел. Хотя, если бы стрелял не я, а в меня, они, наверняка, тоже бы остались на местах, как бы меня ни уверяла в обратном майорша. Ведь главная их задача взять резидента в момент получения им Пакета от Королевы.

С набитой деньгами сумкой я шел по Солянке, покуда не услышал звук мотора, догоняющего меня автомобиля. Остановился. Рядом притормозил знакомый «Москвич», я отворил дверцу, нырнул в салон.

— Ну как все прошло? — спросил Сергиевский.

— А ты не знаешь?

— Знаю, но в общих чертах.

— Я думал, вы там все слышали…

— Решили обойтись без прослушки, — сказал Игорек. — Не было нужды.

— А если бы она меня ножичком?

— За вами снайпера следили в инфракрасную оптику.

— А ну так они видели, как я Чалого завалил…

— Значит у этого бандита кличка «Чалый»…

— Да, его так Королева назвала…

— Не знаю, огорчит это тебя или нет, но, похоже, ты промахнулся. Его снял наш снайпер…

— Наповал?

— Да нет, жив… Ранен в спину. Сейчас его в Склиф везут.

— Жаль, что не насмерть… — улыбнулся я одним уголком рта. — Королева как?

— Вроде все по плану. Петляет по городу пока. Наши ее ведут.

— Надеюсь с ней больше не встречаться. Бесит она меня.

— Если только на суде, когда понадобятся свидетели.

— Понятно…

— Я вижу, ты с гонораром.

— Да, принесла все-таки деньги, стерва… Куда сдать?

— Сейчас в штаб операции заедем, разберемся.

— К Телегиной, надеюсь?

— К ней.

— Хорошо. Я бы помылся.

В квартире майора госбезопасности стоял дым коромыслом. Все время кто-то входил и выходил, трещали рации, словно тут был командный пункт, как минимум — дивизии. Меня, правда, встретили, будто героя. Приятно, конечно, но больше всего мне хотелось в душ, а потом — чаю и спать. Правда, если вся эта шобла не свалит, поспать толком не удастся. Я вымылся и когда вышел из ванной, Ольга позвала меня на кухню, выставив всех прочих. Усадила, налила чаю, пододвинула тарелку с бутерами.

— Спасибо, Саша! — сказала Телегина. — Ты нас очень выручил.

— Спасибо на хлеб не намажешь, — пробурчал я.

— Если ты насчет материального вознаграждения…

— Да это я так, к слову… Как говорится, служу Советскому Союзу.

— Я переговорю с руководством, — продолжала Оля. — Все-таки ты рисковал жизнью.

Я махнул рукой — делайте, что хотите. Мне бы чайку похлебать, да баиньки. Я сжевал пару бутербродов, допил чай и сказал:

— А можно, в качестве награды народному герою, уменьшить гвалт в квартире? Я спать хочу.

— Конечно! — обрадовалась она. — Сейчас половину этих лодырей выгоню, а остальным прикажу говорить шепотом и ходить на цыпочках.

Кивнув, я поднялся и ушел к себе. Там, прикрыв поплотнее дверь, завалился спать. Не знаю, выгнала ли майор своих лодырей или нет, потому что я сразу же уснул. Спал я крепко, а проснулся от того, что почувствовал чей-то взгляд. Я еще глаза не открыл, а уже понял, что с удовольствием бы запустил в этого разглядывающего чем-нибудь, ну хотя бы подушкой. И вообще, какого дьявола «квартирная хозяйка» пустила ко мне в комнату кого попало?.. Сейчас встану, возьму за шкирку и выброшу, в каком бы звании они ни был! А может, если ему по доброму объяснить, сам свинтит?

— Слушай, друг… — проговорил я.

— Проснулся, герой! — послышался мужской голос, который я уже где-то слышал.

Пришлось-таки открыть глаза. Ого! Сам генерал-лейтенант Севрюгов заявился! Вскакивать я не стал. Я же не его подчиненный, но из уважения к звездочкам сел на постели.

— Здрасьте, Пал Андреич! — зевая, пробормотал я.

