— Ты чего опаздываешь? — получил упрек, как только подошел поближе к столику.

— С зарядки иду. Посещала бы, как все, тоже бы опоздала, — ответил я.

— Марья вон не опоздала, так что не отмазывайся, — и дружелюбно осклабилась, довольная своей маленькой победой.

— Ладно, сейчас возьму завтрак и приду, — отмахнулся я и пошел к раздаче.

Получив порцию манной каши с каким-то зеленым салатом и чаем, направился назад, где уже знакомая мне троица что-то яростно начала обсуждать.

— Так быть не должно. Я училась на повара! — на повышенных тонах высказывалась Люся.

— Тогда почему везде, от детсадов до больниц, в манной каше есть комки? Все люди не умеют готовить, одна ты молодец? — парировала Елена.

— Потому что они готовят не правильно! Нужно ее постоянно мешать и засыпать по чуть-чуть. А они все ленивые, готовят тяп-ляп, все равно такие, как ты, все сожрут и добавки попросят.

В это время я умудрился опустить ложку в кашу и, подняв ту над тарелкой, перевернул. Сказать, что я удивился — ничего не сказать. Это не каша с комочками, это огромные комки с каплей каши, и как это есть — я не представляю.

— А ведь Люся права, — заступился я, — а это… даже есть противно.

— То, что вам не нравится, не значит, что это неправильно, — парировала Лена, наворачивая при этом кашу.

— Марья, а ты что думаешь по поводу каши? — спросил я, решив, что она должна решить все разногласия группы.

— Я ела и хуже, так что, — и вздернула плечами.

Решив перевести тему, чтобы никто не обижался:

— Ладно. А что за новенькая у нас, не в курсе?

— Будешь тут не в курсе, поспать нормально не дали. Она так орала, что жуть. Еще, блин, и в нашу палату поселили, — сообщила Елена.

— А что с ней? — аккуратно поинтересовался я.

— Да пес ее знает. С рукой что-то, перебинтованная вся. А так — она еще в себя не приходила, так что, — и развела руками.

— А ты что, к ней уже присматриваешься? — с ехидцей заметила Люся.

— Не знаю, только ее вопли ночью слышал и все, — ответил я.

Дальше все ели молча, думая о чем-то своем. Как только я встал из-за стола, был остановлен Еленой, схватившей меня за рукав:

— Ты же к нам сегодня придешь? У нас и чай остался, и конфеты, — она мне кокетливо подмигнула.

— Конечно. Без вас бы совсем от скуки тут завыл, — и, видя, как от моего ответа та расплывается в улыбке, сам непроизвольно улыбнулся.

— Будем ждать.

После этих слов я выставил тарелки на раздаточный стол и направился в ординаторскую. Там, кроме Анны Викторовны, уткнувшейся в какой-то огромный и явно старый фолиант, сидела еще одна лекарь.

— Анна Викторовна, можно? — вежливо поинтересовался я.

— А? Сережа? Конечно! Что ты хотел?

— Есть какие-то новости по поводу меня?

— Извини, пока никаких. После завтрака схожу к экспериментаторам, может они, что толкового подскажут, — немного грустно ответила Анна.

— Так завтрак уже прошел, — еле слышно промямлил я.

— Как прошел? Совсем я тут засиделась!

— Вы бы не спешили, там сегодня манка с каким-то салатом зеленым, — поспешил я остановить ее рвение направиться в столовую.

— Да-а-а-а, — протянула она, — лучше уж пойти что-то в буфете купить, чем нашу манку есть. Ты что-нибудь хочешь? Там много всяких вкусностей, — дружелюбно предложила она, на что вторая лекарь оторвала взгляд от какой-то истории болезни и взглянула поочередно на нас.

— Я же не знаю, что там есть, — начал рассуждать я.

— Ладно, возьму что-нибудь на свой вкус. Как раз по пути, — вставая из-за стола, сказала она и направилась к выходу, — как только что-то узнаю, сразу тебе сообщу. И Елизавете Егоровне, разумеется.

— Хорошо, — только и успел сказать я, так как она моментально выпорхнула в дверь и исчезла в длинном коридоре.

Так как процедур у меня никаких нет, решил зайти к своим знакомым. В палате оказались только Люся, которая где-то достала эспандер и занималась, и Марья, лежащая на своей кровати и читающая какую-то книгу. Девушку без сознания, лежащую в углу комнаты, я не считал за «присутствующую».

— Добрый день, — решил поздороваться я и обозначить тем самым свое присутствие.

