Сны… Сны стали её наваждением. Её радостью и печалью. Женщина в антрацитовой башне рассеяно улыбалась, глядя как капли росы наливаются радугой, а затем, сыто моргнув бликом, медленно сползают вниз, украшая камни влажной дорожкой.

Каменный сад и Башня – все, что у неё осталось от былого величия. Белые брови на шоколадном невозмутимом лице изогнулись мостиком, тёмно-коралловые крупные губы скривились, выражая всю степень негодования, которую испытывала женщина. Столько стараний, только усилий и всё впустую.

Свинцовые тучи над острым шпилем башни налились фиолетовыми красками. Чувствуя настроение хозяйки. Юркие радуги испуганно засуетились, стремясь избежать внимания женщины с белым волосами. Где-то в отдалении послышались раскаты грома. Мир замер, забыв как дышать, ожидая грозы.

Едва слышный хрустальный звон развеял напряжение, тяжелым ароматом орхидей окутавшее мир. Женщина с белыми волосами и лицом без признаков возраста окинула взглядом сад и улыбнулась. Предвкушение сверкнуло в её глазах. Всё живое и неживое выдохнуло, звуки вернулись, роса заблистала на камнях, радуги весело заплясали вокруг шпиля, выныривая из туч и радостно разлетаясь по Граням.

Богиня проводила взглядом ярко-алую искру, что сорвалась с каменного ложа и неторопливо кружась, поднималась в сиреневые небеса, покидая пределы сада. Фигуры расставлены. Первый ход сделан. Игра началась.

Наступил самый длинный день года.

Проснулись я неожиданно рано. Едва-едва рассвет затеплился-зацепился за нижние ветви деревьев. Проснулась от сильного жара. Я раскрыла глаза и не сразу поняла, что вокруг меня бушует пламя. Огонь окружал стеной, но не обжигал. А, скорее, защищал меня от чего-то. Где-то над головой метался с диким криком Финик, парней я сквозь огненную завесу не видела.

– Снежка! – крикнула я, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь пламя. – Снежа-а-а! Горим! Люди-и-и! Вы где? – завопила громче.

В ответ услышала чертыхания то ли Зерга, то ли Фелино, и попыталась прорваться сквозь огонь. Пламя лизнуло меня, злобно рявкнув в лицо гулом пожара, и пришлось замереть на месте в надежде, что скоро все закончится. То, что пламенем управляла не я, стало понятно, когда мысленно попыталась вобрать его в свои руки. Словно пламя – это огромный светляк, сорвавшийся с поводка. Не получилось, и я поняла – бедокурит Снежка. Вопрос: почему она не отвечает и что произошло ночью, отчего она так взбесилась?!

С возрастом подруга стала спокойней, но моментами от вспышки гнева или бешенства ее отделяло слово или фраза. Иногда неосторожное действие зарвавшегося кого-нибудь.

«Интересно, что такого сделали Фелино и Зерг, пока я спала?» – задумалась на мгновение, пытаясь расслышать и рассмотреть происходящее за стеной огня. О том, что кто-то из них (особенно Зерг!) решил пристать к спящей Снежке, думать не хотелось. Не верилось мне в такое развитие событий. Но это единственное, на что подруга спросонья могла отреагировать так резко и бурно.

«Надо же! А ведь ее Сила растет!» – мелькнула радостная мысль. «Так что вместе мы сила! Прорвемся!»

Неожиданно пламя схлынуло, и я увидела парней, стоявших вокруг чего-то на траве.

– Что случилось? – делая осторожный шаг из выжженного вокруг меня круга, поинтересовалась я.

И тут увидела Снежку, без движения лежащую на земле. Раскинув руки и не дыша, подруга не подавала признаков жизни. Не помня себя, бросилась к ней и упала на колени. Огненная кошка рвалась наружу, чтобы наказать обидчиков, но для начала нужно бы разобраться в происходящем, а не рвать на части всех без разбору за первое впечатление. «Что поделать, учусь жить, думая, а не делать, а потом думать», – усмехнулась довольно про себя, проверяя пульс.

