— Александра! Ну-ка сознавайся! — Ян подходит к телевизору, загородив роскошные кубики Хуана Альвареса своим задом.

Тяжко вздохнув и изобразив бесконечное смирение, чтобы Яну было проще мне сочувствовать, я вкратце излагаю свои прегрешения, опустив, разумеется, некоторые детали, из которых бы следовало, что я и только я — инициатор всей случившейся порнографии. Конечно, совесть не позволяет мне сказать «Не виноватая я, он сам пришел», но я очень стараюсь, чтобы именно так Ян и подумал. Впрочем, мы знакомы слишком давно, чтобы мои актерские упражнения хоть сколько-нибудь его обманули.

После того, как я трагически замолкаю, друг еще какое-то время смотрит на меня, прищурившись, и я уже жду самых жестоких нотаций. Однако Ян вдруг расплывается в довольной ухмылке.

— Ах ты, маленькая развратница, — садится рядом и игриво шлепает меня по коленке. — Я-то думал, ты все выходные будешь таскаться с кислой рожей и бессовестно бухать, а ты вон оно как…

— Чего? — моя «кислая рожа» удивленно вытягивается.

— Молодец! Моя школа! — одобрительно изрекает Ян. — Вот это я понимаю, взяла быка за рога! Ну? Как ощущения? Полегчало?

— В смысле?

— Да ладно, мне можешь не врать! Скажи же — кайф? Во всем теле легкость, мозги проветрились, и ты уже не думаешь про этого мудака…

— Какого? — я непонимающе хлопаю глазами: с чего вдруг Яну так называть моего случайного массажиста?

— Диму! — поясняет, усмехнувшись, он. — Что и требовалось доказать — полное освобождение от всех страдашек. Ну? Чем будем обмывать?

— Только не это! — в ужасе хватаюсь за виски. — С этого момента я больше капли в рот не возьму.

— Ну да, ну да, — скептически морщится мой приятель. — Не возьмешь. Может, даже дотерпишь до завтра. Вставай уже, пошли в ресторан. Сегодня обещают живую музыку. Видела афиши с джаз-бэндом?

— Не-не-не, — усиленно трясу головой. — А если там он?

— И что?

— Не хочу снова с ним встречаться. Решит еще, что я за ним бегаю…

— Это с другим мужиком под ручку? — Ян вскидывает бровь.

— Нет, но… Тогда он решит, что я меняю любовников, как перчатки…

— А тебе не насрать? — еще сильнее удивляется Ян. — Слушай, во-первых, персонал обычно не ужинает в главном ресторане. А во-вторых, завтра мы уедем, и ты больше его не увидишь. Так что давай, вытаскивай свою толстую задницу из-под одеяла и надень что-нибудь, что подходит под мою новую рубашку.

— Это у меня-то толстая задница? — возмущаюсь я.

— А то! После такой-то кучи шоколада, — Ян кивает на горку серебристых оберток. — Вставай давай!

— Не. Закажи мне что-нибудь в номер.

— Ага, банку пепла, чтобы ты им себя всю ночь посыпала!

— И если ты меня хоть немного любишь, — игнорирую издевку. — Свози меня в аптеку.

— Зачем?

— Я ж не ты. Могу и залететь.

— Ты его еще и без резинки оседлала, — фыркает со смеху Ян. — В тихом омуте, называется! Купим мы тебе таблетки, не парься. Пошли, я не для того сюда тебя притащил, чтобы я торчал в ресторане один, как гребанный неудачник.

— Ну Я-а-ан… — упрямо прячусь под одеяло.

— Вот так, значит, да? — угрожающе произносит он. — Ну, держись! Я сам тебя одену. Так, что у нас тут?..

До меня доносится звук молнии и шорох вещей. Он что, полез в мой чемодан?! Осторожно высовываю нос из-под одеяла: так и есть! Беспардоннейшим образом копается в моих шмотках.

— Эй! Не трогай!..

— Так, что у нас тут… — не обращая на меня ни малейшего внимания, Ян перебирает одежду. — Голубое платье я терпеть не могу, оно тебя полнит. Золотое? Издеваешься? Ты собиралась на подтанцовку в «Лесоповал»?

— Ян!

— Саша! — парирует он. — Черное слишком мрачно для лета. А вот это оливковое… Да, берем его.

— Не смей!

— О, еще как посмею, — хищно улыбается мой некогда близкий и добрый друг. — Иди сюда! — он безжалостно стаскивает одеяло. Гей он или нет, но сил у него всяко больше, чем у меня, и как бы я не цеплялась за свое последнее укрытие, оно отправляется прямиком на пол.

