– Я просто думаю, когда это сделать лучше, – она положила голову мне на грудь. – С одной стороны мне хочется поскорее, а с другой, пока мы будем на обучении в «Сириусе» – не лучшее время. Я хочу, его сама воспитывать, не слишком полагаясь на няней. Меня мама и отец воспитывали сами. И я хочу сама – это важно.

– Но ребенок у нас может вполне выйти случайно. Не всегда же получается, как планируешь, – я погладил ее волосы.

– Нет, граф Елецкий, я отношусь к этому серьезно, и со мной такой случайности не должно быть. Поэтому с ребенком придется подождать. Сказала об этом лишь потому, что мне грустно от этой мысли. Не всегда получается все так, как хочется. А еще мне тревожно, – она приподняла голову, поглядывая на меня. – Так же тревожно, как тогда, перед нашим визитом в Шалаши.

Я прекрасно понимал, что уже прошла наша волшебная ночь и сегодня с каждым часом приближения вечера, ее беспокойство будет нарастать. Я и сам не был спокоен, потому как не мог точно знать, что выйдет из моей затеи с выяснением отношений с Герой. Хотя настрой Родерика в вечернем общении мне понравился: серый маг научился достаточно легко делить внимание и чувствовалась его уверенность – все равно могли возникнуть кое-какие подводные камни. При чем не со стороны безопасности наших физических тел, так в той части, где мне придется столкнуться с Величайшей и пойти с ней на выяснение отношений. Ведь Гера в своих владениях будет не одна. И даже если все пройдет гладко в сражении с ней, неизвестно как это аукнется на Небесах. Однако, отказаться от своего плана я не мог. Я могу быть вежливым с богами, почитать их и соблюдать законы, которые не противоречат моим убеждениям. Но я не собираюсь прогибаться под их личные желания, тем более в том случае, когда Гера посмеялась над моими предостережениями и всеми силами стремиться принизить стоимость моей жизни.

– Саш, ты слышишь меня? – Ольга требовала ответа.

– Как я могу тебя не слышать, – я поцеловал ее, и моя рука скользнула мимо ее ножек.

– Ну, Елецкий, – она зажмурилась от мой ласки там… – Ответь мне… – ее голос уже не был требовательным.

– Я отвечаю… – прошептал я, медленно водя пальцем по ее щелочке.

Она быстро увлажнилась, и скольжения моего пальца стали чаще так же, как и ритм ее дыхания.

– Хочешь… я возьму в ротик? – прошептала княгиня, разводя ноги шире.

– Нет, – я проник в ее узкую пещерку двумя пальцами и слегка расширил их, вызывая сладкий стон Ковалевской. – Нет, пока ты сама не захочешь этого сильно.

Я хотел почувствовать ее губы на своем бойце вечера в лечебной палате, но Оля немного засопротивлялась. Будто в шутку сказала, что княгини этого не делают. Она действительно этого ни разу не делала. Но мне кажется, княгини это очень даже делают: лишь вопрос времени и страсти, когда их сладкие губки потянутся туда.

– Саш, возьми меня… – дыхание моей невесты стало порывистым, она свела ноги, останавливая мою руку.

– Я решаю, когда это нужно сделать, – строго произнес я. Наверное, я жестокий самец, который требует подчинения. Но при всей моей любви к Ольге, при всем стремлении сделать ей приятно, мне нравилась такая игра и ее божественное томление.

Мой палец добрался до набухшей вишенки между ее губок, и от моих касаний, там стало совсем мокро. Тогда я повернул Ольгу Борисовну ничком и заставил поднять попу повыше. Княгиня замерла, ее ягодицы напряглись и вздрогнули, едва мой воин, твердый, горячий коснулся ее мокрого входа.

Я провел кончиками пальцев по ее спине, вызывая в прекрасном, юном и женском теле трепет. Погладил ее плечи и прошелся вдоль позвоночника. Поиграл длинными, золотистыми волосами. Затем надавил там… Вошел головкой в ее лоно, под восторженный вскрик своей невесты.

Она выдохнула мое имя и подалась навстречу. Мы соединились. Слились воедино, так что я чувствовал ее нежное и тесное лоно, ее вздрагивающие ягодицы, прижавшиеся к моему животу. Она ощущала моего огненного воина глубоко в себе и мои ладони, жадно сжимавшие ее груди.

