Когда девушка ушла, я начал бороться с самим собой. Сон так и норовил взять верх, хотел схватить меня и больше не отпускать. Я понял, что это за наваждение. Я понял, что если усну, то не проснусь. Нужно терпеть. Нужно держаться. Но даже базовое считывание жизненно важных параметров, а именно сердцебиение и все параметры, связанные с ним… показывали, что организм уже перестаёт бороться. Пятьдесят пять ударов в минуту. Не критично, у спортсменов и военных это нормально… а вот давление… шестьдесят на девяносто. Выше просто не поднималось. И только медленно падало. Сердце билось с такой же частотой… но слабее.

В первый раз, когда девушка пришла, она даже сияла от счастья. Ей удалось найти достаточно много сухих веток. Тут носилось множество животных, они ломали деревья, а не со всех упавших и уже мёртвых деревьев слетали ветки. Вот она и нашла одно такое и оборвала очень и очень много нашего будущего топлива с него.

Потом она сделала ещё заход. Я продолжал бороться. Часто хватался за автомат, видя хищные тени возле прохода в наше убежище. Но обходилось, никто не залезал. Но я был готов в случае необходимости дать отпор противнику. Я был готов, если понадобится, отдать жизнь в схватке. Лучше, чем сдохнуть от боли…

— Прочь-прочь-прочь! — схватился я за голову и пару раз ею ударился о камень, благо шлем изнутри был мягкий и сильного удара не было, а вот мозги встряхнуло основательно.

Сердце тут же начало колотиться быстрее. Навязчивые мысли о смерти… они взбудоражили меня. Заставили нервничать. А нервы начали ускорять работу моего двигателя. Стало чуточку лучше. Я даже улыбнулся. Но чёрт… как же было больно. После возвращения, сто процентов, потребуется нормальная медицинская помощь.

— Всё… — неожиданно появилась девушка, которая свалила последнюю, уже пятую партию палок в общую кучу, а после чего устало свалилась на пятую точку. — Там дождь собирается… нас, думаю, заливать не будет… но смысла… фух… палки таскать больше нет. По крайней мере так у тебя написано, что, если есть запас, в дождь лучше этого не делать.

— Ага, — кивнул я и с кряхтением уселся. — Теперь… — я порылся в порядком опустевшей разгрузке и бросил один магазин, на три четверти пустой, девушке под ноги. — Складывай сначала звёздочкой палки, потом на центр звёздочки высыпай весь порох из боеприпасов… потом строй домик. А дальше… дальше будет самое сложное. У нас розжига никакого нет. У меня после одной схватки рюкзак порвался, и набор вылетел. Как и почти вся еда… Придётся руками…

— Ага, — кивнула девушка и начала делать то, что я ей только что сказал.

Я сидел и молча наблюдал, постоянно напоминая себе о том, что мне нужно держаться, что осталось совсем чуть-чуть. А Фелиция продолжала сооружать костер. Во время дождя… даже не страшно, что будет дым. Он уляжется под тяжёлыми каплями, в итоге его все равно можно будет списать на удары молний. Уже не раз видел, как тут что-то полыхало.

Когда будущий костёр был готов, девушка взяла палки, нашла нить, сделала из одной палки «лук», вторую палку прокрутила в нити, а потом поставила на третью. И так начала крутить. Крутить. Крутить… меня всё же в какие-то моменты вырубало в прямом смысле слова. Кадры просто менялись. Но… сколько бы времени ни прошло, Фелиция с тревогой на лице продолжала работать. Она неистово желала помочь. Почему? Да всё просто. Умру я — умрёт она. Вот и вся логика. Она тут не выживет без запасов, корабля и способностей.

Когда ливень уже вовсю бушевал, а небосвод каждые несколько секунд украшали вспышки молний, Фелиция радостно вскрикнула. Сколько именно времени прошло, я толком не знал. Но я был рад, что у неё получилось. Взяв в руки уголёк, — спасибо броне, она имела хорошую термоизоляцию, — она положила его на порох и… подула. И тут пламя вспыхнуло. Причём оно было достаточно сильным, чтобы оно зажглось почти на всех ветках разом.

— А теперь подбрасывай, чтобы разгорелось лучше, — устало сказал я, предварительно попытавшись встать, чтобы самому это сделать, но не вышло.

