– Арс видел, но мельком, – угрюмо сообщил я, – так что думаю интерес его не так уж и напрасен. Думаю, он взял на заметку и попытается выяснить, что это было.

– Ничего, – успокоил меня Макс, – нам её недолго беречь надо. Ты лучше скажи, где ты её отрыл-то?

– На севере, – сообщил я, доставая из закромов шкафа банку колы, – там, кстати, ещё есть. – Только место не так закрыто, пришлось разрывать, так что его достаточно просто обнаружить, если достаточно близко подойти.

– Да, – протянул Саня, – вероятность, конечно, есть. Но вообще, там кроме тебя мало кто бывает. Места не плодородные.

– Да знаю я, – сообщил я, – но всё равно, лучше их куда-нибудь оттуда перенести.

Саня довольно провёл по мине чёрными от масла, которое после сарая ещё на насколько дней осталось на пальцах, руками, а потом завернул её в тряпку, валявшуюся в углу, и запихал в подпол. Я рассказал пацанам историю нахождения погреба. Мы поржали над моей удачей, а потом решили перетащить его содержимое в старый бункер. Его было сложнее найти, к тому же Арс пока туда точно не сунется, так как будет считать, что старый бункер пуст.

***

Леська.

Я не видела своих знакомых уже несколько дней, за это время я успела пару раз прийти к турнику у футбольного поля, но мне так больше и не удалось застать их там. За эти дни я успела обойти всю деревушку вдоль и поперёк, однако так и нашла ни одного из обещанных мне родителями двух озёр, так что теперь принялась за изучение леса, окружавшего деревню со всех сторон.

В солнечные дни лес был приветлив и очень красив. Высокие сосны переливались всеми оттенками коричневого и рыжего. Изумрудно-зелёный мох покрывал, словно плюшевое покрывало, разного размера валуны, землю вокруг них и старые давно сломанные стволы. А золотисто-чёрная хвоя, которой были усыпаны все тропинки, придавала лесу ещё большего уюта.

В среду к середине дня я вернулась из очередной лесной прогулки с небольшим, но очень ярким букетом полевых цветов, переливающимся всеми оттенками радуги. Я заварила себе чай с ромашкой и мятой и, сев на диван, взглянула в окно. Небо нахмурилось. Долговязые сосны перед домом начали поскрипывать и качаться из стороны в сторону. Утренняя ласковая и солнечная погода к вечеру заметно изменилась. Мир вокруг моего домика стал серьёзным и даже немного хмурым. Впервые с моего приезда в деревне намечался дождь.

Когда я в очередной раз поднесла чашку с уже несколько остывшим чаем к губам, вдруг о стекло что-то с глухим стуком ударилось. Я даже вздрогнула от неожиданности, а потом поставила чай на стол и, подойдя к окну, посмотрела вниз. На траве под окном лежала тёмно-коричневая растопыренная вытянутая еловая шишка. Я улыбнулась, обрадовавшись, что это не птица врезалась в стекло, но тут прямо передо мной с таким же характерным стуком приземлился ещё один снаряд. На этот раз я увидела, что прилетел он откуда-то от забора, а ещё через мгновение, сквозь зелёный куст, разглядела Арсения.

Я вышла из дома и сообщила:

– Тебе повезло, что моих родителей нет дома, иначе у тебя были бы проблемы.

– Здорова, мелкая! – дружелюбно помахал мне Арсений, игнорируя то, что я сказала.

Он сидел на моём заборе, покачивающимся от ветра. Под глазом у Арсения красовался огромный яркий фиолетовый синяк. Видимо, кто-то не выдержал, и решил подправить его наглую идеальную физиономию.

– У меня имя есть, вообще-то, – напомнила я.

– Да чё-то, знаешь, всё, что с тобой связано, как-то быстро из головы вылетает. Понимаешь? – хмыкнул он.

– Да? А я, как-то и не планировала в твоей голове задерживаться, – ухмыльнулась я в ответ. – Так что запомни, ещё раз назовёшь меня…

– Да-да, я в курсе, – перебил он, – всё равно не дотянешься. Скажи лучше вот что: у тебя деньги есть?

– Дотянусь, не волнуйся, – поспешила успокоить его я. – Почему это тебя интересует?

