В тот день я просто бродил по окопам, погрузившись в размышления. Кажется, земля тогда впервые за тот год покрылась инеем и мелодично похрустывала под ногами. Я шёл, перепрыгивая через окопы и, не заметив склона за оврагом, просто свалился прямо перед дверью. Так что нахождения сего сооружения можно было смело списать на судьбу или на удачу.

Погреб оказался неким подобием склада боеприпасов, так что быстро охватил наше с пацанами внимание. Сначала мы просто развлекались, делая бомбы из пороха и взрывая всё, что только можно было взорвать. Куда использовать более крупные снаряды и пули, не подходившие ни к одному виду известного нам оружия, мы долго не могли придумать, однако, для пущей безопасности перетащили чуть ли не половину склада к себе на базу. Летом следующего года навестить нас, а заодно и деревню, в которой выросли, приехали наши старшие товарищи. Они увидели нашу находку и предложили забрать некоторые экземпляры и попытаться продать в городе. Мы, естественно, согласились, деньги ведь лишними никогда не бывают, а от снарядов всё равно никакой пользы не было.

Так постепенно мы и продали пацанам практически все наши богатства. В ту пору жили мы превосходно, ни в чём себе не отказывая. Тогда отремонтировали базу, как следует, тогда же купили три старых байка в соседней деревушке, где находилась наша школа. Байки, правда, оказались насквозь проржавевшими и ездили относительно недолго, так что скоро пришлось их практически полностью разобрать, но это всё нюансы.

Наш заклятый враг с кличкой Лихой, которого я предпочитал называть по имени, Арсом, очень завидовал в те времена свалившемуся на наши головы счастью. И вот, в один момент мы обнаружили погреб полностью опустевшим и обчищенным получше банки из-под варенья. Арс, правда, отрицал, но я совершенно точно знал, что наше богатство свистнул именно он, так как после того дня он резко перестал нам завидовать и пытаться узнать что-либо о наших доходах.

Я перепрыгнул последний широкий погреб и, обогнув пригорок с южной стороны, остановился перед останками деревянной двери. Некоторое время я стоял перед входом, но потом, всё же решил заглянут внутрь. Там было темно, пахло землёй и червями. Последний раз я заходил сюда осенью и вот теперь снова добрался до этих мест. Честно говоря, опустев, погреб стал совсем не привлекательным, кроме того, он грозился обвалиться в любой момент.

Я высунул голову из подземного царства и пнул ногой остатки двери, которые тут же рассыпались на кусочки сырого дерева, железная ручка отлетела в сторону и застыла в зарослях мха. Я вздохнул и полез на пригорок, наконец оставив погреб в покое. Возвращаться сюда больше, однозначно, смысла не имело. Сунув руки в карманы, я пошёл дальше по лесным зарослям. В этой стороне лес был весьма однообразным: высокие обгоревшие у основания сосны с сухими сучками внизу, но довольно успешными зелёными кронами наверху и бесконечный серо-белый влажный мох под ногами, покрывавший большие камни и сырую землю. Окопы тянулись на несколько километров глубже в лес. Перепрыгнув очередной широкий окоп, я отправился к северу, притаптывая к земле молодые кусты черники. Они заполонили всю округу, сделав и без того плохо заметные тропки, совсем незаметными.

Когда я шагнул на очередном пригорок, под моей ногой что-то громко хрустнуло и, через мгновение она провалилась под землю по самое колено. Я аккуратно вытащил слегка контуженную конечность, покрывшуюся кровью, сочившейся из многочисленных ссадин, и озадаченно посмотрел на образовавшуюся подо мной дыру. Там, под землёй, однозначно что-то было. Я спустился вниз и обошёл пригорок. Намёка на то, что когда-либо внутрь этого холма можно было попасть, не было. Я снова залез наверх и попытался разобрать землю вокруг дыры, чтобы она стала побольше, однако очень скоро наткнулся на широкую железку, которая не давала проникнуть дальше.

Я достал из-за пазухи небольшую карту, наброшенную лично мной, и отметил крестиком примерное место своей находи, чтобы вскоре вернуться сюда с лопатой и фонарём.

***

Леська.

