Бинты? А где же вино? Бежит?.. Ах, вот она! Ну, хоть догадалась полотенце взять, а то я сказать забыла, думаю, не выронила бы горячий горшок по дороге… Давайте бинты! И ты с горшком вина подойди ближе! Андреас! Сейчас будет немного больно… но ты же рыцарь? Улыбайся! А теперь горячего вина на рану…

— М-м-м!!!

— Странная у тебя улыбка, Андреас! Такой улыбкой только непослушных детей пугать! Всё уже, всё! Сейчас бинтовать будем! Слава Богу, доктор Штюке научил бинтовать правильно… Ну вот… Господин Базиль, вы можете разжимать вашу стальную хватку! Благодарю вас, господин Базиль!

— Эх, ваше сиятельство! — лихо подкрутил усы Базиль, — Если бы вокруг меня так же суетились, когда мне бок копьём пропороли! Я бы тогда, наверное, мечтал бы, чтобы пропороли и другой бок! А то друзья, в горячке боя, просто залепили рану глиной, да перетянули покрепче моей же собственной рубахой. Да… А потом уже доктор резал загноившийся бок…

— Мы же не в бою? — возразила Катерина, — Да и глины поблизости не найти!

И она весело подмигнула Базилю. Тот ухмыльнулся.

— Ну, вот и всё, господа! Мы можем продолжать, — повернулась Катерина к гостям, — Андреас! А тебе лучше пойти к себе. И покой тебе нужен, да и вид у тебя сейчас… с разорванной рубашкой… не добавляет аппетита…

— Джастин! — проскрежетала Александра, пока я выбирался из-за стола, — Проследи, чтобы эту Диану… исполосовали плетьми так, чтобы на спине не осталось просвета от синяков! А если эта стерва сдохнет… то я ругать палача не буду! Так и передай!

Я словно споткнулся.

— Ваше сиятельство! — твёрдым взглядом поглядел я на рыжую кузину, — Прошу отменить ваш приговор! Виновен я сам!

— Как это? Эта дрянь ранила моего гостя…

— Нет! Она просто поскользнулась. А я, инстинктивно, попытался её поймать. И протянул руки. Вот, по рукам и получил. Но это я протянул руки! Я и виновен. Прошу отменить приговор!

— Слышишь, мерзавка, как за тебя благородные господа заступаются? Ладно… я отменяю свои слова. Но, чтоб я тебя больше не видела прислуживающей за столом… растяпа! Иди отсюда! Заодно помоги господину Андрэ дойти до его покоев. Марш! А мы, господа, поднимем бокалы за здоровье моего гостя! Не правда ли?

За столом одобрительно зашумели.

Глава 14

Сплошные соблазны!

Искушение — это духи, которые вдыхаешь до

тех пор, пока не захочешь иметь весь флакон.

Жан-Поль Бельмондо.

— Ты чего это? — изумился я, когда в коридоре Диана попыталась меня нежно обнять.

— Поддерживаю! — пискнула девушка.

— Я, между прочим, руку повредил, а не ногу! — проворчал я, — Незачем меня поддерживать. И вообще, ты можешь идти. Дорогу я знаю.

— Нельзя! — ахнула Диана, плотнее прижимаясь ко мне, — Её сиятельство приказали до самых покоев проводить!

— Да отлипни ты! — чуть не силой, отодрал я от себя девушку, — До самых покоев, говоришь? А мы ей не скажем, что ты раньше ушла!

— Узнает… — обречённо ответила Диана, — Её сиятельство всё знает, что в замке происходит…

— Прямо таки, всё-всё⁈

— А вы не смейтесь, сударь. У любого спросите! Всё-всё она знает.

— Ну, провожай… только не липни! Иди вслед за мной.

— Как прикажете, ваша милость… А рядом можно?

— Можно и рядом…

— Я хотела спасибо сказать! Вы, ваша милость, меня, можно сказать, от смерти спасли!

— Пустяки…

— Не пустяки! Вы просто местного палача не знаете! Зверь! Право слово, зверь!

— Ну-у… наверное, работа такая…

— Не-е-ет! Он прямо с наслаждением людей истязает! Так что, спасибо, ваша милость! Спасибо! Вот только… отблагодарить мне вас нечем… Хотите, я свою невинность вам отдам?..

— Что-о-о?!! — я аж споткнулся на ровном месте.

— Я говорю, что ещё невинна… Хотите быть у меня первым? Я буду только рада… сударь!

— Тебе сколько лет? — устало спросил я.

— Уже четырнадцать!

— Взрослая уже, значит… Должна понимать, что подобные предложения малознакомым людям…

— А я в благодарность!

— Не надо мне такой благодарности! — возмутился я, — И вообще, мы пришли! Проводила? Теперь можешь идти!

— Я что, такая уродина?.. — на глазах Дианы блеснули слёзы.