— Сиди ты, — вяло улыбнулась она. — Я всё сделаю.

И она сделала, благо ей даже вставать не надо было. Она брала палки из кучки возле её правой руки и укладывала их аккуратно в костёр промеж прутьев «шалаша». И пламя с каждой секундой разгоралось всё сильнее и сильнее. Трухлявые палки. Долго не продержатся. Быстро прогорят.

— Ложись на живот и деактивируй свою броню, — достаточно строго приказала она, по крайней мере мне так послышалось.

— Дай палку… — вздохнул я. — Обезбол я себе вколю… но он мало поможет. Так что… дай палку покрепче.

— Держи, — спустя пару мгновений протянула она мне самую, как ей казалось, на вид крепкую палку.

Взяв деревяшку, я положил её рядом с собой, после чего притянул к себе поближе рюкзак и нашёл остатки от былой роскоши. Последний тюбик с обезболивающим. Я тянул этот момент как можно дольше, как можно больше. И вот он настал. Приподняв кофту, я вогнал иголку в так называемое «крыло» и выплеснул туда сильное обезболивающее. Эффект начал действовать почти сразу. Современная медицина смогла добиться этого. Да, от физиологии никуда уйти не удалось, эффект распространялся постепенно, но всё же это постепенное распространение было с мгновенным эффектом.

Сделав тяжёлый вздох, я стянул с себя кофту окончательно, постелил её на холодные камни, стиснул палку промеж зубов, лёг и стал ждать. Секунды стали тягучими, медленно сменяли друг друга. Казалось, что прошло несколько часов, прежде чем Фелиция поднялась на ноги. Но нет. Таймер до конца миссии не врал. Прошло всего несколько минут.

Я повернулся голову лицом к девушке. У неё на лице был неописуемый страх. В её руках была горящая палка. Жаль, не было металлического прута или чего-то подобного… хотя…

— Выбрось, — спокойно сказал я и достал нож. — Вот, лучше его нагрей… что-то я не подумал сразу… и потом прикладывай широкой частью к ране, прижимая, чтобы прожгло всю рану. И так повторяй раз за разом, пока по всем ранам не пройдёшь. И на бутылку воды, — отсоединил я от пояса пережившую несколько схваток флягу и протянул её девушке. — Там чистая вода… будешь промывать рану перед тем, как прикладывать. Только не трать много… воды осталось мало…

— Поняла, — кивнула она, взяла у меня нож и флягу.

Нож она оставила себе, с ним ушла к костру, а флягу возле меня. Сердце опять начало бешено колотиться. Опять нервы были взвинчены до предела. Дыхание было тяжёлым, словно я пробежал целый марафон. Я знал, что это может помочь, но… такого на себе я никогда не испытывал. Ну что ж, как говорили во время моей стажировки после первой пойманной пули в самое мягкое место… всё бывает впервые. Вот и это мероприятие будет у меня в первый раз.

— Ну все… — дрожащим голосом сказала она, а я увидел у неё в руках нагретый до лёгкой красноты ножик.

Она держала его правильно, около верхних слоёв пламени. Оно всегда там самое горячее. Я был рад за неё, что она обучается, что она схватывает азы на лету… но мне легче от этого не становилось. Я снова зажал палку в зубах, прикрыл глаза, кивнул и положил голову, смяв в руках под животом часть кофты.

Фелиция сделала несколько неуверенных шагов, сделала тяжёлый вдох, посмотрела себе за спину, там снова громыхнула молния, после чего присела на одно колено возле меня. Я видел периферией своего зрения весь страх, всю тревогу на её лице. Она действительно боялась. Но… деваться было некуда. Либо на моей спине останутся шрамы на всю жизнь… либо этой самой жизни у меня более может и не быть.

— Начинаю, — предупредила она меня и осторожно, кончиками бронированных перчаток, взялась за кончик лезвия.

Я прикрыл глаза. Начал в прямом смысле слова потеть. Потом услышал её «ой» и почувствовал капельки прохлады на своей спине. Странно, что вообще почувствовал. А вот потом… в моих зубах хрустнула палка, из головы выбило все мысли, и только одно стало важным для меня. Боль. И запах горелой кожи и мяса.

— М-м-м-м-м-м-м-м! — хотел я кричать, но палка не давала…