Девчонка прошествовала мимо меня лёгкой походкой, а потом направилась в сторону заброшенной миром части деревни, где почти никто не жил. Тогда я понял, почему не встречал её раньше: эти территории принадлежали Арсу, так что мы с пацанами не были тут частыми гостями. Девчонка дошла почти до самого конца главной дороги и остановилась у нелепых жёлтых ворот. Я неплохо знал тот дом. Раньше в нём жила весьма миролюбивая бабушка, а потом она умерла, и её родственники стали сдавать дом на лето тем, у кого не было своих дач, но очень хотелось провести отпуск на природе. Однако, последние пару лет странное сооружение, окружённое жёлтым забором, не пользовалось у приезжих спросом, так что стояло таким же заброшенным, как и большинство домов вокруг. И вот, наконец, заявилось в него такое чудо. Девчонка закрыла за собой калитку, а потом удалилась в дом.

Проводив её взглядом, я развернулся и направился в сторону одного из скопления заброшенных домов, среди которых и находился дом девчонки. Мне нужно было подобрать подходящие доски для постройки нашей с пацанами второй базы, разработкой которой мы сейчас занимались. Именно за этим я изначально и пришёл в это захолустье, правил которым Арс.

***

Леська.

Арсений с каждым днём всё больше и больше привлекал меня. И нет, дело было не в его внешности. А точнее, не только в ней. Просто с ним я постоянно чувствовала себя погружённой в приключения. С другой стороны, я понимала, что то, что мы делаем пусть и вызывает приливы азарта, веселья и адреналина, является отнюдь не хорошим делом. Кроме ощущения погружённости в приключения я испытывала приливы стыда, а это уже было не так приятно.

Каждый раз, возвращаясь с очередного «дела», как их называл Арсений, я чувствовала себя всё более и более плохим человеком. Пусть во многих из этих домов никто и не жил, однако они так или иначе кому-то принадлежали. От этой мысли мне было плохо и стыдно. Иногда я думала о том, что мне хотелось бы прекратить быть участником этих разрушительных действий, но, каждый раз когда Арсений снова приходил к моему дому я понимала, что, во-первых, какой-то части меня совсем не хочется это всё прекращать, ведь веселиться с Арсением мне нравилось, а, во-вторых, я просто боялась сказать ему о том, что хочу прекратить быть участником его разбоя. Я представляла, что будет, если я это скажу. В лучшем случае парни просто перестанут со мной общаться, а в худшем они станут моими врагами… А перспектива остаться одной пугала меня больше, чем чувство стыда, которое я испытывала от нашей деятельности. В общем я окончательно запуталась и ощущала себя в тупике, из которого не было никакого выхода. Именно поэтому моя дружба изо дня в день продолжала набирать свои обороты.

Однако, спустя некоторое время всё вдруг неожиданно и навсегда изменилось.

Случилось это вот как.

Однажды, утром вторника, когда погода была хмурой и мрачной, Арсений и Лёха снова собрались на какое-то дело и прихватили с собой меня. По классике, пока мы шли до «дела», никто мне ничего не рассказывал. Все сохраняли странную атмосферу таинственности, так что я не знала точно, куда мы направляемся.

Мы дошли до пустыря и, пересекши его, углубились в лес. Сначала я думала, что мы идём к трёхэтажной постройке, однако, не дойдя до неё около двухсот метров, мы резко повернули направо и вскоре вышли на тонкую тропинку, петлявшую между сосен и огромных камней. А ещё через несколько минут перед моим взором открылось нечто невероятное. За лесом, как оказалось всё это время была ещё одна часть деревни. Мы вошли на пригорок и только тут я поняла, как многого ещё не знаю. До самого горизонта тянулись домики и поля. Здесь жизнь текла бурно и живо. Домов с этой стороны леса было как минимум вдвое больше и на каждом участке были люди. В отличие от моей части деревни, здесь текла жизнь! Это я поняла, только лишь окинув взглядом простор. Я думала, что обошла всё уже вдоль и поперёк, а оказалось, что всё самое интересное скрывалось от меня за тоненькой полосой деревьев.

Как только я увидела этот восхитительный простор, у меня тут же возникла уйма вопросов. Мне захотелось посмотреть каждый из этих небольших аккуратных домиков и пройти по всем дорогам деревни. Однако, я сдерживала свои вопросы, потому что понимала, что мои друзья сейчас точно не согласятся проводить мне никаких экскурсий. Но, на самом деле, это меня не сильно расстраивало, потому что я уже точно знала, чем займусь после того, как мы завершим наше «дело».

