— Когда я очнулся, я был здесь один. Возможно он в одном из тех домов, которые я еще не успел обследовать. А может быть нет.

Было видно, что девушка голодна, она, откровенно говоря, обрадовалась, получив в руки тарелку с горячей едой но, тем не менее, судьба Рика интересовала ее сильнее.

— А ты не пробовал искать? — начала было она, но осеклась. — Извини… У тебя же амнезия.

Я в очередной раз пожал плечами, не отрицая поставленный мне диагноз. В конце концов, кто я такой, чтобы оспаривать диагнозы? Тем паче все мои медицинские знания получены не в университете, а через гипнообучение. Только и умею, что разрезать да зашить. Утрирую, конечно, но зато я теперь знаю свое имя и фамилию. А также то, что у меня здесь, оказывается, есть отец. Как говорится, и двух дней не прошло, а я уже обрастаю родственниками.

— Ну что ж, мое имя ты знаешь, а как зовут тебя? — накладывая еду уже в свою тарелку между делом спросил я.

— Мишон, меня все зовут именно так.

— Мишон значит, — задумчиво кивнул и подул на исходящий парком рис. — И давно мы знакомы?

— Ну… — протянула девушка задумчиво. — Дней сорок-пятьдесят. Точнее не скажу, не помню, когда я в тюрьму попала.

— В тюрьму?! — вскинув брови, переспросил я. — И за что тебя?

Девушка поперхнулась рисом, закашлялась и с большим трудом удержала себя от того, чтобы не скатиться с крыши. Она как-то растерянно уставилась на меня, после чего хлопнула себя ладонью по лбу и пробормотала что-то про амнезию.

— Карл, не делай так больше, я же чуть не убилась, — запив кашель водичкой из бутылки, взмолилась девушка.

— Чтобы попасть в тюрьму надо совершить какое-нибудь преступление, — озвучил я очевидный факт. — Вот я и спрашиваю, как это мы умудрились в этой самой тюрьме познакомиться.

Хохотнув, девушка посмотрела на меня, и улыбка сползла с ее лица.

— В наше время в тюрьму можно попасть только за хорошее поведение, — криво улыбнулась собеседница. — Твой отец возглавлял группу выживших, он забазировался в тюрьме, так как там двойной забор, крепкие двери и куча решеток. Идеальное место, чтобы укрыться от ходячих покойников.

— Разумно, — был вынужден признать я. — А какого черта мы делаем здесь?

— На нас опять напал губернатор и в этот раз, учитывая эпидемию, мы не смогли отбиться. Этот гондон конечно сдох, как и многие его приспешники, но мы остались без дома.

— Эпичненько, — кивнул я, серьезно так задумавшись. — А губернатор это должность или прозвище?

— Прозвище, — ответила Мишон.

Хмыкнув, я убрал котелок с огня и поставил на печку сковородку. Самую обычную сковородку с тефлоновым покрытием. В конце концов, если нет ограничений по массе, зачем мучиться с походной посудой? Налив в неё масла, и разложив соевые шницели, я приступил к неспешному, но достаточно обстоятельному допросу, точнее моя собеседница думала, что мы просто беседуем, но люди вообще много чего о себе думают, но с реальностью это совпадает далеко не всегда. Так мы и сидели на крыше веранды, уже давно съев и рис, и шницели и даже успев попить чаю, когда неожиданно раздался хлопок выстрела. Он был не очень громким и, судя по всему, произошел на приличном от нас отдалении. Затем эхо донесло до нас не то рев, не то мат и ещё два выстрела. Мишон резко подскочила, развернулась в сторону, с которой донеслись эти звуки, и даже сделала шаг вперед.

— Это Кольт Питон, знакомый звук, Карл, у твоего отца тоже Питон, возможно, это он и есть, — торопливо пробормотала девушка и кинулась к окнам, чтобы, по всей видимости, спуститься вниз через лестницу. — Карл, оставайся здесь, я проверю.

— Одна, ночью, с шашкой наголо? — покачав головой, негромко спросил я и, подхватив ранец, шагнул следом за ней. — Мы пойдем вместе. Веди!

Мишон явно хотела воспротивиться этому моему решению, но желание найти Рика пересилило ее, и она махнула на мое самоуправство рукой.

Учитывая то, что я был теперь ребенком, а единственный предмет, который у меня был при себе это пустой ранец, я мог позволить себе бегать быстро и далеко. Пару раз матюкнувшись из-за отсутствия тактической информации, которую я по привычке пытался вызвать на несуществующий теперь интерфейс, я пристроился за бегущей девушкой и подготовил книгу с консервироваными кирпичами для оперативного применения. Как оказалось, сделал я это своевременно, так как за ближайшим же углом соседнего здания мы наткнулись на небольшую стайку ходячих.

Раздраженно выдохнув сквозь зубы, я успел отоварить четыре тела до того, как моя невольная напарница смогла достать свою сабельку. Я даже приостановился на пару мгновений, чтобы пронаблюдать, как именно она ее использует. Как я и думал, все оказалось не так просто, как хотелось бы. С первым телом у нее все получилось просто идеально, лезвие этой длинной хреновины смахнуло голову с плеч за один заход. А вот во втором теле лезвие сабли застряло. Не сказать, что все было так ужасно, но будь мертвяков побольше, далеко не факт, что все обошлось бы так легко. Расправившись со вторым своим противником, Мишон за каким-то чертом попыталась задавать мне вопросы, что меня, откровенно говоря, ввело в шок. Нет, ну это нормально вообще, вокруг враги, бой идет, а она с идиотскими вопросами лезет? Вообще кошмар. Ругнувшись в сердцах, я махнул рукой по направлению движения.

— Вперед, мать твою, бой еще не окончен! — максимально культурно, как только смог в таком своем состоянии ответил я. — Пиздеть в тылу будешь. Вперед!

Девушка дернулась, чуть не упав, но таки последовала голосу разума в моем лице и припустила вперед с прежней скоростью. Не знаю как она, но меня эта заминка порядком цапнула. Ну, привык я уже за эти годы, что гражданский это синоним слова мертвый. А тут, любуйтесь люди, такая херня происходит. Небось, еще и приказы в бою оспаривают. Но переживал я по этому поводу недолго, буквально пару мгновений. Меня сейчас больше волновал тот факт, что я начал непроизвольно крутить головой в поисках дронов, которые во время боевых действий в наше время были всегда. Но тут-то их нет, и это бессмысленное кручение головой может закончиться тривиально смертью. Но сделать с собой я ничего не могу, привычка, мать ее. Вот в таком состоянии мы и достигли места, откуда стреляли.

Убедившись, что все, что могло произойти, уже произошло, я резко остановился, встал на колено и два раза особым образом вдохнул-выдохнул. Мелочь, конечно, но организм перешел в спокойное состояние гораздо быстрее, чем, если бы я вел себя иначе. Окинув округу взглядом, я только после этого посмотрел на довольно потрепанного юношу, что сейчас распластался на земле с револьвером в руке. Вокруг него лежали три зомби, а сам он тяжело дышал и смотрел на мою напарницу с непередаваемым изумлением.

— Мишон? Сын?! — выдохнул паренек лет тридцати на вид. — Вы живы? Господи, спасибо тебе. Спасибо.

Встав с земли, я отряхнул колено, и в очередной раз, окинув пространство вокруг себя взглядом, подошел поближе. В принципе, называя этого парнишку юношей, я немного перестарался. В конце концов, мне сейчас одиннадцать лет и сколько-то там месяцев и я не в три раза его старше, а в три раза его младше.