Непосредственным поводом к военному конфликту, как узнал Парк, послужил угон стада, совершенный маврами в пограничной бамбарской деревне. Скот был куплен каартским вождем. Воспользовавшись этим, бамбарский владыка (манса), который стремился помешать слишком быстрому, по его мнению, возвышению Каарты, объявил ее правителю — даиси — войну. Сделал он это, на наш взгляд, весьма любопытным образом. Гонец мансы передал даиси пару железных сандалий со слонами, что каартский правитель «износит их в бегах гораздо раньше, чем долетят до него бамбарские стрелы».

Каарта готовилась отразить нападение бамбарского войска. В то же время даиси разрешил жителям, которые «не имеют оружия или боятся войны, укрыться в соседних дружественных странах». Они всегда смогут вернуться на родину, заверил правитель, «если сохранят строгий нейтралитет». В противном же случае «пусть лучше сломают ключи от своих домов, двери которых будут для них навсегда закрыты».

Война не смутила Парка. Он мужественно продолжал путь и 12 февраля достиг Кеммо, столицы Каарты. Даиси Курабарри принял путешественника, восседая на земляной скамье, покрытой леопардовой шкурой. Он благосклонно выслушал его, но в покровительстве и разрешении на продолжение пути по его стране отказал. Сообщение между Каартой и Бамбарой, населенными родственными и недавно еще дружественными народами, сказал он, отныне прервано. Даиси посоветовал Парку вернуться в Кассон и дождаться там окончания военных действий, иначе ему не избежать гибели. Если же он поедет прямым путем в Бамбару, его обязательно примут за шпиона. Военные действия, по мнению правителя, продлятся не более двух-трех месяцев. По окончании их, «если он останется жив, то с удовольствием со мной увидится, — приводит Парк слова даиси, — если умрет, то его сыновья позаботятся обо мне».

Парк не внял совету. Приближался дождливый сезон, и он опасался, что вскоре вообще не сможет продолжать путешествие. Видя его нетерпение, даиси предложил шотландцу идти на север и через территории, населенные маврами, пробираться в Бамбару. Дал правитель и конвой — восемь всадников, которые сопровождали Парка до самой границы маврских кочевий.

18 февраля достигли Симбинга, деревни, лежавшей в глубоком ущелье, как бы сдавленной со всех сторон скалами. Отсюда Хаутон отправил свое последнее письмо. Местные жители сообщили Парку подробности гибели путешественника, обманутого и брошенного в пустыне без денег и пищи торговцами солью. Показали они и место, где было найдено его тело. Печальные мысли навевала эта история. Однако поворачивать назад было уже поздно.

Начались военные действия между Каартой и Бамбарой. Девятитысячная бамбарская армия разрушала пограничные города Каарты и быстро продвигалась к столице. Даиси со двором и отрядами гвардии укрылся на севере, в Гендингуме. Несколько раз манса пытался взять эту горную твердыню. Не добившись успеха, бамбарский правитель обратился за помощью к маврам^[9]. Они обещали прислать войско, однако слова своего не сдержали. Мансе пришлось отступить.

Но война на этом не кончилась. Против Каарты выступил Кассон, правитель которого умер, а два его сына вели борьбу за власть. Один из них, потерпев поражение, укрылся в Гендингуме, на штурм которого шло кассонское войско.

Воспользовавшись трудным положением даиси, против него подняли восстание беженцы из Каарты, в самом начале войны предавшие родину и выступившие на стороне Бамбары. Не смея возвратиться домой, они задумали свергнуть правителя и в свою очередь обратились за помощью к вождю государства мавров, которое Парк называет «Людомар»^[10].

В этой военной сумятице Парка, естественно, ожидали большие трудности. Из Симбинга он отправился и Дьяру, город, находившийся в зависимости от людомарского правителя Али. Отсюда Мунго послал гонца к Али с просьбой разрешить проехать через его владения и Бамбару. Спустя две недели был получен положительный ответ. 27 февраля, в разгар военных действий, когда бамбарские отряды жгли города Каарты и уводили сотни жителей в плен, Парк отправился в путь. С ним пошел один Демба. Джонсон отказался сопровождать шотландца в страну «фанатичных мусульман».

