Со своей Зиночки Никита буквально пылинки сметал, не позволял ей перетруждаться, даже пол мыть и то запрещал – сам это делал, хоть и неумело.

Чудно это было для Зинки. Она то помнила, как мать до последнего дня беременности таскала тяжелые ведра и с водой, и кормом для животных. Отец никогда не предлагал свою помощь по хозяйству.

– Не мужицкое это дело, – отнекивался он, когда мать просила его хотя бы воды в баню натаскать.

А ее Никитка совсем другой – заботливый и ласковый. Когда он увидел ее с полными сумками картофеля, которые она несла из магазина, то с возмущением бросился к ней, схватил тяжелую поклажу и начал корить, что беременным нельзя то, нельзя это…

– Никиточка, беременность – это же не болезнь, – со смехом говорила в таких случаях Зинка. – Да и двигаться мне надо больше.

– Ну не знаю, – растерянно отвечал он. – Но, Зиночка, прошу тебя, не таскай тяжести. Я сам все принесу, – просил он, напуская на себя несвойственную ему строгость, становясь в Зинкиных глазах таким милым и трогательным, что ее сердце переполнялось нежностью, не испытанной ею никогда и ни к кому.

– Да какие это тяжести! – со смехом парировала Зинка. – Да и вообще – я баба сильная! – сама мысленно радуясь его заботе о ней и будущем ребёнке. И часто ловила себя на мысли «со мной ли это счастье, уж не во сне ли это?».

Одно беспокоило Зинку – ее «бывшая слава».

«Если Никита узнает правду о ее «веселом» прошлом, то как он себя поведет? А вдруг бросит ее с ребенком?» – со страхом думала Зинка.

И предприимчивая Зинка, чтобы обезопасить от прошлого свое настоящее, чтобы «не дай бог» при Никите не было сказано что-нибудь нелицеприятное в ее адрес или еще хуже, если «бывший» подвыпивший дружок полезет обниматься и целоваться, разработала свою стратегию.

Так, когда они с Никитой гуляли по центральных улицах их городка, то едва завидев кого-то из бывших ухажеров, она ловко переводила внимание мужа:

– Никиточка, посмотри какой галстук! Он так подойдет к твоему новому костюму, – щебетала Зинка, увлекая мужа в глубь магазина.

– Милый, что-то в глаз попала, посмотри, – и уводила мужа в противоположную сторону, якобы в более светлое место.

И проносило. Никто не смог омрачить ее женское счастье.

Прошлое быльем поросло, и Зинка старалась о нем не вспоминать. Да и зачем? Она жена уважаемого человека, у них отдельное жилье, скоро родится желанный ребенок.

Да и окружающие стали относиться к ней с уважением, иначе, как Зиночкой никто и не называл.

– Зиночка, вы такая замечательная кулинарка! – с восхищалась тетя Нина, одинокий старожил общежития, – никогда здесь отродясь не видела таких маленьких аппетитных пирожков!

И польщенная Зинка угощала женщину вкусными пирожками с капустой.

Молодые мамочки ахали, рассматривая ажурные пинеточки и чепчики, связанные Зинкой.

– Зиночка, какая вы мастерица! – восхищенно говорили они.

Спасибо труженице-рукодельнице матери, научившей старшую дочь всем женским премудростям.

Когда родилась дочка, то молодая мамочка воистину проявляла чудеса. Она успевала выстирать и выгладить дюжину пеленок, погулять днем с ребенком, приготовить обед, а вечером встретить мужа с работы с улыбкой, да еще и при полном параде, не демонстрируя ни капли усталости на слегка побледневшем лице, а только любовь. Как будто это не она целый день вертелась как белка в колесе!

Пять лет промчались как один счастливый миг.

Через два года после рождения дочери молодой семье выделили двухкомнатную квартиру в новом двухэтажном доме. Никита к этому времени уже работал старшим мастером, хорошо зарабатывал.

А Зиночка, которую теперь называли только так, пока сидела в декретном отпуске решила переквалифицироваться из учетчиц в парикмахеры. Она окончила шестимесячные курсы по парикмахерскому делу и неожиданно открыла в себе огромный творческий потенциал, да и рука у нее оказалась «легкая».

Сначала она стригла подруг, знакомых и Никиту, но этих «клиентов» вскоре для нее оказалось мало. Зиночка захотелось работать дамским мастером в местном Доме быта и там проявить свой талант в полную силу.

Никита был против ее выхода на работу.

– Зинуля, а как же Танечка? Ей еще и годика не исполнилось. Бабушки наши далеко, еще не пенсионерки, кто с дочкой будет сидеть? Ты о ней подумала?! – взорвался Никита после заявления жены.

– Никита, а ясли? Танечка ребёнок здоровый, спокойный, а там очень хороший уход. Полинка, ты ее знаешь, хохотушка, на свадьбе у нас была, работает там воспитателем. Говорит, что в группе всего пятеро младенцев, уход замечательный, никто не жалуется…, – прижавшись к мужу и гладя его по волосам, убежденно говорила она.

– Надо чтобы ребёнок с матерью дома хотя бы до трех лет воспитывался, – успокаиваясь под ее ласковыми руками, еще пытался возражать Никита. – Материально мы не нуждаемся…

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.