— С чего ты… да брось! Симпатичная девочка! Но я монах! Понятно⁈ И иди себе, иди…

— А-а-а… а с леди Катериной вы не монах…

— С чего ты… глупости!

— Я видела, как вы на неё смотрели, сударь!

— Это когда же⁈

— Да вот, перед ужином!

— Ах, вот оно что… Это называется «взглянуть с благодарностью». Мы беседовали. Она подсказала мне интересную мысль. Я взглянул на неё с благодарностью. Ясно?..

— Знаем мы такую «благодарность»…

— Тебя не поймёшь! То «невинна», то «знаем такую благодарность». В общем, не выдумывай глупости и иди себе с миром. Храни тебя Бог!

— А о чём вы говорили? С леди Катериной?

— Тебе-то какая разница?

— Может, и я что-то хорошее посоветую! И вы на меня так же взглянете. Хи-хи, «с благодарностью»…

— Брысь отсюда, глупая девчонка! А то уже не леди Александра, а я сам тебя к палачу отведу! Ладно, чего губы пузыришь?.. Не отведу, не бойся… Просто, оставь меня в покое!

Вот так, чуть не с боем, я едва избавился от настырной Дианы. А впереди ждали ещё неизменные Одиль и Матье! Которые ещё не знают о моём ранении. Ох, сейчас начнётся… попытка «утешить»…

— Одиль! — первым начал я, переступив порог, — Живо сбегай к нашей карете! Там есть такой дядька Трогот… ах, ты, Господи! Ты ж по-немецки не понимаешь… Ладно, запомни слово: Дер Таше. Запомнила?

— Дырташе?

— Ну… и так сойдёт! Придёшь к этому Троготу и будешь повторять: Дер Таше! Андреас! Дер Таше! Андреас! Пока он не отдаст тебе мою сумку. Принесёшь её сюда. Там есть запасная рубашка… Бегом! Теперь ты, Матье… Одиль, ты ещё здесь⁈

— Я слово забыла…

— Да, твою ж…

— Я помню, сударь! — вмешалась Матье, — Дырташ! Хотите, я сбегаю?

— Беги… — устало поморщился я, — Будем надеяться, что Трогот не дурак и поймёт… Ладно, а ты, Одиль, возьми мой нож, вот он, и помоги разрезать рубаху так, чтобы я её снял, не потревожив повязку. Что смотришь? Кромсай рубаху без жалости! Сейчас новую принесут!

Как и ожидалось, от девушек удалось отделаться с трудом. Прямо скажем, с большим трудом. Покрутив кулаком перед самым носом у обоих. Да и то… с трудом…

Я плюхнулся, прямо в одежде, на кровать. Рана, которая вначале слегка саднила, больше меня не беспокоила — спасибо перстню! Лечит!

Я хотел подумать. Как-то вся эта полоса неудач… неожиданно навалилась! Нигде такого не было, а тут — раз! — и есть! А что, если это происки того, неведомого врага? А что, если он всё же проник в замок и теперь подкупает всех этих баронов Жерара и Максимилиана? Да и служанку Диану тоже мог подкупить… А что? Неловкий взмах ножиком, вскрыта бедренная артерия… три минуты и я уже труп. Я же в самом деле инстинктивно выбросил вперёд руки, пытаясь подхватить девушку, когда она поскользнулась! Быть может, защитив себя от более серьёзной раны?.. И с баронами, только случайное вмешательство Александры спасло меня от поединков. Повторю, сами поединки меня с некоторых пор не страшили, точнее, не слишком страшили, потому что, как ни крути, а однажды малыш Давид завалил великана Голиафа… Можете говорить что угодно: что Давиду повезло, что эта была случайность, что Голиаф просто споткнулся… Голиафу от этого не легче! И если организовать, скажем, две сотни поединков со мной, где гарантия, что на каком-нибудь сто девяносто девятом поединке я не споткнусь?.. Случайно.

Нужен художник! Чтобы с моих слов нарисовал этого незнакомца и показать портрет страже! Тогда я точно буду знать, есть этот человек в замке или нету! Но Александра сегодня вечером опять развела руки в стороны. Это странно! Чтобы, скажем, в Дижоне, который весь перестраивается, не нашлось художника⁈ А мы проскакали путь от Дижона до Мино всего за два часа! А-а-а… понимаю… Художники, может, и есть, но они связаны контрактами! Нет свободных художников! Как же я сразу-то… Надо сказать Александре, что я готов заплатить любые деньги! Вот, просто любые! Скажет, бочку золота — я заплачу! Скажет две — я и две заплачу! Даже не за портрет, а за набросок. Лишь бы было сходство с тем образом, который сохранился в моей памяти! А если надо художнику неустойку выплатить, я и неустойку за него уплачу! Не вопрос!