Мастера тут не было. И Маргариты тоже. Они были рядом, в «нехорошей квартире». Но что это? Откуда? Это она! По аллее идет Маргарита. Я не могу ошибаться! Огромные черные глаза, растрепанные волосы. Это неправильно, что она идет. Ее должен везти черный длинноносый грач в такси. А потом, конечно, на щетке. К дому 302-бис на Садовой.

Опустела аллея. Надо подойти к воде и принять какое-нибудь важное решение. Когда я еще тут окажусь? Но голова не хочет думать, голова приказывает ногам идти в квартиру 50. Это наваждение. У меня были другие планы. Да, конечно, планы, планы… Но я уже снимаю пальто в прихожей и смотрю на огромное зеркало на стене. Зеркало старое, немного мутное. Стоп… Тут что-то не то. Зеркало есть, а меня в нем нет. Я смотрю на пол. Свет из окна, на полу моя тень. Все нормально, но где я в зеркале? Как странно его повесили. Я вижу отражения женщин, они надевают пальто и улыбаются. Им не больше тридцати. Я поворачиваю голову и вижу, что им далеко за сорок. Снова смотрю в зеркало, там все красивы и молоды. Это правильное зеркало, оно отражает то, что есть на самом деле. Меня оно упорно не отражает, значит, я мыслями где-то далеко.

В квартире праздник – именины Булгакова. Я как ни приду, тут обязательно праздник. За дверью одой из комнат крики и хохот. Мне туда надо. Открываю дверь и вижу накрытый стол с закусками и бутылками. Шум за столом стихает, все ждут, когда дверь закроется. Нет проблем, я знаю неподалеку чудесный ресторан, я вас догоню.

По коридору ходят раскрасневшиеся мужчины и дышат веселым перегаром. Именины писателя. Святое дело!

В этой квартире я не могу находиться долго. И еще я не могу смотреть на оконные рамы. Такое чувство, что именно такие рамы я видел тысячи раз. Но где? И что с этим связано? Это было в другой жизни, которая не хочет вспоминаться. Или в моей, с темными ямами, в которых память вязнет и хочет перебраться в другие времена, где было чисто и светло.

Ресторан, потом медленно вниз по Тверской, снова ресторан, а может кафе. Неважно, главное, что тепло и можно сидеть. За соседним столиком мужчина с компьютером. Он в костюме с галстуком. Человек работает. Он изучает модели цифровых фотоаппаратов. В кафе. Где много красивых женщин. Какая сила воли! Как важно ему изучить все модели фотоаппаратов тут, в центре большого города, среди шума, среди запахов кофе и алкоголя.

Александровский сад. Я так и знал, что приду сюда. Зачем? Я прихожу сюда в каждый приезд. Вот тут еще одно мое место. Около этих деревьев. Между ними горит рубиновая звезда. Это красиво. Мыслей нет, просто красиво.

Уже темно. Нет ворон. Тут всегда вороны, но ночью они исчезают. Аллея пустынна. Везде суета, а тут тихо. Тут хорошо.

Красная площадь. Это еще одно мое место. Вот тут, около Василия Блаженного. Около Спасской башни. Я обожаю Спасскую башню. Она красивая. Мне нравятся на ней часы, мне все нравится.

Потом к реке и налево, Переходы, странная надпись на стене. «ЗДЕСЬ НЕБЫЛО НИ КОГО!» И подпись. Странная грамматика. Может теперь так надо писать? Но все же, кто писал, если никого не было? Вспомнил зеркало в прихожей нехорошей квартиры. Возможно писавший тоже был не здесь со своими мыслями.

В метро много народа. Очень много. Главное, не смотреть на лица… Просто закрыть глаза и думать о вечном. «Станция Алексеевская, следующая станция – ВДНХ».

