“Так вот где я тебя нахожу”.

“Действительно. Я вернулся в Англию совсем недавно”. Холден сделал шаг на крыльцо, вместо того чтобы позволить мужчине войти.

“Я много чего слышал. Это дом одной из твоих подруг-француженок?” спросил его отец, с насмешкой глядя на фасад дома Холдена.

“Зачем ты пришел сюда, отец?”

“Кем бы она ни была, она следит за тем, чтобы ты был хорошо одет. Конечно, я уверен, что это в ее интересах ”.

“Дом мой, как и моя одежда”.

“Хммм. Когда я услышал, что ты в городе, я подумал, что стоит поговорить. В последнее время в семье возникли некоторые проблемы”.

Холден закрыл дверь за своей спиной и проводил отца обратно по ступенькам в маленький сад. “Проблемы?” Тетя Пенелопа все-таки связалась с ним? При этой мысли Холден стиснул зубы. Он доверял ей.

“Я получил сообщение от врача из Брук-Хауса, что была предпринята успешная попытка к побегу." Он огляделся вокруг, прежде чем сказать: “Твоя мать пропала без вести”.

Холден кивнул. “Спасибо за информацию”. Значит, тетя Пенелопа хранила молчание без всякой на то причины. Этот проклятый доктор.

Его отец неловко кивнул ему головой. Оглядывая сад, он, казалось, подыскивал слова. Когда он наконец снова посмотрел на Холдена, это было для того, чтобы сказать: “Мне пора”.

“Очень хорошо”. Холден скрестил руки на груди.

“Холден, ты можешь остановиться в Пембертон-Хаусе, если захочешь. Если здесь ничего не получится...” Он отвел взгляд.

“В этом нет необходимости, отец. Мне и так вполне комфортно”.

“Ты знаешь, что твоя жизнь позорит семью. Жить за счет благосклонности какой-то француженки - это вообще не жизнь. Ты не обязан...” Казалось, он не в состоянии больше ничего сказать на эту тему.

“Если я увижу маму, я сообщу тебе”.

Его отец кивнул и повернулся, направляясь к садовой калитке. Его рука замерла на щеколде. Обернувшись, он спросил: “Ты не имеешь никакого отношения к недавнему исчезновению в Брук-Хаусе, не так ли?”

“Нет. У меня не вошло в привычку вытаскивать больных людей из больниц. Разве ты не знаешь, что я слишком занят для этого распутными женщинами и выпивкой ?”

В голубые глаза отца вернулось знакомое жесткое выражение. Он повернулся к воротам, распахнул их и, не сказав больше ни слова, сел в свой экипаж.

***

Сью вышла на улицу в еще один прекрасный солнечный день. Какая странность, что два дня подряд стоит идеальная погода! Мэй была права — она определенно не хотела проводить такой день в гостиной, потягивая чай и обсуждая модные вещи. Ратледжи были восхитительной компанией дам, однако ее мать и Эванджелина никогда не позволяли беседе за чаем слишком далеко отклоняться от условностей. Почему-то она подумала, что, если бы ее мать не присутствовала сегодня, чаепитие было бы совсем другим и довольно приятным. Как бы то ни было, Сью весь последний час подавляла зевоту.

Мэй, должно быть, заметила задумчивое выражение ее лица, когда она смотрела в окно, потому что через минуту извинилась и вывела Сью через дверь в сад. “Теперь, когда мы покончили с этим обязательством, не хотела бы ты прогуляться по саду? Я бы показала тебе окрестности, но мне нужно вернуться на конюшню и проверить, как там моя лошадь, пока кто-нибудь не заметил моего отсутствия. Сегодня днем ее должны были подковать. Ты не возражаешь?”

“Вовсе нет. Я прогуляюсь по саду и буду наслаждаться днем. Я просто рада, что не буду обсуждать линии талии на платьях ”.

Мэй рассмеялась. “Я тоже, Сью. Я вернусь через некоторое время. Тебе следует начать с розария за лабиринтом. Это мое любимое место”.

“Спасибо. И не торопись со своей лошадью. Мне и здесь будет хорошо ”.

Мэй улыбнулась и исчезла за решеткой из пурпурных цветущих лоз.

У Сью было предчувствие, что они быстро подружатся. Жаль, что они встретились только во время последнего сезона Сью. Сью вздохнула и ступила на гравийную дорожку. Обогнув лабиринт живой изгороди, она направилась в дальний угол сада.