Моих познаний едва хватило на то, чтобы с трудом отыскать бьющуюся жилку на запястье. Жилка не билась. Пульса не было. В отчаянье приложила ухо к груди, в надежде услышать сердце. Минута… другая… Глупо и бессмысленно, но я продолжала слушать, припав к Снежкиной груди. И, о радость! «Бух-буу-бух» – раздалось вдруг, и я обрадованно отпрянула. Но подруга по-прежнему неподвижно и бездыханно лежала на земле.

Вопросительно оглянулась на понурого Фелино и нахмуренного Зерга. За время моих манипуляций они ни слова не произнесли, застыв статуями около нас. Заметила лисконнов на другом краю поляны в полной боевой выкладке. И вот тут кошка внутри меня разъяренно зашипела: «Пора!». Я начала подниматься с колен, размышляя, кого и мужчин валить первым. Глаза уже трансформировались, когда Зерг вдруг дотронулся до моего лица, осторожно что-то вытирая.

Я опешила, отпрянула, глубоко вздохнула и вернулась в себя, приструнив бушующую ипостась.

– Что произошло? – рявкнула скрученная кошка.

Первым ответил Фелино:

– Не знаю! Я проснулся от крика феникса, а Зерг уже сдерживал драконий огонь.

Повернулась к молчавшему Зергу, вопросительно выгнула бровь, упёрла руки в бока, ожидая ответа. Мое недоверчивое лицо отразилось в глазах Северного Дикого. Он нахмурился сильнее, дернул плечом и произнес:

– Она начала бушевать за мгновенье до рассвета. Сначала боролась с одеялом. Я попытался помочь ей выпутаться, позвал, но она не реагировала на голос. Затем резко поднялась и прижалась к дереву. При этом так странно дергалась, словно была связана чем-то невидимым. В следующую секунду обратилась драконом и начала яростно все поливать огнем. Хорошо, хоть пламя призрачное. Иначе пришлось бы туго.

– Мне кажется, ей что-то страшное снилось, – осторожно прикоснувшись к моей руке, сжатой в кулак, произнес Фелино.

Я скептически поджала губы, слушая странный рассказ, и вслух заметила:

– Однажды ночью, за сутки до вашего появления, ей уже снился дурной сон. Но не припоминаю пробуждения в пламени и неподвижности подруги на земле.

Зерг упрямо продолжил.

– Все эти… дерганья продолжались какое-то время, а потом она вздрогнула, распахнула глаза и выдохнула пламенем. При чем, тебя она словно в кокон огненный упрятала. После этого слегка расслабилась, начала возвращаться в человеческое тело, но вдруг вздрогнула и рухнула как подкошенная.

– И сразу же пламя вокруг тебя исчезло. И вообще весь огонь испарился, – закончил Фелино.

– И как вы это можете объяснить? – прищурив глаза и по-прежнему недоверчиво глядя то на одного, то на другого, спросила я. Заметила странный взгляд парня, и обратила внимание на свои руки: кулаков больше не было, вместо них обнаружила кошачьи лапы с наполовину выпущенными когтями. «А ничего себе такие коготочки, мощнявые!» – кошачьим хвостом дернулась в голове удовлетворенная мыслишка.

– Что с моей подругой? И почему вы проснулись, а я ничего не слышала? – втягивая когти в подушечки и возвращая на место свои человеческие руки, вновь задала я вопрос.

– Не знаю, – задумчиво разглядывая неподвижное тело Снежки, мотнул головой Зерг. – Впервые столкнулся с таким… сновидением. Похоже на сонные иллюзии. Но рядом никого нет. А я не слышал, чтобы иллюзии сна можно было накладывать на большом расстоянии. В пределах клинометра никого нет.

– Клино… чего? – переспросила я. – Может, КИЛОметра?

На меня недоуменно глянули две пары мужских глаз и Фелино уточнил:

– Клинометр – это расстояние в сто локтей. А что такое кило… метр?

– Ну-у-у-у… – протянула я, задумавшись. – Насколько я поняла, ваш клинометр – это наш километр. А вот сколько локтей в нашем километре, не скажу. Не разбираюсь я в этом. И, кстати, почему именно клинометр? – поинтересовалась в ответ, растерянно осознав, какая глупость в лезет в голову.

– Потому что дороги клинами измеряют специальными, – буркнул Зерг, присаживаясь возле Снежкиного тела на корточки.