Спустя девять дней путники увидели наконец цепь гранитных холмов, за которой находилась столица. Через час они уже въезжали в городские ворота. Согласно местному этикету, с которым Ричард познакомился еще во время своих визитов в Ойо в 1826 и 1827 годах, путешественники должны были вначале посетить главного царского евнуха Эбо, наиболее влиятельного человека в государстве. Ведь первый евнух осуществлял судейские функции, его решение считалось равносильным царскому. И только потом, уже вместе с ним, братья отправились во дворец алафина.

Довольно долго им пришлось ожидать монарха, пока тот по случаю приезда европейцев облачался в парадные одежды. До его торжественного выхода гостей развлекали музыкой, исполняемой оркестром, который состоял из длинных барабанов, литавр и горнов. В период расцвета «империи» Ойо алафины имели многочисленный штат придворных. В одном оркестре насчитывалось более двухсот человек.

Когда вышел правитель, все мгновенно стихло. Путешественники представились на европейский лад — поклон, рукопожатие. Это вызвало громкий смех у алафина и его жен, а также веселое оживление среди присутствующих. Согласно дворцовому ритуалу, придворные простирались ниц перед своим повелителем и должны были дважды посыпать себе голову землей.

По совету главного евнуха Лэндеры не стали сразу же сообщать алафину о своем намерении совершить путешествие к Нигеру. Они решили ограничиться заявлением, что «посланы королем Англии, чтобы попытаться отыскать бумаги своего соотечественника, который погиб у Бусы около двадцати лет тому назад». Как они предполагают, интересующий их дневник путешественника может находиться у султана Яури, и братья надеются, что правитель Ойо разрешит им проследовать в ту страну. Алафин не выразил особого удивления и даже обещал направить гонца в Яури с известием о прибытии европейцев.

Катунга, в которой братья пробыли больше недели, произвела на них безотрадное впечатление умирающего города: «Все казалось спокойным и мирным в этом большом скучном городе. Нельзя было не испытывать грусти, бродя по его пустынным улицам и по обширным плодородным полям, на которых совершенно не было видно людей: изредка попадался одинокий человек, что еще больше подчеркивало приближающийся конец. Городские стены не восстанавливаются, — записывает Ричард 15 мая, — и превратились по сути дела в груды пыльных развалин. Такой же беспорядок и апатия царят в умах монарха и его министров».

Государство йоруба находилось в таком состоянии упадка, что не в силах было защитить свои северные рубежи от постоянных вражеских вторжений. К тому времени фульбе вклинились уже и в глубь «империи», обосновавшись не только в Илорине, но и в другом важном и процветающем городе — Раке^[72], причем не встретили там значительного сопротивления. Эти города полностью заселены теперь фульбе, отмечает Джон, и они превратили их в настоящие твердыни. «Постепенно и упорно фульбе наступают на апатичное местное население, расшатывая трон властителя», — приходят к выводу путешественники. Эти слова Лэндеров оказались пророческими: в 1837 году Катунга была захвачена и разрушена фульбе из Илорина.

Спустя неделю братья покинули Катунгу. Несмотря на предупреждение, что дороги на север небезопасны, они пошли именно в этом направлении. Без особых приключений 17 июня путешественники вышли наконец к Нигеру у Бусы. Знаменитая река, однако, разочаровала путешественников. «Черные массивные скалы высились в самом центре течения, образуя на поверхности водовороты и сильные буруны… Нигер здесь узок: даже в самом широком его месте можно перебросить камень с одного берега на другой. Мы сидели как раз на той скале, где нашли свою несчастную судьбу Парк и его спутники», — записывает Джон 18 июня.

Правитель Бусы приветливо встретил путешественников, хотя, как и в 1826 году, во время приема Лэндера и Клаппертона, проявил явное нежелание здороваться с европейцами за руку^[73]. Он не смог сообщить братьям никаких новых подробностей о Парке и, казалось, ничего не знал о том, сохранились ли какие-либо вещи или бумаги путешественника, погибшего на порогах около его города. По его собственным уверениям, он был еще маленьким мальчиком, когда произошла катастрофа, во время которой погиб Парк. А прежний правитель умер вскоре после этого события. И все следы белого человека исчезли вместе с ним.

