Мило смущаюсь?! Да меня от злости трясёт!
И видя это, он не мог вновь не порадоваться.
– Ла-адно, хватит уже. На сон четыре часа. Э, нет, брось эту свою дурь и иди сюда! Я не собираюсь тебя ночью под всеми кустами искать – спать будешь рядом, как и всегда.
…Мне кажется, будто я уже почти пришла куда нужно, будто уже скоро я буду там, мне только надо посмотреть под ноги… Я вообще не знаю, но я чувствую, зачем, и что это повторяется, это неизбежно, это то, что быть должно, даже если я очень устала… Но на этот раз всё точно, мне не уйти, пока я не выполню…
Иду-иду, не останавливаясь, уже так давно, и вдруг – ВНИЗ!!!…
…Встрепенувшись, я с силой треснулась о ствол крылоплодника, под которым спала.
– Девочка, ты совсем рехнулась?
– А-ай…
Джунгли уже были погружены в душную стрекочущую ночь. Я ничего не видела вокруг – только россыпь искр от удара. Мичлав включил подсветку на очках и осмотрел мой лоб, бесцеремонно подняв пятерней чёлку.
– Я тебя просто встряхнул мальца, чтобы просыпалась! – не найдя особых повреждений, он больно потёр наливающуюся краснотой шишку на моём лбу.
– Мне приснилось, что я падаю…
– Давай уже сделай что-нибудь со своими снами. Когда спишь, ты мне больше проблем приносишь, чем когда бодрствуешь! – голос его звучал несколько раздражённо.
Пятно света от очков исчезло. Мне пришлось искать свои, ведь тотальная темнота облепила со всех сторон.
– Ты опять скулила на весь лес! Я просыпался за четыре часа четыре раза, девочка, но проблема даже не в том, что я ни черта не выспался, а в том, что кто-нибудь мог на твой скулёж притащиться. Возьми себя под контроль, наконец!
– Разбудили бы, и дело с концом… – пробурчала я, начиная приводить в порядок экипировку.
– Чтобы ты потом еле ползала всю ночь? – он хмыкнул, так же подготавливаясь к подъёму. – Ничего, ты успокаиваешься, если тебе пошептать на ушко волшебные слова.
Бросив оправлять жилет, я посмотрела на него, надеясь, что мой каменный взгляд будет виден даже через две пары очков в ночном режиме. Мне-то самой было видно, как эта чёрная громада опять посмеивается.
– У вас, похоже, на все случаи есть волшебные слова… – сразу вспомнились якобы успокоенные им родители.
– Ну, не на все, – закончив с барахлом, охотник поднялся и оскалился сверху, из темноты, – но на этот – есть.
Ночной забег должен был растянуться на четыре, максимум пять часов, и маршрут был чётко спланирован. Увы, план выполнить не удалось – вмешался крайне несчастливый случай, едва не стоивший мне жизни.
Бежать было тяжело. Всё-таки я ещё не восстановилась полностью для подобных физических нагрузок. Но Мичлав в своём расписании учёл и мою пониженную скорость. Конечно, при школьной подготовке нас учат терпеть и преодолевать себя на пути к результату, но… но следуя за охотником в ночном сыром воздухе, сквозь тёмные заросли, мимо вспархивающих со всех сторон ночных тварей, я не чувствовала, что страдаю ради какого-либо ценного результата. Скорее, что страдания мои слишком уж превышают обещанную в конце награду.
Устранение первого стойбища прошло без проблем. Стреляя из темноты в зеленоватые силуэты зверей, не успевавших даже просыпаться, я пыталась подцепить в себе новые ощущения. Что-то изменилось в восприятии после детерминации? Нет. Всё по-прежнему. Только запахи стали сильнее… Но, несмотря на дурноту, я стойко занималась зачисткой, стараясь не разделять месиво на земле на отдельные фигуры. При виде детёнышей вспомнилась едва родившая самка оленька… Впрочем, на месте этого гнездовья обнаружились и недоеденные туши самих оленьков, в том числе и очень-очень маленьких.
Второе стойбище полегло точно так же. И третье. К последнему, спустя уже более четырёх часов перебежек, я уже еле ползла, как выразился перед этим Мичлав. Но это был последний рывок.
Мы подбирались осторожно, как и всегда. И, как всегда, чутьё наставника заранее предупредило об опасности. Он остановился в считанных метрах от предполагаемого места стойбища и за плечо вдруг придавил меня к земле. Я замерла, снизу глядя на его неподвижное лицо. Прислушалась – ничего. Он покачал головой, продолжая всматриваться вперёд. Повернулся ухом в ту сторону, я тоже повернулась. Опять ничего – стрёкот ночных насекомых, становящийся во влажном воздухе ещё более громким, не оставлял пространства для других звуков.
