Восстание началось в 1669 году в месяц 8-й луны (август) захватом 30 торговых кораблей, прибывших с Хонсю в Сибусяри. Операция эта была оперативно проведена ночью и закончилась успешно. Вообще восстание поначалу развертывалось удачно. Айны захватили крепость на реке Куннуигава, а укрепленный городок со сторожевой башней и полисадом, где укрылись сторонники Мацумаэского дома, оказался в осадном положении. Более двух тысяч айнов, вооруженных луками и стрелами, а также копьями с острыми каменными наконечниками были готовы к бою. Однако нерешительность айнских военачальников сыграла роковую роль, и инициатива была потеряна, а к осажденным вскоре прибыло подкрепление из Мацумаэ — три отряда солдат с огнестрельным оружием.
Восставшие вынуждены были отступить за реку Куннуигава, где и состоялось решающее сражение. Оно началось в 6 часов утра и продолжалось до 12 часов дня. Мацумаэские войска применяли огнестрельное оружие и даже орудия, тогда как айнские стрелы с отравленными наконечниками не пробивали доспехов японских солдат. Несмотря на яростное сопротивление, айны не смогли выдержать натиска лучше вооруженных и специально подготовленных солдат. Неся большие потери, они бежали в горы. Еще в течение месяца вспыхивали ожесточенные схватки.
Трагически сложилась судьба Сагусяина и других айнских военачальников, принимавших участие в восстаний. Их хитростью захватили в плен и с неслыханной жестокостью уничтожили, изрубив на куски. Крепость в верхнем течении реки Сибусяри-гава, где находилось жилище Сагусяина, была сожжена, а оставшиеся в ней жители убиты{19}. Так закончилось самое крупное айнское восстание на Хоккайдо.
Управление островом Хоккайдо осуществлял клан Мацумаэ, который считался подвластным сёгунату Токугава и один раз в пять лет должен был являться в город Эдо с докладом о состоянии дел в подчиненных ему землях. В действительности же власть Мацумаэского дома была поминальной, поскольку правители не знали ни истинного размера своих владений, ни положения дел на местах. Только в ближайших прибрежных поселениях, таких как Фукуяма, Эсаси, выполнялись распоряжения клана.
Управление землями Мацумаэского клана основывалось на системе откупа. Мацумаэ раздавал своим вассалам прибрежные участки земли (фактически принадлежащие айнам), но так как самураи не желали заниматься ни рыболовством, ни охотой и не имели средств для освоения этих участков, они сдавали их в аренду откупщикам. За аренду взималась установленная по договоренности плата. Таким образом и сам дайме, и весь его клан обеспечивали себе существование. Необходимости ездить по землям Эдзо у них не было, и все дела вершили откупщики. Последние набирали себе помощников: переводчиков и надсмотрщиков различного ранга, которые и осуществляли поборы с населения.
В «Записках об изысканиях в Эзо» — дневнике некоего Екои, путешествовавшего по Хоккайдо, — говорится: «Главный начальник эзосцев называется отона, за ним следуют козукан. Во всех поселках эзосцев имеются помещения только из столбов и крыши. Большие из этих построек носят названия унзёоя, а малые — бань-я. В малых проживают младшие надсмотрщики (бан-нин), а в больших — старшие (сихаи-нин). Они все ведут наблюдения за жизнью эзосцев и заставляют их работать по земледелию или рыболовству. В свою очередь они находятся под высшим контролем самого откупщика. Богатые купцы среди этих откупщиков прежде всего обязаны уплачивать пошлины за рыбу мацумаэскому даймё, за это они получают право на рыбную ловлю в известных участках. Таким образом, даймё и его вассалы получают барыши сидя сложа руки. У них нет хлопот с недоимками по собиранию податей, так как подати уплачиваются откупщиками. Все дела, касающиеся эзосцев, решаются таким образом откупщиками. Они же в свою очередь думают только о своих барышах…» И далее: «…Переводчики и надсмотрщики совершали много дурных и подлых дел: они жестоко обращались со стариками и детьми и насиловали эзосцких женщин. Если эзосцы начинали жаловаться на подобные бесчинства, то еще вдобавок получали наказание…»{20}.