Парни не разделяли моего восторга. Они были всё также задумчивы и неразговорчивы, как раньше. Конечно, они то, небось, бывали здесь каждый день и открывшийся простор совершенно их не тревожил, чего нельзя было сказать о их личных проблемах, которыми были заняты их мозги.

Я шла за своими друзьями и вертела головой во все стороны. Деревушка казалось мне удивительной. Жизнь в ней была какой-то особенной. С этой стороны леса все дома были небольшими, преимущественно деревянными, ухоженными и удивительно похожими друг на друга, но при этом сильно отличались в мелочах. Почти рядом с каждым домиком располагался большой огород с ровными грядками и низенькими росточками. Кое-где были полупрозрачные парники из полиэтилена или стекла. Некоторые участки были окружены низенькими заборчиками, а некоторые и вовсе никак не отделялись от дороги. Вокруг домов бегала разная живность, где-то курицы, где-то гуси, где-то толстые домашние утки. Вдруг из-за угла нам навстречу вышли две коровы с бубенчиками на шеях! Они шли прямо на нас по центру дороги переваливая покатые бока из стороны в сторону. Когда мы встретились с ними, Арсений взмахнул рукой прямо перед носом одного из больших животных, и коровы в тот же момент сменили траекторию движения, переместившись на обочину, видимо решив не связываться.

Вскоре после встречи с коровами, мы свернули с широкой дороги налево, на узенькую тропинку, которая привела нас на возвышенность, по которой тянулась кромка леса. Мы снова повернули налево и двинулись прямо вдоль леса. Через несколько минут Арсений остановился на краю широкого оврага. Мы с Лёхой встали с двух сторон от него и тогда я увидела, что в овраге, среди высокой травы и нескольких крючковатых диких яблонь расположился, словно маскируясь, небольшой тёмно-зелёный домик. Он показался мне одиноким и немного заброшенным, потому что от большой деревни его отделял тот самый глубокий овраг, на краю которого мы стояли. Если кто-то и жил в этом местечке, то это точно был отъявленный социофоб.

Справа от домика возвышался длинный стол из толстой доски. Трава вокруг него была примята, будто там часто ходили. Однако всё остальное пространство вокруг домика заросло так, будто его никогда в жизни не косили. Высокая трава смешалась с цветами одуванчика на длинных ножках и тянущегося вверх василька с небольшими соцветиями.

Я взглянула на Арсения. На его лице была задумчивость, а в голове, видимо, шёл мыслительный процесс. Он молчал, внимательно наблюдая за чем-то на поляне и я никак не могла понять, на что именно он смотрит.

– И что дальше? – поинтересовалась я, когда мне надоело ждать.

Арсений наконец обратил на меня внимание.

– Для начала, не ори, – посоветовал он тихо. – Видишь дом? – он кивнул головой в сторону поляны. – Это и есть наша цель.

– Ну вижу, и что?

– Прекрасно, – саркастически заметил он, – тогда всё предельно просто. Ты сейчас берёшь руки в ноги и топаешь туда. Топаешь аккуратно, так, чтобы тебя никто не видел. Потом проверяешь, есть ли кто в этой халупе. Если есть – вертаешь назад, если нет – махаешь ручкой. И да, увидишь, что интересное, тащи сюда. Всё поняла, оленёнок? – хмыкнул он.

– Поняла, – кивнула я.

– Ну так дуй тогда, – подтолкнул меня раздражённо Арсений.

– До скорого, медвежонок, – хмыкнула я.

Арсений смерил меня суровым взглядом, явно давая понять, что то, что я сказала не приводит его в восторг.

Я аккуратно скатилась вниз по практически отвесному склону в овраг, похожий на огромную кастрюлю и остановилась у куста сирени, осматриваясь. На первый взгляд казалось, что дом пустовал. Тёмные окна были задёрнуты пожелтевшими от времени шторами. А за шторами – тишина… Я легла на траву и, чувствуя себя бойцом секретного подразделения, по-пластунски поползла средь высокой травы в сторону домика. Достигнув зелёной стены, я поднялась на ноги и прижалась к ней спиной, прислушиваясь. Внутри было по-прежнему тихо, так что я немного расслабилась и уже менее скрытно передвигаясь обогнула домик с севера. С этой стороны в стене обнаружилось небольшое окно, которое оказалось чуть-чуть приоткрытым, но при этом также, как и остальные, занавешенным жёлтыми шторами. Я поднялась на носочки и, приподняв штору, заглянула внутрь. Узкая продолговатая комната, открывшаяся мне, пустовала. Из мебели здесь была только неширокая столешница, тянувшаяся вдоль стены. Из-за неё и без того растянутая комната ещё больше вытягивалась. В дальнем конце комнаты, напротив окна виднелась деревянная дверь голубоватого цвета с серебристой железной ручкой. Она была закрыта.