Я двинулся в ней, как всегда, неторопливо, входя на всю глубину, с нарастающим блаженством ощущая всю прелесть ее гибкого и страстного тела. Скоро встречные движения Ольги стали чаще, она приподнялась, запрокинув голову, и водя бедрами из стороны в сторону. Затем вскрикнула, вся дрожа, и отправляясь в своих ощущениях на небеса.

Я сжал ее и в последние мгновения стал беспощаден.

Как хорошо, когда можно кончать в нее, не делить свою страсть на порции, а выплеснуть в нее со всей мужской силы.

Мы лежали еще долго, прижавшись друг к другу. Она чувствовала в себе мой остывающий член, а я негу и блаженство ее тела.

Тем временем мысли о предстоящем сегодня вечером снова начали беспокоить мой ум и, конечно, не оставили Ковалевскую. Она снова повернулась ко мне с беспокойными вопросами.

Елецкий, ты мне должен

К «Божественной Высоте» мы добрались на вимане. Хотя гостиница, в которой снимала апартаменты Талия, находилась от нас недалеко, так было удобнее, чем спускаться с нашей башни, пробираться на эрмике через пробки по центральным улицам, и снова подниматься наверх.

Ольга на всякий случай скинула сообщение отцу, что у нас все хорошо, но домой она сегодня не вернется и попросила доставить к школе ее сумку с учебниками. И я, следуя ее примеру, отправил маме похожее сообщение с той лишь разницей, что не стал нагружать графиню дополнительной заботой насчет школьной сумки.

Талия с князем Мышкиным уже дожидались нас. При чем не просто так дожидались: баронесса, любящая во всем шик и блеск, успела накрыть шикарный стол, заказав в ресторане едва ли не все самые деликатесные холодные закуски. И чтобы все это разместить, пришлось поставить рядом два стола, один из которых перенесли из спальни. Было такое ощущение, что ужин здесь не на четверых, а на десять крайне голодных персон.

– Дорогая, зачем такие хлопоты? Зачем все это? – удивился я, пройдя по залу. – Мы же к вам не на званый ужин, а всего лишь чтобы исполнить мой маленький каприз с помощью твоего жениха, Геннадия Дорофеевича.

– Александр Петрович, я вообще-то принимаю у себя не только вас, но и княгиню Ковалевскую. Я сама скоро буду княгиней, и хочу, чтобы у меня все было по-княжески, – госпожа Евстафьева сегодня даже пыталась говорить с подчеркнутой вежливостью, и не пуская в ход острые выражения. – Столовые приборы, кстати, серебряные, – важно заметила она. – Посуда астраханской мануфактуры – коллекционная серия «Вишневое море». Если ты не в курсе, то это сейчас модно в самых высоких домах – вон в журнале почитай.

– Ах, какая роскошь! Как нам у вас нравится! – Ольга вынуждена была отвернуться, чтобы не было видно, как она сдерживает смех. Вот и хорошо. Талия умеет развеселить и хоть немного сняла напряжение с Ковалевской перед предстоящим.

И я подыграл:

– Нравится настолько, что может остаться здесь жить на пару дней.

– Правда, что ли? – Талия не поверила моим словам, и когда поняла, что я шучу, вспыхнула: – Елецкий, блядь! Ты издеваешься! У тебя талант, все обсирать!

На помощь пришел князь Мышкин, отвлекая внимание насущным вопросом:

– Вы как желаете, Александр Петрович, сначала ужин, а потом наше с вами дело или наоборот?

– Думаю, разумнее сначала заняться делом. Потом отметим наш успех, – сказал я желая этими словами передать больше оптимизма Ковалевской и Родерику, хотя серый маг сегодня был уверен в себе гораздо больше, чем в нашу прошлую встречу.

– Тогда Талия сейчас отсрочит подачу горячего из ресторана, – сказал князь, оглядывая и без того полный великолепия стол. – Как вы предлагаете это сделать?

– Чем проще, тем лучше. Думаю, это место вполне подойдет, – я направился к дивану расположенного рядом с сервантом. – Сделаем так: присядем, я выйду на тонкий план и поймаю две самые мелкие сущности. Нам, господин Мышкин, от астральных сущностей нужна лишь живая основа. Я задам каждой из них новые ментальные установки.