У ворот пацхи появилась симпатичная блондинка в легком летнем платье. Местные мужчины, сидевшие за столиками, с нескрываемым интересом обернулись в ее сторону. Один подошел познакомиться.

– Это что, Сохо к ней подрулил? – собеседник засмеялся, – все? Сорвалась рыбка с крючка. Чао, бамбино!

– Я тебе дам – сорвалась!

– Только не говори, что ругаться с ним входит в твои планы? Сам знаешь, он парень авторитетный, при делах! Конфликт не нужен, тем более, он всегда ходит с группой ребят, поищи другую пассию.

Джон пропустил между ушей совет друга и, выйдя из-за столика, отправился к входу, где у Сохо с Викторией завязывался диалог:

– Девушка, минуточку, вы не могли бы проследовать за тот столик? Надо переждать часик. Должны приехать саперы. По слухам, в этом заведении заминирована бомба.

Виктория, раскрыв рот, внимательно слушала незнакомца. Она дернулась в указанную сторону, но ее смутило спокойствие посетителей, которые спокойно ели и пили в ожидании саперов в заминированном заведении.

– Спасибо. Но можно я подожду за другим столиком?

– Давайте вы займетесь самодеятельностью, когда мы все окажемся в безопасности. А сейчас бомба должна находиться рядом со мной! Чтобы в случае опасности я смог накрыть ее своим телом.

– Сохо, она со мной! – крикнул таксист на все кафе.

Вика никак не ожидала встретить тут Джона. Эта ситуация, как и многие другие происходящие с ней в Абхазии, не поддавались пониманию. Как минимум, ей хотелось отвязаться от незнакомца, уж очень сильно он внушал страх. Таксиста Джона она знала и считала его хоть и странным, но забавным.

Высокий бледный парень злобно посмотрел на него, потом взглянул на столик, за которым сидел в компании шести крепких ребят. Парни забавлялись происходящим. Они знаками дали понять своему лидеру, что он действует абсолютно правильно и может рассчитывать на их поддержку.

– Что-то я не вижу на ее лбу написанного твоего имени! И пришла она сюда без тебя! Сиди там и помалкивай, с ним она, видите ли!

Центр внимания, смещенный с Виктории на Сохо, теперь сфокусировался на Джоне. Последний хорошо соображал, чтобы прикинуть расклады сил в этой заварушке. С одной стороны – крутой Сохо с шестерками, которым только дай повод подраться, с другой – щупленький Джон с другом, забившимся в угол в мечте выпасть из зоны видимости. И посередине – награда победителю конфликта – очередная туристочка. С точки зрения здравого смысла следовало бы избежать драки и постараться решить вопрос мирно. Но проваливающийся план толкнул Джона на весьма необдуманный поступок:

– Это ты мне будешь говорить помалкивай? Мне, уважаемому на весь город, человеку?

Джон со всей силы ударил Сохо по лицу. Свалить с ног не получилось, но он встряхнул его не на шутку. Виктория и все посетители замерли, ожидая ответа Сохо. Тот проверил, что челюсть на месте и со страшным криком бросился на Джона. Схватил его за плечи и всей массой толкнул. Джон упал, а Сохо сверху наносил на лету удар за ударом. Очень быстро к двум рукам Сохо присоединились ноги его друзей. Посетители вместе с Викторией старались прекратить драку, но оттянуть группу крепких ребят, жаждущих «справедливого возмездия», оказалось непростой задачей.

– С него достаточно! – свистнул Сохо, – я же говорил, что ты бомба! Смотри, какой взрыв! – Сохо с ребятами, опасаясь визита милиции, исчезли за минуту.

Джона усадили на стул. Побитый, он тяжело дышал. Виктория влажной салфеткой стирала кровь с его лица. Оно неплохо сохранилось, учитывая масштаб драки, но пару синяков и ссадин все же были.

– Не переживай! На нем все как на собаке заживет, – пошутил вышедший из угла, когда все утихомирилось, друг, – давай лучше бери его под руку, проводим до дома.

9

Когда подошли к забору Джона, друг неожиданно исчез. Викторию окружала темнота – одна тусклая лампочка над балконом освещала пустой двор. Истерично лаяла соседская собака, но никто из жителей не реагировал. Виктория перевела дух, отпустила локоть Джона и облокотилась о забор. Державшееся на соплях ограждение с грохотом упало. На улицу вышли соседи и хозяйка дома, которым предстала странная картина – эффектная блондинка на высоких каблуках стряхивала с дорогого платья щепки и грязь, а рядом, шатаясь, как пьяный, стоял Джон.

