Он снова завладевает моими губами. Врезается в меня с силой один раз. Второй. И на третий я падаю.

Каждая клеточка моего тела взрывается, как крошечный фейерверк. Моя спина отрывается от кровати. Экстаз пронизывает меня насквозь. Звезды танцуют у меня перед глазами, когда ощущение полета разливается по моим венам. Рот Хадсона накрывает мой, и он рычит между моих губ с последним толчком, который доводит его до экстаза.

— Святые угодники, — выдыхает он мне в губы.

— Ты просто читаешь мои мысли.

— Это было… — Он качает головой, затем целует меня в лоб, кончик носа, подбородок и, наконец, в губы. — Ты чертовски феноменальна.

Хадсон откатывается, и мы оба стонем от потери связи. Я смотрю, как его темная тень движется через комнату в ванную. Мне нужно собрать свою одежду, одеться и избавить его от своего общества. Но я все еще не полностью восстановила силы, поэтому вместо этого подкладываю под голову мягкую пуховую подушку и закрываю глаза.

Кровать пахнет Хадсоном. Смесь кокоса и специй. Утыкаюсь носом в ткань и закрываю глаза. Я чувствую, как матрас прогибается. Хадсон, откинув одеяло, заползает рядом со мной. Он притягивает мое обнаженное тело к своему и натягивает на нас одеяло.

— Мне нужно идти, — сонно говорю я, прижимаясь к его груди.

— Спи, Лили.

Я делаю слабую попытку сесть.

— Я не хочу, чтобы все было странно или…

Его усмешка ощущается в нижней части живота.

— Мы занимались сексом. Уже слишком поздно для того, чтобы не делать все странным. Так что спи.

Я ухмыляюсь и знаю, что он, должно быть, чувствует это на своей коже.

— Хорошо, но только на час. Затем я уйду.

Он целует меня в макушку.

С его ровным дыханием, его пальцами, пробегающими по моим волосам, и моей рукой, перекинутой через его живот, я, в конце концов, проваливаюсь в сон.

Где-то в ночи слышу его шепот:

— Я не отпущу тебя.

 ГЛАВА 15

Хадсон

Я просыпаюсь от того, что солнце светит в окно моей спальни, а Лиллиан свернулась калачиком у меня под боком. Теплая, мягкая и крепко спящая. Ее голова лежит на моей подушке, а ее нога перекинута через мои бедра. Я изучаю ее милое личико. Светлые брови, черные ресницы, розовые губы, припухшие от моих зубов. Я считаю россыпь веснушек на ее носу и обнаруживаю крошечный шрам на подбородке, а также фиолетовое пятно на шее.

Во время вчерашнего ночного безумия я поставил ей засос.

Интересно, рассердится ли она? Или будет гордиться тем, что носит мою метку? От мысли, что другие люди увидят это, мой член становится твердым. За этим следует волна стыда. Я же не животное, черт возьми.

С каждой минутой в комнате становится все светлее. Зная, что мне нужно сделать, но ненавидя то, что я должен это сделать, сползаю с кровати и направляюсь в гардеробную. Одеваю спортивные штаны и белую футболку, затем чищу зубы и умываюсь. Когда возвращаюсь в комнату, Лиллиан все еще спит в той же позе, в которой я ее оставил — все ее светлые волосы разметались по моей подушке, а ее голые ноги запутались в моих простынях. У меня возникает желание оставить ее здесь. Просто чтобы просыпаться с ней вот так каждое утро и засыпать с ней рядом каждую ночь.

Но в моем мире сказок не бывает.

Фантазии — пустая трата времени.

— Ты смотришь, как я сплю? — спрашивает она хриплым голосом, приоткрыв только один глаз.

— Виноват. — Я сажусь на край кровати и откидываю ее волосы с лица.

Она удовлетворенно вздыхает и закрывает глаза.

— Я не хотела оставаться на ночь.

— Я рад, что ты это сделала. Мне было бы трудно отпустить тебя.

Когда девушка открывает глаза, их голубой цвет напоминает мне воду Карибского моря — прозрачную, теплую и манящую.

— И что теперь?

— Зависит от того, насколько сильно ты хочешь уйти. — Я продолжаю водить рукой по ее волосам, чередуя это с круговыми движениями по коже головы, потому что мне нравятся звуки, которые она издает. — Я приготовлю кофе. Ты голодна?

