– Ясно, – фыркнула я, оставив подробности местных верст и километров до лучших времен, внимательно наблюдая за действиями мужчины.

Зерг аккуратно дотронулся до жилки на шее, нахмурился, вслушиваясь. Со моего места явно был видно, что голубая ниточка жизни не бьётся. Затем, как и я недавно, он приложился ухом к женской груди.

– Ну что, – шепотом спросила я, нервно переступив с ног на ногу и вытянув шею в сторону мужчины.

Зерг поднялся, отряхнул колени, хмуро развернулся ко мне и произнес:

– Не знаю… Сердце бьется очень редко и очень глухо. Предлагаю выдвигаться к Верховному Шаману. Если кто и сможет ей помочь, то только он.

Затем он коротко глянул в мою сторону и распорядился:

– Собирай вещи, а мы пока соорудим носилки для твоей подруги.

И, не обращая внимание на меня, возмущенно засопевшую в ответ на приказы невесть откуда взявшегося командира, парни отправились вглубь леса.

Я дёрнулась было вслед мужчинам, но передумала, и, аккуратно укрыв Снежку одеялом, принялась раскладывать по мешкам нашу стоянку. Подумав, соорудила наскоро несколько бутербродов, разумно предположив, что чай никто из нас пить не захочет.

«А если кто и захочет, я быстренько объясню, что почем!» – рыкнула кошка внутри меня. Или это уже я научилась рыкать в любой ипостаси? Куда что делось: и моя стеснительность, и смущение, и неуверенность в себе! А ведь всего и делов-то оказалось: разбудить в себе кошку и понеслась по кочкам, бесстрашно задрав хвост!

К тому моменту, как на поляну вернулись мужчины, я уже оседлала всех лисконнов, успокоила феникса, приторочила все сумки к седлам и сидела в ожидании рядом с неподвижной подругой, вглядываясь с ее застывшее лицо.

На спящую красавицу из сказки Пушкина Снежка не походила ни капли. Рыжая грива разметалась вокруг головы, губы крепко сжаты, брови недоуменно приподняты, плечи напряжены, подбородок упрямо выдвинут вперед. Словно перед тем, как провалиться в беспамятство, подруга увидела что-то, чего не должно быть в этом мире. И это что-то вызвало в ней негативную реакцию. Время от времени глазные яблоки за закрытыми веками приходили в движение, и мне начинало казаться, что вот еще секундочка и Снежка очнется от своего странного сна. Но дыхания по-прежнему не было слышно, и жилка на шее все так же не билась.

Вернулись парни и начали пристраивать странную конструкцию в виде носилок между моим и фелиновским лисконнами. Поднимать Снежку пришлось втроем: ее тело застыло неподвижной статуей, руки-ноги потеряли гибкость. И носилки пришлось видоизменять, подстраивая их не под человеческое тело, а под перевозку мраморного изваяния. Одеяло спало с ее руки, и я нахмурилась: что-то на ее запястье царапнула по глазам. Но я отвлеклась и не успела рассмотреть. Парни уложили тело подруги, закрепили его ремнями, и Зерг скомандовал отравление.

И мы тронулись в путь. Фелино и я впереди, между нашими радужными носилки со Снежкой. Прикрывал наши тылы Зерг верхом на своем лисконне, цветом напоминавшим нашу южную, такую беспроглядно-чёрную, дышащую темно-синими звездами, бархатную приморскую ночь.

Красоты и чудесного вида, открывающегося со спины лисконна, я не замечала. Все мои мысли были заняты подругой и вопросом: сможет ли ей помочь Верховный шаман? И если не сумеет, то что тогда делать мне? Куда бежать и как спасать? В этом мире, несмотря на примесь местной крови, мы все равно оставались чужими.

Королевские игры и заговоры, богини и драконы, золотая кровь и ипостаси – все это по-прежнему не ощущалось своим. Где-то в глубине души мне казалось, что это сон, навеянный винными парами по пути домой из Джубги. Но сколько я себя не щипала, проснуться не удавалось, поэтому приходилось подстраиваться под новую реальность и разбираться со странными ситуациями.

– Зерг, а что такое эти За-Грани? И чем они опасны? – выпалила я, устав мучиться мыслями.

Мужчина молчал так долго, что мне пришлось оглянуться через плечо и убедиться, что он не уснул. Конечно же, он не спал. И я по привычке решила было обидеться, но тут Зерг заговорил.

– В нашем Мире практически все – это свободный народ меняющий ипостась. Способность эта, по легенде, дарована нам божественной Иридой, богиней Радуги.