День последний. Ты лежишь в постели и смотришь на идеальный белый потолок. Это дочка сделала ремонт. За окном шум города. Он не раздражает, он просто говорит, что жизнь идет вперед, даже когда ты спишь. И будет идти вперед, когда ты улетишь. Ну и ладно. А на что ты надеялся? Лучше думай, что тебе сейчас хорошо, тебе не надо бежать со всеми, чтобы куда-то успеть. Ты уже много раз успевал, хоть сегодня можно не торопиться. Дела остались мелкие, выполнимые, некоторые даже приятные. Но…

Ты отвык, что ботинки надо чистить каждый день, а не раз в год. Ты отвык, что двери надо тщательно запирать. Ты отвык, что переход улицы может занять много времени. Ты вообще отвык переходить улицы. Ты отвык, что в банке может быть очередь.

А вот нечего тут! Привыкай! И не создавай вокруг себя облако пессимизма. Ведь ты любишь этот город? Любишь! А когда любишь, то что? А то, что тогда не видишь темных кругов под усталыми глазами любимой. И тебе плевать, сколько ей лет, как она одета и как накрашена. Ты видишь только сияние в ее глазах и чувствуешь ее тепло. Да, я уже писал про это. Повторил еще раз, чтобы прочувствовать. Не убедить себя, а понять.

Какая разница, что рядом на переходе стоят не те люди, каких бы ты хотел видеть в этом городе? И тебе плевать, что над проспектом сизое облако, в котором запутываются слабые солнечные лучи. Ты сегодня решил начать новую жизнь – научиться ходить по улицам так, чтобы всегда быть красивым и сияющим даже после прыжка в лужу от звенящего за твоей спиной неожиданного трамвая.

Ты держишь в руке телефон и ждешь звонка. Звонков может быть много. А может не будет ни одного. Звонки определят, что ты будешь делать, когда закончишь свои дела. Ты не хочешь звонить сам. Это лотерея. Первый звонок будет и последним. После этого можно отключить этот проклятый молчащий телефон и начать готовиться к встрече.

Давно ли ты стал играть в такие игры и перестал сам определять течение и коловращение жизни? Ты стал бояться говорить «я хочу»? Наверное, да. Ты вдруг понял, что тебе нужно совсем немного. И жизни близких тебе людей вдруг тебе стали более важными, чем твоя собственная. Ты хочешь, чтобы первыми позвонили те, кому ты больше нужен. И не надо думать о неразрешимых философских проблемах. Надо просто ждать звонка.

Но вот и звонок. Такое облегчение! Это правильный звонок.

Ресторан на Пушкинской – «То да сё». В меню около названия блюд нарисованы флаги стран, где эти блюда считаются национальными. Вкусно, но мало. Как быстро летит время с родными и любимыми. Солнце стремительно падает на крыши домов, скоро наступит темнота. Все обсудили, все переговорили, ничего не решили, но осталось чувство, что все правильно.

Ты идешь по бульварам. Как тут стало аккуратно! Надо чаще ходить по бульварам. Идиотская мысль, но ничего более умного в голову не приходит. Тут, на бульварах, совсем другая жизнь. Неторопливая. Совсем рядом суета, а здесь отдыхают, спокойно разговаривают, улыбаются и смеются. Тут все правильно.

Страстной бульвар, Петровский, Рождественский, Сретенский… Как быстро они появляются и исчезают. Золотой свет падающего солнца, как прощание с городом. Световой заключительный аккорд. Какой-то не ноябрьский, особенный. Очень громкий, нереальный. Но вот солнце закрыли крыши. Сразу темно и неуютно. Метро, усталая толпа, чужие лица…

Аэропорт, красивые терминалы, магазины, кафе, все для выкачивания денег. Или для удобства. Это решаешь по настроению.

Такое чувство, что и не был в России. Калейдоскоп крутился слишком быстро. Сейчас бы подвести итоги и выводы сделать. И рекомендации для практического использования, как в диссертации. Но голова пуста, в груди комок, перед глазами рестораны на Тверской и умирающие дома в родном городе… И женщина, катающая коляску по куску асфальта среди мусора. Три шага вперед, три назад.

Но ведь родила, не побоялась.

 Москва, январь, 2013

 Малыш и физика

Стал дедом. Какое чудо взять на руки теплый комочек и увидеть широко открытые темные глаза, ждущие новостей из окружающего мира. Малыш затихает, когда ты начинаешь рассказывать о законах теоретической физики. Его глаза открываются еще шире и тебе становится стыдно, что в формулировке первого начала термодинамики ты допустил неточность.