— В твоем возрасте я уже держал меч в руках, Владик. А что ты? Просто немощный мальчишка. В тебе ни духа, ни воли. Просто смешно, что ты сын Михаила Гордеева. Такой же сын, как и я, — Николай встряхнул Влада и позволил его ногам оказаться на земле. Мальчик с трудом сделал вдох, начиная кашлять, давясь собственной слюной, а парень продолжил. — Ты тоже должен был умереть, избавил бы нас с отцом от необходимости тратить на тебя еду и воду. Уверен, сдохни ты тогда, мамаша долго бы не протянула. Померла бы вслед за тобой. Такая же слабая корова, как и ее любимый сынишка. Тошно от вас, никогда не понимал, что отец нашел в ней. Хотя ее кровь во мне тоже есть.

Влад не смог сдержать собственного гнева, когда Николай говорил такие слова в сторону его мертвой матери. Он кинулся на брата, чудом повалил его на землю и принялся избивать слабыми кулачками. Лупил по лицу, царапая ногтями кожу.

Николай еле смог оторвать его от себя. Голубые глаза налились кровью.

— Я покажу тебе, кто главный! — прорычал он, хватая мальчишку за руки. — Я покажу тебе, кто сильнее.

Он с яростью в глазах и жестокой улыбкой на лице взглянул на серпы, которые так и продолжали висеть на дверях в стойла. С силой подтащил к ним Влада.

— Запомни эту боль, Владик. В следующий раз будет хуже, — он прижал дрожащие руки мальчика к заточенным лезвиям. Они легко разрезали кожу, напитываясь кровью. Влад завопил, что есть мочи, боль была настолько невыносимой, что он практически потерял сознание, перед глазами сверкали яркие искры. Позади него бился о стойло Призрак, желая спасти своего хозяина, но не мог пробиться наружу.

Николай отпустил своего брата, лишь когда тот обмяк и замолчал. С покорным Владом было уже не интересно возиться, он и так получил, что хотел.

Сплюнув в сторону истекающего кровью мальчишки, Николай расправил плечи и покинул конюшню. А Влад так и продолжал сидеть на земле, глядя, как кровь течет из его рук и смешивается с пылью.

Его нашли нескоро, бледного, измученного, раны промыли, но попала грязь с серпов, поэтому остались длинные, грубые шрамы. Но сейчас Влад не был против такой отметки, она напоминала ему, кем является его родной брат.

— Граница, — выдохнул Владислав, сидя на спине Призрака. Они с получаса брели по полю, на котором росла пшеница, пока еще зеленая и пушистая, но вскоре она начнет колоситься, а народ сделает запасы на зиму, чтобы пережить холода.

Но теперь путники смотрели на выжженные земли, стоя прямо у их границы. За их спинами продолжал гулять теплый, летний ветер, птицы весело парили в небе и пели свои песни. Веда скривилась. Вот как выглядел Мор. Она думала, будет что-то иное, более зловещее на вид, на деле Мор лишь выжигал и высушивал все, к чему может прикоснуться. Каждую травинку, каждый расточек и каждое дерево. Люди тоже гибли, но медленно и мучительно, кто-то держался дольше, не идущая следом за Мором болезнь все равно рано или поздно начинала изводить их. И практически все знахари или травники были бесполезны.

До Чернолесья было недалеко. Целый день пути и ночь где-то рядом с ним, а завтра они уже будут на месте. Пальцы Веды в предвкушении сжимали поводья, скоро все закончится. Они отыщут то, за чем Влада послали Вороны. Скажут, что надо сделать с Мором, чтобы его победить, или хотя бы остановить. Или принесут столь важные сведения, что столичные ученые сами разберутся. Да, они обязательно справятся, а потом направятся в Велекамье. На девичьих губах заиграла недобрая улыбка.

Девушка первой толкнула пятками чернью лошадку и пересекла границу. Ожидала, что по телу прокатится дрожь или в нос ударит неприятный запах. Но ничего не произошло, просто все вокруг медленно умирало, теряя жизненные силы.

К ней присоединился Влад, и они двинулись дальше. Под копытами лошадей громко хрустела высушенная земля и сухая, черная трава. Там, где до этого росла пшеница, было лишь голое, темное поле.