Самая сладкая сонная улыбка растягивается на ее губах.

— Я бы не отказалась от французских тостов.

Я не могу удержаться, чтобы не поцеловать ее. Прижимаю свои губы к ее и чувствую, как девушка улыбается. Боже мой, мужчина может привыкнуть к этому.

— Пойду приготовлю завтрак. Я положил кое-какую одежду на стул. Можешь принять душ. Или нет. — Я утыкаюсь лицом в ее шею и глубоко вдыхаю. Сладкий аромат ее кожи смешивается с моим, и от этого сочетания мой член становится твердым. — Я лучше пойду, или мы останемся в этой постели еще на несколько часов.

Она проводит руками по моим волосам ленивыми движениями.

— Несколько часов, да? — В ее голосе звучит усмешка.

— Не искушай меня доказывать это. — Я покусываю место на ее шее, где оставил отметину, затем целую, чтобы успокоить. — Прости за это.

Когда отстраняюсь, она подносит пальцы к шее.

— Что ты сделал?

— Встретимся на кухне. — Я заставляю себя отодвинутся от нее.

— Подожди. — Она садится, выставив напоказ свои полные, красивые груди.

Мой рот наполняется слюной.

— Ты что, поставил мне засос? — Она тычет пальцем в место на шее, ее глаза расширены, а ухмылка растягивается по ее лицу.

— Французский тост, говоришь, да? — Я пячусь из комнаты.

— Хадсон! — Она спрыгивает с кровати и бежит в ванную.

Я хихикаю, пока иду по коридору.

— Ты поставил мне засос! — кричит она и, к счастью, уморительно смеется.

В моей груди расцветает тепло, и я не могу перестать улыбаться, доставая яйца и молоко из холодильника. Не помню, когда в последний раз улыбался в комнате в одиночестве.

Я варю кофе, наливаю себе кружку и взбиваю яйца, корицу и молоко, когда Лиллиан присоединяется ко мне на кухне. Одетая в светло-серые спортивные брюки и толстовку, которые я оставил для нее, она делает простой хлопок похожим на одежду от кутюр с подиума. Ее мокрые волосы волнами рассыпаны по плечам, а лицо совершенно чистое. Это напоминает мне о том, как девушка выглядела в халате в Седоне.

Лиллиан опускается на барный стул напротив меня.

— Это неловко, — игриво говорит она. Ее взгляд опускается на миску передо мной. — Все в порядке?

Я моргаю, смотрю вниз и вижу, что где-то между ее появлением на моей кухне и сейчас, я перестал взбивать и вместо этого капаю яичной массой на столешницу.

— Черт, — бормочу я и хватаю влажную губку, чтобы убрать беспорядок. Когда оборачиваюсь, Лиллиан улыбается, как будто знает что-то, чего не знаю я. — Что?

— Ничего. Просто это странно, понимаешь?

— Странно? — Не лучшая реакция от женщины после проведенной вместе ночи.

— Да, я имею в виду, можем ли мы на самом деле смотреть друг другу в глаза над этим островом и не думать о том, что произошло на нем? — Ее щеки покраснели.

— Я никогда не увижу этот остров прежним. — Отодвигаю миску в сторону и наклоняюсь над стойкой, чтобы быть ближе к ней. — Если бы это зависело от меня, я бы хотел облизать тебя на каждом предмете мебели в этом доме, на каждом сантиметре пола, трахнуть тебя у стен, оставить твой след на всем, что у меня есть. — Дотягиваюсь до ее подбородка и двумя пальцами закрываю ее распахнутый рот. Провожу большим пальцем по ее нижней губе, прежде чем опустить руку. — Это слишком?

Лиллиан сглатывает.

— Совсем нет.

— Кофе? — Я возвращаюсь к приготовлению завтрака, пока она приходит в себя от визуального образа, который я создал. Если она в игре, то нет причин, по которым мы не можем воплотить это видение в жизнь как можно скорее. В конце концов, сегодня воскресенье.

Я протягиваю ей чашку кофе, она отпивает глоток и стонет.

— Боже правый, это потрясающе.

Я снова улыбаюсь про себя, думая о том, как она говорила то же самое прошлой ночью, когда я был глубоко внутри нее.

— Могу я помочь? — Ее голос ближе, и когда я поворачиваюсь, девушка стоит прямо позади меня, не сводя взгляда с моей задницы.