— Ленки нет, так что чай будет позже, — бросила мне Люся.

— Да я просто зашел, пообщаться, — как бы оправдываясь, ответил я.

— Дай мне минутку, я только главу дочитаю, уж очень интересно, — не отрываясь от книги, сказала Марья, — сейчас тут должна быть гора трупов.

— Гора трупов, это, по-твоему, интересно? — удивился я, непроизвольно подняв брови.

— Ну-у-у-у, если она красиво и хорошенько нашинкована — то да, — весело ответила Марья.

— В тихом омуте черти водятся, — еле слышно произнес я старую мудрость.

— Не, это Варвара-Варварка. Она одним мечом такую кучу народу положила, сколько у нас и с пулемета не положишь, — гордо изрекла та, восхищаясь силой и мужеством героини.

— А тише можно? Некоторые тут отдыхают, между прочим, — голос с хрипотцой послышался от дальней койки, от чего мы все непроизвольно повернулись в ее сторону.

— Извините, не хотели вам мешать, — попытался сгладить ситуацию я.

— Вали в свою палату и дай спокойно поспать, — голос разил злобой и неприязнью.

— Девчата, я лучше позже зайду. Ну, или вы ко мне, — прошептал я и вышел из палаты.

— Сообщи лекарю, что она в сознание пришла. Мало ли что, — крикнула мне вдогонку Люся.

Легкий ветерок гулял по коридору, заставив меня, немного поежится. Зайдя опять в ординаторскую и не увидев Анны, обратился к той, что сидела за другим столом:

— Вам просили передать, что девушка в сознание пришла. Из восьмой палаты.

— Спасибо, — быстро бросила она и выскочила из кабинета.

Вернувшись в палату и, от нечего делать, улегся на кушетку. Спать не хотелось, как и есть, а выходить на улицу запретили. Скукота полнейшая… Но тут мне на выручку пришла госпожа, которая резко открыв дверь, проскочила внутрь и так же быстро закрыла ее. Выглядела она более, чем презентабельно: строгий черный брючный костюм с белоснежной блузой без декольте явно намекал, что она забежала ко мне с какого-то серьезного и важного мероприятия.

— Привет. А я к тебе в гости, — сказала ласково она.

— Здравствуйте, Елизавета Егоровна, — немного в шоке от ее молниеносного появления, протараторил я, слезая с кушетки.

— Ты не рад меня видеть? — с хитрой улыбкой спросила она, подходя ближе.

— Конечно, рад, просто не ожидал вас увидеть. Вы же должны были вечером прийти, — начал оправдываться я.

— А я тут, как бы это сказать, нелегально, — и подмигнула мне.

— Я думаю, вас бы Анна Викторовна и так пустила. Мне рассказали о вас девчата.

— Не слушай всего, что говорят, — сказала она и прильнула к моим губам.

Первые две секунды я в очередной раз тупил и стоял, как вкопанный, не зная, как на это все реагировать. В нос ударил сладковатый аромат каких-то цветов, от чего глаза в наслаждении начали непроизвольно закрываться и я ответил на поцелуй. Ее нежные сладкие губы заставляли забыть обо всех проблемах и о том, что мы находимся в больнице, и будет скандал, если нас застукают в палате. Но в данный момент мне было на все плевать.

— Нас, кажется, на чем-то прервали, — оторвавшись от меня, произнесла она.

— Да, — немного задумавшись, ответил я, так как при таком ракурсе на ее блузу, та немного просвечивалась, выдавая изумрудно-зеленое нижнее белье, которое было на ней в тот вечер.

Она же, с легкой улыбкой и следя за моим взглядом, начала аккуратно расстегивать пуговицу воротника, а когда я снова приник к ее губам, одним рывком попыталась сорвать с себя всю блузку. Я же, поняв, к чему это может привести, резко схватил ее за руки, останавливая ее порыв и ловя недоуменный взгляд.

— Вам еще надо будет домой возвращаться. И мне бы не хотелось, чтобы вы это делали в полуобнаженном виде, — от моих слов она покраснела, осознавая, что страсть берет свое. Я же, не теряя времени, снова прильнул к ее губам, руками на ощупь, продолжая расстегивать ее одежду, поцелуями плавно переходя к ее шее, от чего она лишь руками сильнее прижимала мою голову к себе. Скинув пиджак и блузу, оттолкнул Лизу от себя, чем ее немало удивил. Сразу же упал перед ней на колени и, целуя ее подтянутый животик, медленно начал расстегивать брюки.