Мичлав похлопал меня по плечу и указал оставаться на месте. Я пыталась бессловесно протестовать – желание быть одной и отдыхать ни с того ни с сего пропало – но, разумеется, наставнику было достаточно только сверкнуть на меня глазами, чтобы пресечь споры. Один, он стал неслышно продвигаться по направлению к стоянке и спустя две секунды уже исчез за стволами деревьев.
Оставшись в одиночестве, я напрягла слух. Что он заметил? Сама ничего не чувствую. Но допускаю, что те зачатки охотничьей интуиции, которые, по словам Мичлава, у меня имелись, могли исчезнуть после стресса детерминации. Лучше ждать, как он сказал, ведь…
Почувствовала поздно – в самую последнюю долю самой последней секунды – чужой взгляд. Нечто вылетело на меня будто из-под земли! Удар по лицу – я вскрикнула от неожиданности и боли – очки слетели с головы, и… всё погрузилось в непроглядную тьму…
Господи! Я будто ослепла! Схватилась за автомат и пригнулась к земле, стараясь унять сбившееся дыхание. Зверь тоже не видел меня, они плохо видят в темноте, но он успел заметить, где я нахожусь, и я до сих пор находилась на том же месте!
Кто это – квазиантроп?! Да, я слышу, как…
Где-то впереди вдруг раздался оглушительный шум! Треск ломающихся веток и… рычание… А вслед за рычанием леденящий душу вой, понёсшийся к невидимым вершинам леса! Стая не спала. И сейчас она атаковала Мичлава.
Звуки борьбы спутали всё, я уже не слышала чужого дыхания рядом, я ничего не видела, кроме неясных отблесков на листве вокруг, мне надо было срочно сдвинуться с места, но ведь он может меня услышать! В панике провела рукой по сырой земле вокруг – очков нет – и ползком переместилась в сторону, откуда пять секунд назад на меня вылетела тень. Напряжение зазвенело в теле, ставшем каменным! Нужно было двигаться совершенно без звука, вспоминая то, что я видела в очках вокруг себя до того, как их сбили.
Где-то рядом Мичлав был один, и явно против всей стаи…
Звук когтей, полоснувших кору дерева над головой, вспорол сознание! Мне захотелось рвануть прочь!! Но неимоверным усилием я заставила себя сжаться внизу. И почувствовала уже знакомый запах немытого тела…
Воздух содрогнулся от выстрелов – Мичлав скинул глушитель с пушки, чтобы привлечь внимание зверей в свою сторону. Я почувствовала, как нечто неподалёку дёрнулось на этот грохот. И всё. Нет, зверь не ушёл! Он знает, что я здесь! И он слишком близко, если я хоть двинусь…
Чувствуя свою руку совершенно невесомой, я потянулась к ножу на предплечье. И резким движением выбросила его из чехла в сторону! Он просто камнем полетел в растительность, но получившегося шума для зверя было достаточно – всё всколыхнулось вслед за брошенной приманкой, раздался рык! И я вслепую дала очередь в том направлении.
Но был ли тяжёлый шорох, случившийся затем, звуком упавшего тела, или зверь просто вломился в кусты? Ответом стал протяжный мучительный вой всего в паре метров от меня. Он звал сородичей! Ещё очередь понизу – и вой затих.
В тот же миг я почувствовала, что чутьё никуда не исчезло. Лишившись зрения, окружённая беспроглядной тьмой, я ощутила в самом воздухе и пространстве вибрацию от приближения чего-то страшного и чужого. Они слышали этот вой… И несмотря на непрекращающуюся пальбу Мичлава поспешили на зов…
Господи, что теперь делать?!
И новый сюрприз! – внезапно темноту прорезали сотни белых лучей, как сквозь сито, пролетевших сквозь вереницы древесных стволов! Мичлав пустил в ход световую бомбу, вновь стараясь призвать всё внимание на себя. Прижавшись к земле, я не могла увидеть, где находятся новые участники моей сцены, сколько их и действительно ли сюда кто-то движется. Но я увидела расположение деревьев и прочей высокой растительности. Через несколько секунд свет потух, и я рванула по диагонали прочь от трупа, к которому звери наверняка и стремились. Стрелять наугад, туда, где располагалось стойбище, я не могла – Мичлав мог появиться оттуда в любой момент.