Эта часть Замковья заселена намного меньше, чем та, что за Хребтом. Все дело в плодородных землях и близости мест, где обитает страшная нечисть. Здесь мало деревень и еще меньше городов. Не считая Верхнего Горьевска, было еще четыре города, два из которых находились вблизи Чернолесья, в его северной и южной сторонах. Они выступали в роли крепостей, которые первыми встречали опасность и всяких тварей, вздумавших напасть на людей. В эти города часто отправляли Воронов на их задания.

Все жители здешних деревень трудились в поле или пасли скот. На них держалась жизнь в Замковье, пусть на той стороне Хребта тоже были поля, но только не давали они столько урожая.

А теперь здесь все гибло, да так стремительно, что люди и опомниться не успели, как зимний голод стал неумолимо подступать.

Веда, немного подумав, притормозила Весну, принялась копаться в сумке, что висела у нее на поясе. Выудила два маленьких стеклянных пузырька, вгляделась в слегка мутную жидкость, а затем потрясла. Зелье в миг стало прозрачным, и она протянула одно Владу.

— Выпей, чтобы силы сберечь. Они будут не лишними, — сказала травница, прислушиваясь к звукам вокруг. Было ненормально тихо, из этих мест бежали не только люди, но и звери, и даже птицы.

Влад послушно опустошил бутылек, возвращая его девушке, она сделала то же самое. Дальше ехали в тишине, даже ветер не шумел в ушах и не трепал волосы. Здесь все будто замерло, ожидая спасения. Веда оглядывалась, недовольно поджимая губы. Здесь не пополнить запасы ее трав, не отыскать того, что могло понадобиться. У нее было достаточно всего в мешочках и баночках, но все же.

Охотник и вовсе смотрел только вперед, не оборачиваясь, не поворачивая головы. Он ехал и представлял, что случится с Замковьем, если Мор покроет все его земли. Голод и смерть. Кто-то умрет от недугов, другие протянут чуть дольше, но когда закончатся все запасы, даже Король начнет задумываться над тем, чтобы съесть ближнего своего. И тогда Замковье окончательно вымрет. Они все ехали вперед, а мимо мелькали одинаковые, мрачные пейзажи. Травница чувствовала, что где-то неподалеку, если смотреть налево, стояла деревушка. Похожая на ту, через которую вчера проезжали Влад и Веда. Но эта деревня определенно была пуста, девушка не ощущала ни одного привычного запаха, который сопровождает каждое поселение людей.

Сейчас она ощущала лишь запах оставленных домов и стремительно гниющей древесины. Время летело, путники, не останавливаясь, отобедали тем, что было в их сумках. Спешиваться не хотелось, лошади то и дело встревожено крутили головами, словно чувствовали то, чего не чувствовали их хозяева. Ведеслава вновь поежилась, по спине пробежали мурашки в сопровождении странного холода. Она тряхнула головой, отгоняя странное наваждение. Влад повторил ее движение, вдобавок поправляя волосы.

Чернолесье было настолько огромным, что, когда Травница и Охотник остановились на холме, то не увидели ни конца его, ни края. Веда заворожено выдохнула, будто впервые видела это место. Но это не так, когда-то давно они точно так стояли с Радамирой, только на другом холме. Сейчас она испытывала не меньший восторг, чем тогда.

Рядом с ней громко дышал Влад. Все сказания о Чернолесье меркли по сравнению с тем, как оно выглядело в живую. Мама часто ему рассказывала об этом месте, какие создания водятся в нем, прекрасные и опасные одновременно.

Травница с неохотой оторвала глаз от темных, покачивающихся на ветру деревьев и заметила последнюю на их пути деревушку. В подобные они приезжали с бабушкой, когда людям требовалась помощь, в похожей она познакомилась с Милой. В окнах домов горели огни, люди не покинули это место, должно быть, они больны, раз не смогли уйти.

Лошади с неохотой ступали вперед вниз с холма. Путники с каждым мгновением приближались к деревне. Влад уже готовился встретить кого-то похожего на Данилу и его друзей, готовился к битве.

Но когда они шли мимо домов, на них смотрели лишь изнеможенные временем и Мором люди. Те, кто был в силах, вышли встретить неожиданных гостей. Охотник первым спрыгнул вниз, но ближе не подходил, помня, что сказала ему в прошлый раз Ведеслава.