— Видали⁈ — воскликнул он, обращаясь к Телегиной и еще какому-то незнакомому мне мужику, с полковничьими погонами. — Запомнил!.. Ну спасибо тебе, парень! Ты даже не представляешь, какое ты дело сделал… А я и рассказать тебе не могу всего… Ну да ладно, сынок, думаю, ты мне на слово поверишь.

— Конечно, товарищ генерал-лейтенант.

— А не хочешь ли к нам?.. — вдруг предложил он. — Направим в нашу школу. Окончишь, возьму к себе в Управление… Будешь служить под началом майора Телегиной…

— Спасибо за предложение, Пал Андреевич, но у меня пацанята в школе, класс трудный, экспериментальный. В секции опять же…

— Ладно, — отмахнулся начальник второго главного Управления. — Тем более, что Михайлов тебя ждет, не дождется…

— Товарищ генерал-лейтенант, — обратился к Севрюгову незнакомый мне полковник. — Тут майор хлопочет о материальном вознаграждении Данилова.

— А я что? Разве против? — ухмыльнулся тот. — Вон ему американцы подкинули целую сумку денег… Пусть половину и забирает…

— Да, но…

— Никаких «но»! — отрезал генерал-лейтенант. — Выемку оформляли? С понятыми, как положено?

— Нет, товарищ генерал-лейтенант! — ответила моя «квартирная хозяйка». — Не до этого было.

— Значит, с них и премируем.

— Слушаюсь, товарищ генерал!

— Ладно, мы пойдем, пусть парень отдыхает… — сказал тот. — А у нас и других дел хватает… Мне не терпится познакомиться с главным фигурантом…

Пожав мне руку, он вышел вместе со свитой. Хлопнула входная дверь, и в квартире стало тихо. Видать, все остальная команда очистила помещение еще загодя. Что ж, тем лучше. Я еще полежал, раздумывая — поспать еще или уже хватит? И решил, что пора вставать. Поднялся, прошлепал в сортир, потом в ванную. Умылся, почистил зубы, а когда вышел из ванной, вернулась Ольга. Сияющая, словно ей орден дали. А может еще и дадут, и в звании повысят. Все-таки большое дело провернули…

— Что, — спросил я, — взяли своего резидента?

— Взяли! — ответила она. — Следите, как говорится, за сообщениями ТАСС.

— Ну и отлично. Мне бы теперь домой. Завтра на работу.

— Билет у тебя в комнате, на журнальном столике. Вылет — в восемнадцать ноль-ноль. Петя Спицын тебя проводит. Ты свои пожитки не забудь.

— Да уж, постараюсь, — хмыкнул я. — Кстати, надо глянуть, что там!

— Без меня, — буркнула «квартирная хозяйка» и ушла на кухню.

Я пожал плечами. Осуждает? Считает меня меркантильным? Ну так она-то не знает, что бескорыстное служение Родине — это сплошь и рядом ловушка для простаков. Пока они рискуют своими и чужими жизнями, разоблачают шпионов, большое начальство копит капиталец, который поможет их детям и внукам строить капитализм лично для себя. А рядовой гражданин СССР потеряет последнее. Ну нет, вы как хотите, а я лохом быть не собираюсь. У меня квартира стоит пустая, жену надо приодеть, тачку прикупить. Да и для нашей детской киностудии нужна пленка, разное там оборудование, костюмы тоже надо на что-то шить… в секцию инвентарь купить разный для ОФП. Не все же моим каратистам с самодельными гантельками и сваренной из кусков железа штангой упражняться. Были бы деньги, а расходы найдутся…

Вернувшись в комнату, я взял сумку, которую вчера почти силой отнял у «королевы постельных клопов». Раскрыл ее и впервые увидел при свете дня содержимое. Крякнул. Деньги советские ровными пачками… Я уже не сомневался, что это не «кукла», не стала бы Кривошеина ради резаной бумаги так рисковать. Да еще втягивать в это дело уголовника Чалого. Ей проще было отдать мне сумку сразу, получить Пакет и слинять. Нет, она до последнего надеялась и рыбку съесть и… И все же, я проверил. Только одна пачка была вскрыта мною и купюры лежали россыпью.