Войдя в дверной проем, прорезанный в зелени живой изгороди, она была поражена обилием цветов, простиравшихся во всех направлениях. Лилии вперемешку с тюльпанами покоились в тени розовых кустов всех мыслимых цветов. Цветущие деревья склонились над дорожками, словно защищая их любящими руками. Она двинулась дальше вглубь скрытого сада, ее голова кружилась от усилий впитать в себя всю его красоту.

Затем, обогнув поворот тропинки, она остановилась. Он сидел, развалившись, на скамейке. Холден выглядел бы типичным беззаботным повесой, возможно, ожидающим любовной связи, если бы не постукивание носком ботинка по земле и хмурый взгляд. Конечно, он все еще выглядел невероятно красивым, даже с озабоченными морщинами, прорезавшими его лоб.

Она подошла ближе, привлекая его внимание. “Я не знала, что ты будешь здесь”. Он двинулся, чтобы встать, но она остановила его, подняв руку.

Он пожал плечами и откинулся на спинку стула. “Я тоже не знал, что буду здесь”.

Она сделала еще несколько шагов в его направлении, остановившись перед скамейкой, на которой он развалился. “Я пришла выпить чаю с твоими кузинами. Что ж, у нас уже была светская болтовня , и теперь мы перешли к чаепитию.  Было довольно скучно со всеми этими разговорами о моде и тому подобном, и мне все равно не разрешили участвовать, потому что мама говорит, что я надоедаю людям. Хотя, честно говоря, я не совсем уверена, как у меня это получается. Я считаю себя отличным собеседником, возможно, временами немного многословной, но никогда не занудной.”

Он приподнял золотистую бровь, но ничего не сказал.

“О нет, теперь я надоедаю тебе разговорами о том, чтобы не быть скучной. Какая ирония. Я не хотела вторгаться в твои ”. Она сделала шаг в сторону, не уверенная, что делать со своими руками, сначала скрестив их, затем переплетя за спиной. “Я пойду”.

“Нет, останься”. Его голос был глубже, чем обычно, с грубостью, которой она никогда раньше от него не слышала. “Мне бы не помешало отвлечься”.

“Тогда я попытаюсь отвлечь тебя в более приятном смысле этого слова”. Она неуверенно улыбнулась ему, покачиваясь взад-вперед на каблуке одного ботинка. “Это не похоже на насекомое, жужжащее у твоего лица, или на человека, который отчаянно нуждается в ванне, но настаивает на том, чтобы стоять слишком близко на балу. Вместо этого я попытаюсь отвлечься детским смехом или прекрасным видом. Мне сказали, что я очень отвлекаю. Хотя я полагаю, что это заявление могло быть задумано как оскорбление, теперь, когда я думаю об этом. Тем не менее, я все же попытаюсь отвлечь тебя от грустных мыслей. ”

“Я уверен, что это не займет много усилий”. Он почти рассмеялся, но смех так и не коснулся его глаз.

“Цветы сильно отвлекают меня. Я никогда не видела столько цветов на одном розовом кусте. Мэй была права. Это прекрасный сад. Я бы хотела нарисовать это, но мама как раз внутри, так что я не осмелюсь сейчас достать свой альбом для рисования. Я просто должна запомнить это. ”

Она обвела взглядом сад ,вздохнула и попыталась запомнить воспоминания об этом дне. Однако ее глаза хотели запомнить что-то другое, кроме цветов, когда они снова вернулись к Холдену. Его непринужденная поза, когда он развалился на скамейке, вытянув длинные ноги, скрестив руки на широкой груди, отсутствующий взгляд…

“Итак, Мэй была той, кто выманил тебя на улицу. Не могу сказать, что я удивлен. Думаю, она чувствует себя в помещении так же неуместно, как и я ”.

“Ты? Чувствуешь себя не в своей тарелке в помещении? Ты никогда не показываешь этого. Кажется, что ты проносишься по комнатам, командуя всеми и вся на своем пути. Великий лорд Стилингс — предмет зависти джентльменов, ухажер леди, обаятельнейший из всех.”

“Внешность может быть обманчивой”.

“Хa! Очевидно. Он понятия не имел, подумала она, закатывая глаза к небу.

“И я никогда не смогу командовать тобой, но, кажется, ты часто попадаешься мне на пути”. Он выдавил улыбку.

“Мной нелегко командовать”.