– Джон, ты совсем страх потерял, девок домой водить?

– Как вообще Милена с тобой живет, позор ты своей фамилии.

– Так вы что, прямо тут? Прямо так? Аж забор сломался?

Поочередно выслушав нападки соседей, Джон попытался оправдаться, но получилось только нечленораздельное мычание. Малейшее движение челюсти отзывалось острой болью. Виктория в отличие от защитника не считала нужным оправдываться перед незнакомыми людьми, которые поспешили ее оклеветать, ей чисто по-человечески стало жалко Джона:

– Вы все неправильно поняли! Я – туристка из России, пришла поужинать в кафе. Ко мне стал приставать наглый человек, Сохо, или как там его? Джон взялся защитить меня. Справедливости ради стоит отметить, что их было намного больше. Так что Джон – герой!

– Да дурак твой Джон! Нашел время драться, когда у него спорный момент с Сохо за участок! Он всем говорил, что таких людей лучше обходить, а за тебя, смотри-ка, на рожон полез.

Соседи стали расходиться. На лужайке перед сломанным забором стояли Джон, Виктория и Милена. На минуту воцарилась тишина, даже неугомонный пес утих. Каждый думал о чем-то своем. Плач младенца вывел всех из оцепенения…

– Давайте зайдем домой, – робко предложила Милена.

– Спасибо! Но мне пора в отель, – ответила Виктория и не спеша побрела по пустынной улице.

Джон, едва ковыляя, добрел до кровати, на которую обессиленно плюхнулся. Милена, успокоив ребенка, принялась раздевать мужа.

– Голова, голова болит, – простонал Джон.

Милена перевернула аптечку, но ничего подходящего не нашлось. Пока она искала, младенец проснулся и опять заплакал, разбудив старших братьев.

– Мама, что случилось? – спросил Энвер.

– Твой папа – герой! На туристку напала группа бандитов. Папа ее спас, но сам немного пострадал. Идите спать, ему нужно отдохнуть.

– Ты это слышал? – с гордостью в голосе сказал Энвер младшему брату, – наш папа – герой!

Довольные за отца, дети пошли в свою спальню.

– Голова, голова, – не унимался Джон.

– Сейчас до соседей сбегаю, – засуетилась Милена.

– Забери ребенка с собой! Невыносимо слышать его плач! Почему вы меня не понимаете?

– Да, да, – Милена послушно взяла младенца и вместе с ним побежала к соседям.

Когда Милена вернулась, Джон уже храпел. Она положила рядом таблетки, уложила младенца спать, а сама принялась штопать его брюки…

Вика забежала в номер и первым делом зашла в интернет. Ее распирало от новостей! Редактор, правивший многочисленные опусы, впервые сама ощутила себя персонажем романа. Вокруг нее вился непонятный сюжет, ситуация одновременно и напрягала, и утомляла, и захватывала.

Вика проверила пропущенные вызовы. Их не было. Все вроде понятно – человек на отдыхе. Одно беспокоило, почему не звонит Игорь. «Как бы невинные шалости не довели до развода» – подумала Виктория. И только она нажала на контакт «муж», как сразу сбросила. Ей хотелось сначала разобраться с сегодняшней историей. Общение с супругом она оставила на потом. Где-то в Волгограде зазвонил телефон в доме престарелой Земфиры Николаевны.

– Я думала, что отдохну от тебя, когда ты уезжала. Ну, судя по всему, ты без меня жить не можешь!

– И я рада вас слышать, Земфира Николаевна! Мне совет ваш нужен, – заныла Вика, – а то тут такое происходит, такое происходит!

– Конечно, будет происходить! Это же Кавказ! Чего ты думаешь Лермонтов туда рвался? Климат ему в двадцать три года понравился, что ли?

– Земфира Николаевна, просыпаюсь утром, опаздываю на завтрак, а меня кормят какой-то сногсшибательной едой. Иду на пляж – все бесплатно. И все – от какого-то суперуважаемого мужика. Вечером ко мне пристает гопник… И что же вы думаете? Появляется вчерашний таксист и бьет его в морду! На моих глазах чуть ли не половина людей в кафе избивает моего защитника и исчезает в неизвестном направлении. Мне приходится провожать его до дома. Думаю, отдышусь и к себе пойду. Облокачиваюсь, и тут гребанный забор падает, громыхая на весь район. Это еще не все! Стоит он весь побитый, я в грязном платье, а вокруг собрались соседи и давай стыдить Джона, мол, ты чего это тут с ней удумал? И все это на глазах его жены.