Правда, несколько позже Лэндерам была показана принадлежавшая Парку книга. С замирающим сердцем ждали братья, когда наконец «книга» будет освобождена от окутывавшей ее материи. Однако они обнаружили с досадой, что это не что иное, как таблицы логарифмов, действительно принадлежавшие когда-то Парку (там было найдено приглашение путешественнику на обед от четы Уотсонов). Посчитав находку малоценной, братья не пожелали ее выкупить^[74].

Разочарованные в своих ожиданиях, Лэндеры решили не задерживаться в Бусе. Однако за шесть дней, проведенных в этом городе, путешественники все-таки сумели собрать кое-какие сведения о его истории. Они отмечают удобную стратегическую позицию города: с одной стороны его защищают берега Нигера, с другой — широкая стена с башнями и глубокий ров. «Несмотря на эти естественные и искусственные заграждения, — пишет Джон, — Буса была несколько лет тому назад захвачена фульбе. Во время нашествия население с детьми и имуществом бежало и укрылось на одном из маленьких островов на Нигере… Однако вожди Ники, Вавы и Киамы, узнав о случившемся, собрались вместе и, объединив свои силы с отрядами Бусы, сбросили общих врагов в Нигер, где много фульбе утонуло».

Наиболее крупным и сильным городом был Ники^[75]. «Это единственная страна на западе, против которой фульбе еще не посмели поднять меч», — подчеркивает Джон. Расположенная в этих же районах правобережья Нигера область Боргу, защищенная рекой, болотами по ее берегам и густым тропическим лесом, также не была покорена фульбе, несмотря на неоднократные их попытки. После четырехдневного плавания вниз по реке с ее скалами, водоворотами, отмелями и островами, Лэндеры в конце июня прибыли в Яури. В его центральном городе — Бирнин Яури — они повстречали «главного араба» (кстати, он был доверенным советником правителя); тот сообщил, что видел Парка — отвозил ему подарки от правителя Яури, — и еще раз подтвердил, что путешественник утонул на порогах возле Бусы. У «советника» сохранились нож и двустволка (которые Парк подарил правителю Яури), и Лэндеры выменяли их на имевшееся у них длинноствольное ружье.

Яури предстает в сообщениях Ричарда и Джона «большой и процветающей страной»; у ее правителя — «сильное войско, которое, как говорят, успешно отражало постоянные атаки беспокойных фульбе, в течение нескольких лет неоднократно пытавшихся захватить государство». И все-таки, несмотря на военные успехи, правитель страны, расположенной на ближайших подступах к «империи» Сокото, был вынужден пойти на уступки. Он согласился платить подати султану Белло. Во время пребывания Лэндеров в Яури в одной из окраинных провинций государства — Энгарски — вспыхнуло восстание, вызванное увеличением поборов, значительная часть которых шла в Сокото. На его подавление правителю пришлось бросить свою конницу. Сражения с повстанцами, получавшими помощь из соседнего Нуле, продолжались четыре месяца; обе стороны понесли большие потери.

Неспокойно было и в самой «империи» Сокото, в старых государствах хауса, захваченных фульбе. Еще когда Лэндеры только прибыли в Бусу, там начали распространяться слухи о выступлении жителей Кацины против засилья фульбе, причем «фульбские отряды потерпели якобы поражение в больших боях, которые шли в городе, и были изгнаны», — записывает Лэндер 24 августа 1830 года. Спустя некоторое время, находясь уже в Нупе, путешественники узнали о восстании в Зарии. Народ Зегзега (столицы Зарии) в двух или трех битвах разбил силы фульбского эмира и «пожелал вернуть своего туземного правителя, который платил ранее и вновь будет платить подати шейху Борну». Кстати, именно шейх Борну поддержал оба эти выступления.