В Верхней Канаде, где крупная буржуазная собственность утверждалась на новых землях, хозяйство сразу же стало строиться на капиталистической основе. Подобно новым дворянам в Англии эпохи буржуазной революции XVII в., «новые» сеньоры сдавали свою землю отдельными участками в аренду, за плату, которая обычно составляла половину урожая. Многие поселенцы, не имевшие достаточно денег для покупки собственной фермы, арендовали эти участки.
Основной хозяйственной ячейкой в канадской деревне в период английского господства все чаще становятся хозяйства свободных мелких фермеров — производителей зерна. В первой трети XIX в. число свободных фермеров в Канаде заметно растет. Обширные районы Верхней Канады к северу от озера Онтарио быстро осваиваются многочисленными иммигрантами. Широкие плечи и жилистые руки поселенцев-пионеров превращают канадские дебри в плодородные поля, приносящие богатые урожаи хлеба.
Главным рынком сбыта колониального зерна является метрополия. Но с 1815 г. в Великобритании принимается ряд «хлебных законов», от которых канадские фермеры несут большие убытки. В 1831 г. Актом о колониальной торговле английский парламент в интересах английских купцов и судовладельцев, наживавшихся на транзитной торговле между Канадой и США по реке Св. Лаврентия, отменяет все пошлины на сельскохозяйственные продукты, ввозимые в Британскую Северную Америку. Американская пшеница получает свободный доступ в Канаду. Это немедленно сказывается на ценах и сильно ударяет по канадским фермерам. Противоречия между интересами канадских фермеров и колониальным режимом все более обостряются.
В первой трети XIX в. прежняя основа канадской экономики — добыча меха и пушная торговля — утратили свое первостепенное значение. Ведущими ее отраслями стали лесная промышленность и судостроение. Лесоразработки велись в основном в долине реки Св. Лаврентия и в низовьях реки Оттава. В разных местах на территории Канады возводилось большое количество новых лесопильных заводов. В 1831 г. в Нижней Канаде насчитывалось 737 лесопилен, в Верхней Канаде — 680. Важным продуктом лесной промышленности был поташ, который вывозился в Англию для нужд текстильного и химического производства и составлял одну из доходных статей канадского экспорта. Только в Нижней Канаде в 1831 г. существовало 489 поташных заводов. Что касается судостроения, то лишь в 1825 г. в Нижней Канаде сошло со стапелей 61 судно общим водоизмещением 22 636 т, а всего в канадских провинциях — 422 судна. В крупный центр судостроения превратился Квебек. В Монреале и Торонто на литейных мануфактурах наряду с металлическими плугами и другими изделиями уже делали пароходные двигатели. Первый деревянный пароход в Канаде был спущен на воду в 1809 г. Пароходы имели водоизмещение от 50 до 500 т, и в 1819 г. их насчитывалось в Канаде уже свыше десяти.
Но успешное развитие лесной промышленности и судостроения продолжалось недолго. С переходом в 30-х годах XIX в. от деревянного к металлическому судостроению и от парусных судов к пароходам эти две ведущие отрасли вступили в период глубокого кризиса.
В Канаде, хотя и медленно, продолжала набирать силу металлургическая промышленность. На железоделательном заводе в Сен-Морисе, построенном еще в середине XVIII в., в 30-х годах XIX в. трудилось уже около 300 рабочих: в большинстве своем франкоканадцы, надсмотрщиками выступали англичане. В Нижней Канаде действовали три бумажные мельницы (самая крупная из них выпускала 600 т бумаги в год), в Верхней Канаде — пять-шесть фабрик, в Сент-Джонсе — фабрика по производству стекла.
Начинает зарождаться в Канаде и собственная хлопчатобумажная промышленность. В Шербруке и Шамбли функционировали фабрики по производству полотна, в Монреале — три специальных завода по производству канатов и веревки из конопли. Правда, предприятия эти мелкие, с ограниченным использованием наемного труда.
О развитии капиталистических производственных отношений свидетельствует увеличение городского населения, рост старых и возникновение новых городов. Крупными промышленными и торговыми центрами становятся Монреаль и Квебек в Нижней Канаде, Галифакс в Новой Шотландии, Торонто в Верхней Канаде. Вот что писал о Торонто Чарлз Диккенс, посетивший Канаду в конце 30-х годов: «Город лежит на совершенно плоской равнине, а потому его окрестности ничуть не живописны, зато сам он полон жизни и движения, суматохи, деятельности и стремления к усовершенствованию. Улицы прилично вымощены и освещаются газовыми фонарями; дома большие и хорошие; магазины превосходные. Витрины многих из них могли бы потягаться с витринами в главном городе какого-нибудь процветающего графства Англии, а иные не посрамили бы и столицы»{62}.
В этот период промышленность и внутренний рынок Канады все более требовали активных капиталовложений. Первый банк в Британской Северной Америке возник в 1817 г. в Монреале. К 1837 г. в канадских провинциях было 18 банков. Крупные банки представляли собой привилегированные корпорации, тесно связанные с правительственными кругами.
Положение местной канадской буржуазии в период английского господства вряд ли можно назвать процветающим. В основном она занималась мелкой торговлей и мелким бизнесом. Вся крупная торговля колонии, экспорт и импорт, сосредоточивались в руках торговых компаний и различных акционерных обществ, финансируемых из-за границы.
Объем внешней торговли Канады постоянно возрастал. «Корабли, построенные в сих колониях (в Канаде. — В. Т.), нагружаются ежегодно 30 тыс. тонн по 7 ф. ст. за тонну, а количество грузов на кораблях, принадлежащих собственно колониям, простирается до 350 тыс. т», — сообщала своим читателям в 1837 г. русская газета «Московские ведомости»{63}. Англия импортировала в Канаду прежде всего промышленные изделия, спиртные напитки, чай, специи, табак, кофе. Основу канадского экспорта в метрополию составлял лес. Кроме этого, Канада вывозила свинину, рыбу, поташ, меха, соль и другие товары. Как поставщик хлеба колония утвердилась еще в самом начале XIX в. Однако на протяжении десяти лет, с 1827 по 1836 г., объем канадского экспорта увеличился совсем незначительно, в то время как ввоз товаров из Англии — почти в три раза. Общий пассив торгового баланса составил в 1836 г. более 2 млн. ф. ст. Английские промышленные товары продавались в Канаде на 50–75 % дороже, чем в Англии. Это был колоссальный косвенный налог для населения колоний и значительный источник доходов для правящих классов Англии. Торговля метрополии с колонией служила одним из основных методов колониальной эксплуатации населения Канады Великобританией.
Канадская национальная экономика и торговля были буквально втиснуты в прокрустово ложе колониальных ограничений. Стремление широких слоев канадцев освободиться от них становилось все более настойчивым. «Пусть нам позволят покупать на самом дешевом рынке и продавать на самом дорогом, который нам доступен, пусть ваша торговля будет освобождена от всех ограничений… Ошибочно думать, что наше процветание создается колониальной системой торговли… Оно создается трудолюбивым народом, развивающим страну, обладающую большими природными богатствами, и требование нашего времени заключается в том, чтобы освободиться от английской зависимости»{64}, — писала канадская пресса.
Экономические связи Канады
в период английского колониального господства
Таким образом в Канаде возникает острое противоречие между интересами развивающейся самостоятельной канадской экономики и потребностями канадского капитализма, с одной стороны, и старыми, отжившими формами хозяйственных отношений и колониальным режимом, с другой. В Канаде зреют экономические предпосылки для буржуазной антиколониальной революции.
Кризис политического строя