Бытовавшая система откупа порождала всякого рода злоупотребления со стороны откупщиков, позволяла им грабить аборигенное население, способствовала наживе, давала возможность жить в роскоши. Откупщики прев»-ращаются в богатейших людей на Хоккайдо. Становится поэтому понятным появление постоянно повторяющихся инструкций Мацумаэского клана о необходимости соблюдать экономию в повседневной жизни. Письменные распоряжения с перечнем запретов делаются в 1675, 1678, 1724, 1782, 1795 и 1805 годах. Их содержание весьма любопытно. Приведем одно из таких распоряжений Мацумаэ.
1. В данное время повсюду даны распоряжения о соблюдении строгой экономии, вследствии чего надлежит знать нижеследующее.
2. Для всех платьев предписывается употреблять бумажные материи, шелковые же платья носить воспрещается, за исключением только горожан, находящихся при исполнении общественных обязанностей в дни нового года.
3. Женщины должны быть особенно внимательны к изложенному постановлению и не носить ни шелковых поясов (оби), ни шелковых передников вплоть до завязок к последним.
4. Все парадные приемы и угощения воспрещаются. Если по обстоятельствам окажется безусловно необходимым устроить прием, то таковой должен быть совершенно простой и легкий: суп и три блюда, включая маринованные овощи. Согласно с этим все брачные церемонии также должны быть упрощены. При поздравительных поездках допускается обмен только в форме сакэ и рыбы, а все другое воспрещается…
8. При постройке зданий и домов, независимо от общественного положения строящего, все должно делаться легко и просто. Никаких артистических сооружений и украшений не допускается. При обычном устройстве парадной части комнаты серебряные, спускающиеся сверху украшения, ящики с раздвижными дверцами, верхние балки, ниши, лакированные альковы, лакированные окружности входа в альков, двери с резными краями — все это устраивать воспрещается.
Эти узаконения должны точно соблюдаться всеми жителями страны. Конечно, самый первый пункт о запрещении ношения шелкового платья является самым важным, если кто-либо его нарушит, то платье с него должно быть немедленно сорвано.
Если будет кто-либо нарушающий эти постановления, то он за свое преступление подвергнется наказанию.
(Кёохо, 9-й год (1724) 12-я луна){21}
Настоящая колонизация Хоккайдо началась очень поздно, и проходила она медленно и трудно. Лишь после реставрации Мэйдзи 1868 года японское правительство приступило к сознательному и планомерному заселению острова. Наиболее интенсивное переселение наблюдалось в конце XIX — начале XX столетия. В это время тысячи японских колонистов ежегодно имигрировали на Хоккайдо. Так, в 1897 году на остров переселилось 64 тысячи 350 человек, в 1898 году — 63 тысячи 630, а в 1901 году — 50 тысяч 100 человек; В 1903 году население Хоккайдо состояло из 845 тысяч японцев и около 18 тысяч айнов{22}.
Следует также отметить, что основным поставщиком новожителей Хоккайдо был Северный Хонсю. Отсюда происходило более 50 процентов переселенцев. Причем японское правительство стремилось направлять на Хоккайдо прежде всего земледельцев для освоения плодородных земель провинций Осима и Исикари{23}.
Но японцы всегда тяготели к югу. К суровому и холодному Хоккайдо переселенцы привыкали с большим трудом, так как здесь нужно было во многом перестраивать традиционный уклад жизни и быта. К тому же они не имели опыта ведения сельского хозяйства в суровых условиях. Поэтому уже с 80-х годов прошлого столетия на остров для организации сельского хозяйства приглашаются американские и английские, в основном шотландские, специалисты.
И сегодня, проезжая по Хоккайдо, можно видеть и в сельском хозяйстве, и в архитектуре небольших городков черты американского Дальнего Запада.
Словом, когда попадешь на Хоккайдо, ощущаешь необычную для Японии атмосферу. «Куда исчезла пресловутая перенаселенность, на которую так часто ссылаются японцы? Япония ли это?» — подумаешь невольно, когда проезжаешь мимо обширных полей, раскинувшихся до горизонта, редких небольших поселков, пологих склонов сопок, зеленых пастбищ со стадами черно-белых коров. Здесь нет бесчисленных квадратиков рисовых полей, столь характерных для Центральной Японии, нет теснящих друг друга дымящих промышленных комплексов, нет людских толп. Численность населения острова в последние годы застыла на уровне 5 миллионов человек.
