Полноватые слегка.

Жизнь у Чучи — чистый мёд,

Словно лодочка плывёт

По морям и по волнам,

По неделям и годам.

Так и жил бы Чуча тихо,

И не ведал злого лиха,

Пожимал одним плечом,

И не думал ни о чём.

Но однажды Чуче снится:

Суждено ему влюбиться.

Боже мой, беда-беда!

Неужели навсегда?

Чучу спас простой совет:

Вся любовь — пустой навет.

Дальше крепко почивай,

Но с постели не вставай.

Чуча сладенько зевнул,

Взбил подушку и… уснул.

И теперь который год

Он с постели не встаёт.

 ДЕТСКИЙ РИСУНОК  

В нашей маленькой квартире

Есть высокий потолок,

Муха плавает в кефире,

Громко гавкает щенок,

Есть окно и подоконник,

Есть усатый таракан,

Кот, бродяга и разбойник,

Что улёгся на диван,

Этажерка, табуретка,

Примус, лампа, патефон,

Есть большая птичья клетка,

Суп из свежих макарон,

Кухня в сереньких обоях,

Дед в поломанном пенсне,

Вечно злая тётя Зоя

И рассада по весне,

Два куска простого мыла,

А в серванте мармелад…

Только это, братцы, было

Очень много лет назад.

Да и город назывался

По другому — Ленинград.

 СЛУЧАЙ  

Нырнула как-то баба в реку,

И та ушла из берегов.

Ушла и нынче бродит где-то.

А наша баба — будь здоров,

Лежит спокойно, как акула,

Не уплывая никуда.

А что? Подумаешь, вздремнула.

Ведь спать-то надо иногда.

 НА ПОЛЯНУ КАПАЛ ДОЖДИК  

Будто ленты кинохроник

Хмуро плыли облака,

Протирая подоконник,

Кот отлёживал бока.

А в душе насрали кошки.

Так слезливо, хоть женись.

Рыбий жир в столовой ложке

На шкафу, и тот прокис.

Настроение — говённей

Ни придумать, ни сыскать,

Будто мне какой разбойник

Гречку высыпал в кровать.

Словно ёжик из тумана,

Потерявший узелок,

Меж лопаток непрестанно

Ощущаю холодок.

Да… погодка — злое зелье,

Бередит исподтишка,

Как несносное похмелье

И зелёная тоска.

Это мелочь, нуаштобы

Не кружилась голова,

Надо квасу высшей пробы

Выпить сразу литра два.

 ПРИВЕТ!  

Вышел я сегодня в поле.

Мать честная! Благодать.

Ветер свищет на просторе,

Сердцем хочется дышать,

Глазу нет предела свыше,

Синью крыты небеса,

Солнце жарким зноем пышет,

Тучи, словно паруса,

Белоснежные надуты,

И рядами, пуча грудь,

Как французские редуты,

К югу вычурно плывут.

Степь волною плещет зримо

В горизонта берега,

Как задор неумолима,

Словно море широка.

Крикнешь в небо для потехи

Громогласное: «Приве-е-ет!»

И оно вернётся эхом

Через много-много лет.

 ВЕК ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ, БЫТЬ МОЖЕТ…  

Виденья тех, давно ушедших,

Невыразимо ясных дней,

Как образ юности безгрешной,

Храню я в памяти своей.

Воспоминания, быть может,

В неторопливом свете дня,

Раскинув бархатное ложе,

Утешат ласкою меня.

Ещё не полдень, но повсюду

Грозится жаром летний зной,

В листве плетёт свои причуды,

Играя, отблеск золотой.