Вскоре начались злоключения. В деревню, в которой путники остановились на ночлег, ворвались всадники. Они потребовали, чтобы европеец немедленно отправился к людомарскому правителю в военный лагерь Беноум. Парк оказался в плену у мавров, о чем он иногда вспоминал с ужасом и говорил, что «никогда не переживал в своей жизни более тяжелых дней». Неизменно отмечая доброту, гостеприимство, веселый нрав малинке, путешественник подчеркивал, что «мавры склонны к жестокости и коварству». Между тем недоверчивое отношение мавров к Парку во многом оправдывалось сложной политической обстановкой. Возможно, их подозрительность усиливалась сведениями о захватнических действиях европейцев, полученными от магрибинских купцов, с которыми мавры поддерживали постоянные торговые отношения. Несомненно, их неприязнь усугублялась и религиозными мотивами.

Беноум лежал между Сенегалом и Нигером на южной границе Сахары, подступающей к 15-му градусу северной широты. По песчаной равнине были беспорядочно разбросаны палатки, между которыми паслись стада верблюдов.

Все племена мавров (в том числе и людомарское) занимались отгонным скотоводством. В июле, когда начинались дожди, они перегоняли в Сахару стада крупного рогатого скота, основное свое богатство, а в феврале, с наступлением сухого сезона, откочевывали с ними от границ пустыни к югу.

Правитель Али помещался в одной из палаток, Польше других по размеру. Это был старый человек угрюмого вида с длинной седой бородой. Он осведомился у Парка, не говорит ли тот по-арабски. Услышав отрицательный ответ, изумился и замолчал. Затем последовали жестокие шутки. Путнику предложили убить дикую свинью и приготовить себе ужин из свинины, никогда не употребляемой в пищу мусульманами. К хижине, куда Парка отвели на ночлег, была привязана свинья. Около нее постоянно толпились взрослые, глумившиеся над «неверным», и дети, дразнившие животное.

Все вещи, в том числе одежда и компас, были у путешественника отобраны. День проходил за днем, а Парк ничего не знал о своей дальнейшей судьбе. До него доходили слухи, что его хотят убить или по крайней мере выколоть глаза, «похожие на кошачьи». Али, правда, обещал отпустить европейца, как только в лагерь вернется его любимая жена Фатима, которая много слышала о «белых» и хотела сама посмотреть на чужестранца.

Тем временем шотландского хирурга пытались превратить в брадобрея, но он порезал голову первого же клиента — людомарского принца — и был отстранен от должности. Решив, что христианин ни на что не способен, мавры стали обращаться с ним еще хуже. На улицах толпа постоянно потешалась над «неверным», врывала с него одежду, требовала, чтобы он читал мусульманские молитвы. Время тянулось медленно. Чтобы как-то скоротать его, Парк принялся за изучение местного мавританского диалекта арабского языка. Отношение к пленнику после этого слегка улучшилось. Кормили его, правда, по-прежнему плохо. Слуги Али часто вообще забывали принести ему пищу, и Парк очень ослабел от голода и лихорадки, которой заболел с наступлением дождливого сезона.

В это время начали распространяться тревожные вести. Отряды бамбарского правителя, желавшего наказать Али за вероломство, приближались к Беноуму. По численности они вдвое превосходили людомарское войско, которое едва достигало двух тысяч всадников. 30 апреля мавры свернули лагерь и отступили на север, к Бубакеру. Это еще больше ухудшило и без того тяжелое положение пленника.

Путь был трудным. Кругом простиралась песчаная пустыня. Стояла жара, убившая всю растительность и высушившая водоемы. К попадавшимся изредка колодцам Парка не подпускали, боясь, как бы «христианин не осквернил воду источников, вырытых верными учениками пророка». Если бы не невольники-негры (сами обездоленные, они тем не менее давали Парку немного воды и пищи), путешественнику пришлось бы совсем туго. 3 мая дошли до другого военного лагеря, расположенного недалеко от Бубакера. Там и находилась любимая жена Али — Фатима. Парку было приказано немедленно к ней явиться. Он увидел молодую женщину с «прекрасными арабскими чертами лица и длинными до полу волосами». Однако она была неимоверно толста, что, правда, считалось большим достоинством у мавров. Путешественник, интересно рассказывавший о европейских странах и обычаях, понравился Фатиме, и она взяла его под свое покровительство.