— Серьезно? — усомнилась Хилари, — я слышала, что на севере очень крутые ведьмы. Почему тебя не обучали?

— Некому было меня учить, — вздохнула Джуд, — я только недавно узнала обо всей этой… магии. Моя мама — простая смертная. Но она научила меня стрелять, — добавила она, с благодарностью вспомнив Сэнди Дэвис.

Хилари остановилась на верхнем пролете лестницы, и девушка, следовавшая за ней по ступенькам, едва успела затормозить, чтобы не сшибить ее с ног. Темнокожая ведьма недоверчиво покосилась на Джуд.

— А от кого ты унаследовала магию? — прямо спросила она, — не от папаши же?

— Приемная мама, — нехотя уточнила Джуди, — я не знаю, кто мои биологические родители. Наверное, от них.

Не знаю и знать не хочу, — зло подумала она.

— О, — обронила Хилари, — извини.

Джуди поморщилась и махнула рукой. Она не собиралась распространяться на эту тему, точно не с новой знакомой. Она не говорила о своем приютском детстве даже Габи.

Сэнди — ее мама. Джуд любила ее всем сердцем. Плевала она на тех, кто бросил ее.

Девушке захотелось отвлечься от неприятных мыслей. Обстановка и без того была напряженной.

— А что за фокусы с цветами? — осведомилась она, оглядываясь.

Наверху оказалось не так темно — во французские окна сквозил тусклый утренний свет. Должно быть, вампиры не так часто пользовались вторым этажом, отчего не потрудились заколотить оконные проемы и здесь. Но букетов все равно понаставили.

— Вампирские, — отмахнулась Хилари, но после паузы все же расщедрилась на объяснения, — Ба говорила, что клыкастые владеют какими-то особыми чарами, типа они принесли эти знания из своего родного мира. Но, как по мне, они и колдовать то толком не умеют. Всего лишь кучка мерзких белых выпендрежников.

— Все белые? — Джуд заострила внимание на этой детали и шутливо посетовала, — как несовременно.

— Детка, ты в Новом Орлеане, а не на севере, — усмехнулась Хилари.

Они прошлись по анфиладе, соединяющей между собой похожие, просторные комнаты. Затхлый воздух густо насытился ароматом цветов. По большей части, ставни на окнах все-таки были прикрыты, но свет искал себе дорогу, пробираясь сквозь узкие щели.

Им встретилось достаточно старинной мебели и предметов роскоши, но ни одного зеркала.

— Подожди, — опомнилась Джуди, — ты сказала, что вампиры принесли эти знания из своего родного мира… значит, это не сказки? Откуда они взялись?

— Может и сказки, — сказала Хилари, — так говорят, а я не интересовалась, если честно. Конкретно эта семья притащилась сюда из Европы. Ладно, еще Ковен, но эти… нечего им делать на нашей территории. Да разве их выгонишь?!

Наша территория — повторила про себя Джуд.

Она распахнула двустворчатые двери балкона и впустила в помещение немного предрассветной свежести. Отсюда открывался прекрасный вид — на верхушки фруктовых деревьев и поля, простирающиеся на многие мили вокруг. Наверное, когда-то здесь выращивали сахарный тростник, хлопок или рис, а над возделыванием плодородной почвы трудились предки Хилари и Трэвиса.

Ужасно.

А чего ты ждала, перебираясь на землю конфедератов, — припомнила она слова, презрительно брошенные Итаном на Гавайях. Прежде она не задумывалась о таких нелицеприятных вещах, предпочитая воспринимать историю, как безликий набор фактов и дат. Теперь перед ней была живая иллюстрация царившей когда-то несправедливости. Эбигейл и ее многочисленная семья, ютились в тесном домишке, один жалкий вид которого составлял разительный контраст огромной, бессмысленной в своей пустоте вилле вампиров.

А чем эта история была для Итана? Скорее всего, во время Гражданской войны, его прадеды воевали на стороне Армии Союза. Как минимум, он не симпатизировал южанам.

Да пошел он к черту, — одернула себя Джуди и потребовала — вон из моей головы.

Его же «замечательные» предки, между прочим, судили на смерть невинных, обвиняемых в колдовстве! Как вообще вышло, что у ревностных пуритан в роду появились люди, наделенные магией? Насмешка судьбы или своеобразное отмщение? Ведь именно потомки гонителей однажды стали верховодить магами севера.

