Литмир - Электронная Библиотека

Лехан попятилась и попыталась закрыть за собой дверь, но я оказалась быстрее ее – кинувшись вперед, словно змея, я успела вставить ногу в дверь, прежде чем она успела ее закрыть. В эту минуту я поняла, что она зашла ко мне, никого не предупредив, – снаружи не ждали слуги. Я распахнула дверь, это оказалось легко – я всегда была сильнее, чем Лехан. Маленькая тоненькая Лехан с блестящими волосами и мерцающей кожей.

– Мало того, что ты пускаешь в свою постель мужа своей сестры, что само по себе уже уаки. Ты спишь с убийцей нашей матери. Ты ложишься с палачом, отнявшим жизнь твоего отца, убившим нашего брата и нашу сестру.

Теперь взгляд Лехан устремился на меня, теперь она встретилась со мной глазами – они стали огромными от ужаса. Схватив ее за руку, я втащила ее обратно в комнату и закрыла за нами двери.

Наклонившись вперед, так что мое лицо оказалось совсем рядом с ее лицом, я заговорила:

– А теперь послушай меня, малышка Лехан, слушай внимательно! Искан заставил меня открыть ему тайны Анджи и нашел новое применение его запретной воде. Благодаря ей он может убивать, не оставляя следов.

Я видела, как брызги моей слюны летят ей на лицо, но сестра не делала никаких попыток утереться.

– Ты безумна, – прошептала она, не сводя глаз с моего лица, как полевка, загипнотизированная ядовитой змеей, не способная пошевелиться.

– Правда? Я безумна? А скажи мне, малышка Лехан, любимая игрушка Искана, визирь еще жив? Или же Искан уже выполнил свой план и убил собственного отца? Может быть, визирь уже заснул вечным сном?

Она побледнела.

– Он… вчера ему прислали гонца с известием, что многоуважаемый визирь… – Она сбилась и едва смогла выговорить последние слова. – Что визирь заснул вечным сном. – Она попыталась отступить от меня. – Но он был старенький. Ты просто угадала.

Я не выпускала ее руку.

– Может быть. Но скажи мне, не навещал ли Искан своего отца накануне смерти? И не было ли это на следующий день после полнолуния?

Ее молчание было мне лучшим ответом. Улыбнувшись, я округлила глаза. Должно быть, в этот момент я действительно выглядела безумной.

– Вот именно. Все именно так, малышка Лехан. А теперь вспомни, луна уменьшалась, когда умерла вся наша семья? Вижу по твоим глазам, что ты помнишь – так оно и было. Помнишь, как я лежала больная, Лехан? В тот раз Искан изгнал из моего тела нашего с ним первого ребенка. Ты думаешь, что только тебя он берет со страстью, но до этого он брал меня много-много раз. А затем убил нашего ребенка, нашу семью и всех девочек, которых я носила под сердцем до Корина. И почему же, как ты думаешь, я вела себя как сумасшедшая?

Теперь она рыдала, плач разрывал ее тело, сопли и слезы текли по ее безукоризненному лицу – о, как мне хотелось, чтобы Искан увидел ее такой! Протянув вперед указательный палец, я поймала ее слезу и слизнула ее, настолько за пределами здравого рассудка я находилась в ту минуту.

– Но… но почему ты вышла за него замуж? – спросила она между всхлипами. – Никто тебя не заставлял! Кабира, почему ты попала к нему в ловушку?

Свободной рукой она схватила меня за руку, вцепилась в меня в полном отчаянии.

Я с удовольствием наблюдала, как исказилось ее лицо, как оно опухло и покраснело, став из прекрасного безобразным!

– Все из-за тебя, разве ты еще не поняла?

Я склонила голову набок.

– Он грозился убить тебя. Но если я сделаю, как он сказал, то он обещал сохранить тебе жизнь. Я сделала это ради тебя, маленькая гадина. В благодарность за это ты отвергла меня, помогла ему отнять у меня моего ребенка. Мертвецы бродят по этому дому. Они видят тебя, видят все твои дела. Слышат тебя. Мать и отец, Агин и Тихе. Ты видишь их перед собой? Хорошо. Подумай о том, чем ты почтила их память. Я пыталась предупредить тебя, и не говори мне, что ничего не знала.