— У тебя ничего не выйдет! — с партизанским видом заявляю я, когда Ян подволакивает меня к краю кровати за лодыжки.

— На что спорим?

Вместо ответа я задираю подбородок, стиснув зубы и крепко прижав локти к бокам, — так он ни за что не снимет с меня халат. Пусть знает: женщины бывают крепче стали.

— Боже ж ты мой, святая наивность… — вздыхает Ян, нависает надо мной… И начинает щекотать. Знает, сволочь, мою ахиллесову пяту.

— Не-е-ет… — выдавливаю я сквозь хохот и слезы, извиваясь, как угорь на сковородке. — Нет, пожалуйста…

— А надо было сразу соглашаться! — не унимается Ян и находит уязвимые точки над коленями, отчего меня одолевает новый приступ истеричного смеха. А тем временем коварный засранец, воспользовавшись моей полной беспомощностью, тянет за пояс халата, и тот послушно распахивается. — Ага! — Ян с победоносным видом сдергивает с меня халат и поднимает в воздух, оставив меня в чем мать родила. — Иди сюда, кому говорят! Сейчас будем тебя пороть за неповиновение!

Но не успевает его ладонь опуститься на мой зад и завершить карающую миссию, как до нас доносится щелчок входной двери.

— Извините, я стучал, а вы не…

Я узнаю этот голос, даже не видя его обладателя.

Он. Мой сегодняшний, мать его, массажист. Одеяло на полу, халат тоже, и я хватаюсь за первое, что попадается под руку — за подушку. В прихожей, ошарашено глядя на меня, стоит мой одноразовый любовник, живое напоминание о моем сумасбродстве. Только на сей раз он не в футболке с логотипом отеля, а в льняных брюках и явно дорогой рубашке. Принарядился, что ли? Разыскивал меня — чтобы что? Произвести впечатление, как будто я не знаю, что он просто массажист? Или хочет пригласить на свидание? Запоздало, прямо скажем. Неужели мне придется снова, краснея, заводить эту шарманку про ошибки и слабости человеческой натуры?

Я уже собираюсь открыть рот, чтобы прогнать незваного гостя, но Ян меня опережает.

— О, привет, Марк! Ты вроде не планировал приезжать, — не слишком дружелюбно произносит Ян, подняв с пола халат и бросив его мне.

Марк?! Тот самый Марк?! Мне не нужно ничего спрашивать и уточнять: имя само по себе не самое распространенное, а этот холодный недовольный тон… Ян всегда так разговаривает, когда упоминает о брате.

— Ну вот, видишь. Неожиданности случаются, — Марк приходит в себя от первого шока и бросает на меня выразительный взгляд, мол, одну такую неожиданность я уже сегодня встретил.

Я открываю рот — и тут же закрываю снова, как рыба, выброшенная на песок. Происходящее ни в какую не желает укладываться в голове. Как? Вашу мать, как вообще такое могло произойти? Из всех особей мужского пола, находящихся в отеле, я умудрилась переспать именно с братом своего лучшего друга! С занудным, вредным, малоприятным и — главное — женатым человеком! Же-на-тым! Выходит, я гораздо хуже той дряни, с которой мне изменил бывший! Потому что он-то как раз еще не успел связать себя узами брака. А этот… Но как?! Что он, черт его дери во все дыры, делал в массажном кабинете в простой форменной футболке? Или у них тут по новомодной традиции руководитель должен попробовать себя в роли всех сотрудников?

— А, прошу прощения, совсем забылся, — выдает Ян, перехватив взгляд брата. — Это Александра, моя девушка, как ты, наверное, догадался. Сашуль, это Марк. Мой старший брат. Наш гостеприимный хозяин.

Девушка?! Это с какого это я перепугу твоя девушка? А со мной посоветоваться — нет? Нельзя было? Теперь Марк решит, что Ян встречается с легкодоступной тварью, которая охомутала его ради родительских денег, но при этом не брезгует жарким сексом со случайными мужиками. Супер! Удружил — так удружил.

— Очень приятно, — глухо отзываюсь я, с трудом ворочая языком.

Марк не жалует меня ответом, его лицо на мгновение искажается, но без микроскопа сложно понять, была это улыбка или гримаса презрения.

— Ты так и будешь пялиться на мою девушку или все-таки выйдешь? — Яну неплохо удается изобразить ревнивого собственника.