Не свойственная для конца весны жара напоминала мне о том, что неплохо было бы найти хотя бы одно из местных озёр. Именно мысли о том, как приятно в такой момент опуститься в прохладную воду, не давали мне спокойно наслаждаться майским солнышком и напитываться витамином Д в тени яблонь нашего участка.

Недолго думая, я направилась по прямой траектории к пустырю с воротами, надеясь встретить там вчерашних знакомых. Уж они-то точно должны быть в курсе того, где расположены местные водоёмы и как до них быстрее добраться.

Пустырь совсем высох под нещадным солнцем, которое к тому времени добралось до зенита. Жёлтые песчинки взлетали стайками вверх при малейшем дуновении ветра, а потом ещё долго не могли опуститься обратно на землю. На протяжении пустыря за дальними воротами возвышалось что-то типа турника. Я решила подойти поближе, чтобы разглядеть объект. На, ещё не успевшем приобрести сочный цвет травяном покрове, было установлено два металлических турника разной высоты. Я влезла сначала на маленький турник, а потом перебралась на большой, отметив, что на втором достаточно часто занимались раньше или занимаются сейчас, так как сверху в двух местах, где, видно, чаще всего брались руками он поблёскивал бронзовым цветом.

Через некоторое время я услышала еле заметнее голоса. Они доносились из леса. Через пару минут на дальнем от меня конце пустыря из-за деревьев появились две фигуры. Это были уже знакомые Брюнет В Кепочке, который на этот раз был без кепочки и его верный товарищ Мистер Модель. На этот раз, кажется, у обоих было хорошее настроение. Они посмеивались, что-то обсуждая. Парни пересекли пустырь по диагонали и теперь я уже отчётливо видела, что это действительно мои вчерашние знакомые. Мистер Модель переоделся в просторную белую футболку, которая меньше подчёркивала его внешность, чем бежевая рубашка. А Брюнет В Кепочке оказался кудрявым. Его волосы были светло-коричневого оттенка.

Парни не видели меня, но в тот самый момент, когда я разглядывала брюнета, он, словно почувствовав мой взгляд, обернулся в мою сторону. Мы на секунду пересеклись взглядами и тогда я поняла: это был вовсе не Брюнет В Кепочке. У этого парня взгляд был живой, искрящийся. Кроме того, у него не было той ярко выраженной сутулости, что у вчерашнего знакомого. Кучерявый ткнул Мистера Модель в бок и, что-то сказав ему, кивнул в мою сторону. Тут уже обернулся и Мистер Модель. При виде меня лицо его озарилось ухмылкой, и он протянул:

– Ну и что ты тут опять забыла, мелкая?

– Ещё раз назовёшь меня мелкой, дам по носу, – предупредила я.

– Ну ка, шуруй сюда, оленёнок, – ухмыльнулся Мистер Модель, остановившись.

Он поманил меня пальцем, вынув руку из кармана джинсов.

– Тебе надо, медвежонок, ты и иди, – хмыкнула я, пожав плечами.

Кучерявый, оценив мой юмор, поперхнулся смехом. Мистер Модель выразительно поднял брови, явно удивившись, а потом кивнул и в развалку направился к турникам, на которых расположилась я. Кучерявый, продолжая посмеиваться над своим другом, снова улыбнулся мне и тоже сменил траекторию движения.

– Ты ж не местная, оленёнок, – сделал заключение Мистер Модель, опершись локтями о низкий турник, – законов местных не знаешь. Могла бы и поосторожнее быть.

– С какой стати мне осторожничать, медвежонок? – уточнила я.

Меня забавлял тот поучительный тон, с которым он ко мне обращался.

– Нарываешься, – предупредил Мистер Модель.

По тому, как он хмурился, когда я называла его медвежонком, в ответ на кличку, которой окрестил он меня, я поняла, что ему это не кажется забавным, а точнее даже несколько раздражает.

– Ты тоже, – пожала я плечами.

– Ладно, и как же тебя зовут на самом деле? – наконец сдался он.

– Лесанной меня зовут, – представилась я.

Мистер Модель уважительно кивнул головой и вскинув подбородок, протянул:

– Ммм, какие мы все из себя заграничные.