Оторвав от себя ее руку, я оттолкнула сестру. Плюнула на пол у ее ног.

– Одно ты точно знала – что он мой супруг. И ничто этого не отменяет.

Я вытолкала ее вон. Она не сопротивлялась. Захлопнув за ней дверь, я рухнула на пол. Силы разом меня оставили. Я заползла обратно в свой угол и села, обхватив голову руками. На краткий миг я испытала чувство удовлетворения, когда весь мир Лехан рухнул у меня на глазах. Месть растекалась по всему телу как сладчайший мед. Теперь она обжигала горечью губы и горло, и ничто, ничто не приносило облегчения.

Ее нашел Искан. Она повесилась на поясе от старой куртки Агин. Он немедленно догадался о причине, послал за мной и заставил меня снять ее тело, обмыть его и одеть для похорон. Никогда не забуду, как она выглядела. Никогда не забуду, кто виновен в ее смерти.

– Разве ты не видишь, что только вредишь самой себе? – спросил Искан и покачал головой. – Теперь у тебя никого не осталось. Ну хватит, Кабира, перестань упрямиться. Если ты будешь послушной женой, которой должна была бы быть с самого начала, я разрешу тебя встречаться с Корином, буду покупать тебе красивые одежды и украшения. Теперь ты жена визиря. Начинает воплощаться мой большой план. Я намерен расширить дом, дел очень много. И мне нужны еще сыновья. Если ты будешь делать так, как я скажу, то сможешь встречаться с ними часто, и они будут называть тебя матерью.

У меня больше ничего не осталось. Бороться было не за что. Так что я стала Кабирой, первой женой визиря, и так продолжалось сорок лет.

Гараи

Наондель - i_002.png

Другие рабыни, с которыми я ночевала в одном лагере в Харрере, дали мне один-единственный совет: «Если ты начнешь кричать и царапать его, то только сделаешь себе хуже. Притворись, что наслаждаешься, и ты станешь его фавориткой. Может быть, получишь какие-то привилегии. Это единственное, на что такие, как мы, могут надеяться».

Я надеюсь на большее. Но я все же последовала их совету. Он оказался правильным.

Само собой, я испытывала страх. Я боялась с того момента, как меня взяли в плен. Не решалась сопротивляться. Даже тем мужчинам, явившимся среди ночи, которые пленили меня и моих сестер, пока мы спали. Должно быть, они долго следили за нами. Они напали на нас, когда мы на несколько дней отклонились от остального клана, чтобы собрать лекарственные растения к югу от пустыни Мейрем. Никто из оседлых жителей не решается заходить далеко в пустыню. Там мы были бы в безопасности. Но мы не думали об опасности, не ожидали, что нам что-то угрожает, мы не были начеку. Как я проклинаю себя за это! Ведь я старше всех. Мне следовало бы быть внимательнее.

Мужчины боялись нас. Они верили, что мы могущественные жрицы, способные убить их, произнеся лишь несколько слов. Они были из тех, кто боится всего, чего не понимает. Поэтому они завязали нам рты и скрутили руки. Нас спешно везли на юг, строго на юг, обычно под прикрытием ночи. В северных странах работорговля запрещена. В одной деревне нас продали длинноволосым и бородатым работорговцам с юга. Мы попали в одно место – я слышала, что его называют Харрера – вонючую и отвратительную дыру. Меня разлучили с сестрами. Мы не плакали. У нас не осталось слез.

На невольничьем рынке меня привязали к столбу на возвышении вместе с другими женщинами моего возраста. Все мы были из разных стран, я видела это по цвету их кожи и волос. Я оказалась единственной с белыми волосами и серыми глазами. Мужчины, стоявшие вокруг возвышения, разговаривали друг с другом, указывая на меня.

Начался аукцион. Меня оставили напоследок, желая, чтобы все взоры были устремлены на меня. В Харрере солнце немилосердно, никогда раньше я не переживала подобного зноя. Мои губы пересохли и потрескались, юбка прилипла к ногам от пота.

К возвышению подошел какой-то мужчина, одетый в белые и синие одежды. Высокий и стройный, но широкоплечий, с густыми темными волосами. У него были ярко-красные губы. Он единственный заглянул мне в глаза и долго смотрел. Потом он крикнул мужчине, продававшему меня:

15
{"b":"887907","o":1}