Лорна Уокер была их Верховной.

— Эй! — позвала девушку Хилари. Она хлопнула дверцами платяного шкафа, привлекая внимание. — Не хочешь поживиться барахлом клыкастых, пока они не объявились?

У Джуди глаза на лоб полезли от такого возмутительного предложения.

— Что? — отупело переспросила она, приближаясь к девчонке, — ты… эм… вообще уверена, что это жилище вампиров? Вдруг мы… вломились в дом обычных…

— Лоа не привел бы сюда просто так, — оборвала ее жалкое блеяние Хилари. Распахнутая пасть гардероба полностью проглотила искательницу сокровищ — оттуда торчали лишь ее узкие, почти мальчишеские бедра, туго обтянутые цветастой юбкой.

— Ух, вычурные ублюдки, — бормотала темнокожая колдунья, шурша чем-то внутри.

— Не думаю, что это… — Джуд пожевала губу, подбирая подходящее слово, — вежливо…

— Чего? — высунула к ней взлохмаченную голову Хилари, — я бы прислушалась к твоему мнению, если бы от тебя не воняло, как от Болотной твари.

Джуди не рискнула уточнять, что она имеет в виду. Сомнительного супергероя или какую-то нечисть, реально обитающую в Луизиане. Местных легенд ей сегодня хватило сполна.

— Считай это… гостеприимством хозяев. Или компенсацией за годы угнетений, — провозгласила кузина Трэвиса. С этими словами она принялась энергично, без особого разбору, набивать сумку тряпками — пестрыми, расшитыми мехом, перьями и пайетками.

Джуди вздохнула. Она и сама чувствовала запах болотной тины, впитавшийся в одежду и волосы. Ткань заскорузла и оттого кожу неприятно саднило. Вдобавок она ужасно замерзла, почти не чувствовала пальцы рук и ступни.

Девушке претила мысль о воровстве, пусть и продиктованном острой нуждой. Даже в самые трудные годы она считала себя выше подобных сделок с совестью, но, видимо, пришло время пересмотреть свои убеждения.

Ее прежняя жизнь закончилась в марте. В изменившемся мире никому не было дела до ее моральных ориентиров, до независимости и достоинства вчерашней приютской девчонки.

Непоколебимой осталась лишь горькая истина: хочешь выжить — борись. Джуд это умела.

Она сдалась. Уж не перед вампирами же ей раскаиваться? Клыкастые виноваты сами — не надо было похищать Мелиссу!

Девушка заглянула в шкаф и выудила оттуда первое, подвернувшееся под руку — длинное платье из черного шелка. Приложив его поверх толстовки и куртки, она пожалела, что поблизости нет ни одного зеркала. На мгновение — лишь на мгновение — Джуди захотелось примерить шкуру Камилы, почувствовать себя роковой женщиной с красными губами и гранатовым парфюмом. Соблазнительной и роскошной.

Нет.

Наваждение схлынуло. Она брезгливо швырнула тряпку на полку и потрясла кистью в воздухе. Пальцы обожгло от прикосновения к мягкой ткани, но фантомное ощущение не ранило так сильно, как мысли.

Хилари крутилась рядом в сверкающем, красном, вечернем туалете. Она точно не чувствовала себя виноватой. Скорее всего, налет на кладовые вампиров изначально входил в число ее планов.

Бросив взгляд на замявшуюся Джуди, креольская версия Джессики Рэббит, сокрушенно покачала головой.

— Да что с тобой не так? — посетовала она, — совсем не умеешь веселиться?!

— Мы сюда не веселиться пришли, — сварливо напомнила Джуд.

Хилари надула пухлые губы и всучила ей комок светлой, воздушной органзы. Ее взгляд категорично заявлял, что она не потерпит возражений.

Джуди закатила глаза, но все-таки расправила ткань, поглядеть, что именно оказалось в руках. Платье. Совершенно безобразное платье. В таком только замуж выходить! В заброшенной часовне, посреди старого кладбища. В фильме Тима Бертона.

— Не думала, что ты такая зануда, — фыркнула Хилари. Шпилька попала в цель. Джуд слышала много нелестных вещей о себе, особенно в последнее время, но «занудой» ее еще никто не называл. Ей, конечно же, сразу захотелось подлатать свою репутацию.