Я наконец достигла забора, на котором он сидел и остановилась, скрестив на груди руки.

– Да так, просто… Ты в картишки не хочешь сыграть? – снова поинтересовался Арсений.

При этом он чуть улыбался уголком рта и немного щурился. Это можно было бы назвать ухмылкой, если бы не странная загадочность в его глазах.

– Если только на желание, – подумав, ответила я.

– Мы на деньги играем, – пожал он плечами, перестав улыбаться и спрыгнул на землю рядом со мной, – хочешь – пошли, нет так нет.

Арсений, по-хозяйски, в развязку, прошествовал мимо меня и направился в сторону жёлтых ворот, прямо через находившиеся на моём участке старые грядки.

– Ну пойдём, – вздохнула я и двинулась за ним.

За пару дней одиночества я уже успела немного заскучать, так что идея сыграть в карты показалась мне почти что привлекательной.

Арсений шёл размашистым шагом, так что я за ним еле успевала. Я размышляла о том, как он нашёл дом, где я живу и почему вообще решил позвать меня играть с ними. Вскоре мы оказались у пустыря. За всё время нашего пути Арсений не проронил ни слова, так что, когда мы, пересекши поле, свернули в лес, меня окутали нехорошие мысли. Ко всему прочему лес под нахмурившимся ветром и душным воздухом уже не казался мне таким же ласковым, как при утреннем солнце. Высокие сосны теперь были темны и угрюмы. Они закрывали своими корявыми кронами и без того несветлое небо, так что, когда мы прошли немного вглубь леса, стало совсем темно. Тишину нарушало завывание ветра где-то высоко над нами, скрежет задеревеневших стволов и таинственный хруст хвои из-под ботинок. Арсений всё шёл и шёл, и мне ничего не оставалось, как следовать за этим сегодня молчаливым парнем, которого я знала всего несколько дней. С каждой секундой мне становилось всё менее комфортно. Моё воображение почему-то стало рисовать очень реалистичные картинки про маньяков и серийных убийц с идеальными чертами лица… Я стала сомневаться, что смогу найти обратный путь к нашей деревне, если мне вдруг придётся спасаться бегством. Я мысленно прикинула и решила, что мои тренировки по карате закончились не так давно и что, возможно, Арсений драться умеет не так хорошо, как острить.

Через некоторое время я увидела просветление, а потом перед нами открылась залитая солнцем, промелькнувшим в небольшом просвете в небе, полянка с тёмно-зелёной травной. По центру этой полянки над землёй, на три этажа вверх, одиноко возвышалась странная кирпичная постройка. Арсений молча прошёл в дверной проём без двери, я последовала за ним, хотя тело моё уже покрылось мурашками от страха. Я напомнила себе, что главное не забывать: хищники и, возможно, даже серийные убийцы, чувствуют страх, так что ни при каких обстоятельствах нельзя показывать, что боишься.

Комната, если это холодное бетонное помещение можно было так назвать, оказалась пустой и единственной. Под ногами был серый, покрытых в углах пылью, пол, а из квадратной дыры в потолке свисал толстый канат из джута.

– Дуй наверх, – скомандовал Арсений.

Его голос в гробовой тишине эхом откликнулся от холодных стен. Я вспыхнула от его тона, но ничего не ответив, подчинилась этой просьбе-приказу. На втором этаже здания я не стала останавливаться, так как там просто не было для этого места. Комнатка вся была завалена каким-то хламом. У меня не было много времени, чтобы всё там изучить, но я отметила для себя, что там можно найти что-то действительно интересное. Третий этаж был обустроен куда менее богато, но более опрятно, чем второй. У стены стояло некое подобие шкафа, сколоченное из светлых досок. У окна, которое, по сути, было просто дырой в стене, стоял небольшой раскладной стол и пара табуретов, на которых восседали трое парней. Лёха, Брюнет В Кепочке и высокий широкоплечий неизвестный мне тип с весьма недружелюбным выражением лица. Все троя угрюмо молчали, никак не реагируя на наше появление.

– Лёха, Вано, Олег, – представил Арсений всех по порядку безразличным голосом, а потом завалился на табуретку во главе стола.

– Леся, – представилась я, однако на мои слова никто и никак не отреагировал.