Северный Дикий вновь умолк, и я нетерпеливо заёрзала в седле.

– Но существуют тайные знания древних богов, которые правили этим Миром до рождения Ириды и ее сестры Ананты. И есть обряды, которые обретают женщины рода, становясь Жрицами Ночи, служительницами Ананты – мировой Змеи. Что за обряды – не спрашивай, обычным людям знать не дано. Но говорят, эти тайны настолько страшны, что, обретая власть над Мирами За-Гранья, Жрицы лишаются части своей бессмертной души и женской силы рода, они отдают их на откуп богине-змее, подпитывая её магию и не давая ей умереть окончательно.

Змея спит, но раз в двести лет пробуждается от векового сна и мечтает воцариться в Гранях, свергнув вероломную сестру-близняшку Ириду. За это божественная Ирида лишает Жриц своего благословения и не позволяет им обрести самое желаемое.

– Страдаем из-за обычных женских склок, – едва слышно проворчал Фелино себе под нос.

– Мне показалось, или я слышу неуважение к собственным богиням? – не удержалась я от шпильки.

Мужчины благоразумно промолчали, а я не надолго задумалась.

– И все-таки, Зерг… Ты так и не объяснил, что это за Миры За-Гранями, и почему они так опасны.

– Власть над Гранями дана нам всем. Обращаясь в ипостасям рода, мы словно размываем границы мироздания, становясь другими, при этом оставаясь самими собой. Наиболее сильные из нас – представители Верхних родов и правящей династии – владеют многочисленными нитями путей и несколькими ипостасями.

Жрицы Ночи управляют не только известным Гранями, но и миром иллюзий, сновидений, зазеркалья. Миром За-Гранья. Могут заглянуть за любую черту. За границу линий, – Зерг немного помолчал и продолжил. – Слышал, что они способны даже путешествовать в своем истинном облике в Мирах За-Гранями, жить там, забирать туда людей и возвращать по своему желанию. Способны призывать там свою ипостась и обретать новые. Старики утверждают, что Верховные Жрицы Ананты умеют призывать оттуда чужих богов и неведомых тварей, и выживут даже в Из-Гранье.

– Поэтому культ Ананты давно под неофициальным запретом, – встрял в монолог Зерга Фелино. – Хотя, поговаривают, наша райна Эдассих – Верховная Жрица Ночи, а потому райн Гримиум закрывает глаза на возрождение Храмов празмеи.

– И что? Ну, подумаешь, очередной культ какой-то богини, что здесь такого? – я пожала плечами, не воспринимая всерьез все эти страсти о мирах и путешествиях в неведомых заграницах. – Как говорится, чем бы королева ни тешилась, лишь бы налево не гуляла.

– Налево? – удивился Фелино.

Я отмахнулась от объяснений и продолжила.

– Мне одно непонятно, каким боком все вышесказанное относится к моей подруге? К нам обеим?

– Твоя подруга – последняя из рода Золотых Драконов, – не обращая внимания на мои попытки встрять, пояснил Зерг. – Наш райн не прошел радужный обряд и не может считаться полноправным наследником рода. Поэтому сейчас все, кому была выгодна смерть альфы Драконов и исчезновение принцессы, засуетились, пытаясь заполучить твою подругу в свои загребущие лапы. Кто посильнее, действует магией. Кто послабее, попытается похитить и не допустить ее встречи с райном.

– Зачем им все это? – удивилась я. – Королевская кровь ослабла после ухода Золотых Драконов из радужного Мира, что-то такое нам рассказывали Хранительницы Врат, – припомнилось вдруг мне. – Разве магию можно возродить? И каким боком здесь замешаны драконы?

– Если райн не обретет власть, он … – Зерг запнулся, пытаясь то ли подобрать слова, то ли осознать очевидное, до этого момента казавшееся невероятным. – Он… сгорит от собственного дара… А у правящей династии нет прямого наследника и корона перейдет к другой ветви. Эр Наг Тэ…

Задумчиво нахмурясь, Зерг закончил свои пояснения. И судя по его озадаченному виду, размышления, которыми он поделился с мной, иномирянкой, впервые навели его на неприятные мысли и умозаключения. Хотя, может, так оно и есть на самом деле. Когда живешь в своем Мире, спокойно и размеренно, без потрясений, тихие и тайные заговоры обнаруживаются либо случайно, либо уже после того, как свершились. Старый король свергнут, и да здравствует новая династия! Тут было над чем задуматься, и мы снова дружно замолчали, погрузившись каждый в свои мысли.