– Значит, деревенский дурачок, – кивнул своим мыслям маг и залпом опустошил ковш с квасом. – Посмотрим, что ты за штучка…

Деревенский дурачок! Каково вам?

Конечно, в подобном статусе я виноват сам, но все равно неприятно. Поначалу я не знал языка, а внешность глуповатого здорового детины лишь подтвердила репутацию. Потом, когда научился разговаривать, я попытался выяснить, где я и что из себя представляет этот мир. Вы понимаете, что вопросы «как называется стран», «почему у вас нет электричества» и «что-то самолеты у вас не летают» из моих уст только укрепили мнение окружающих в мысли о моем недалеком уме. Я ведь еще частенько использовал слова из родного русского, которые местным казались полной бессмыслицей. Сейчас с усмешкой вспоминаю, как пытался объяснить кузнецу, что такое самолет, почему он из металла и как он может летать. Да, первое время было туго. А потом как-то приноровился.

В статусе дурачка были свои плюсы. Во-первых, не надо было объяснять странное поведение или незнание элементарных вещей. Во-вторых, на тебя не вешали ответственность. В-третьих, можно было прямо говорить то, что хотелось. Последний пункт мне нравился больше всего. Я им часто пользовался, когда толком не умел говорить, но так увлекся, что он перерос в привычку.

Да, селяне толком никогда не трепались попусту, это было очень заметно, но моя прямота была апофеозом. Я хотел есть – я шел в любой дом и говорил: «Хочу есть!». Меня тут же приставляли к несложной работе и вручали хлеб. После работы кормили. Если я говорил, что хочу спать, – мне просто указывали на сеновал и все. Зимой, конечно, иногда пускали в дом, обогреться у печки, но скорее в порядке исключения. Чаще просто давали каких-нибудь тряпок.

Самым неприятным моментом статуса дурачка были детские подначки. Дети везде одинаковы и очень жестоки. Если словесные оскорбления я не воспринимал и игнорировал, то попытки ударить не спускал. Поначалу приходилось частенько драться. Нет, не подумайте, что я профи, скорее просто любил спорт. Но боевыми искусствами никогда не занимался. Не боец, одним словом, но как держать кулаки и как бить – знал. Возможно, это и помогло.

Тот ко… демон, он выполнил свое обещание: я увидел свою жену и ребенка. Видимо он все же демон, потому, что увидел я их…

Взгляд направлен в клавиши кассы, а пальцы сами собой стучат, вбивая сумму и нажимая разноцветные дополнительные кнопки.

Марк смотрит глазами мужчины в белоснежном фартуке на очередь галдящей ребятни и родителей с той стороны прилавка.

– Два миндальных! – заявляет парень лет тринадцати, перед ним.

– Два миндальных, – кивает продавец. – С вас триста семьдесят.

Пока парень копается в ворохе бумажек, продавец набирает специальной ложкой миндальное мороженое из большого контейнера. Несколько движений – и в вафельных стаканчиках оказывается по два круглых шарика мороженого.

Продавец забирает деньги с прилавка и поднимает взгляд на молодую девушку с ребенком. Мальчишка тычет в прилавок пальцем и громко заявляет: «Мне клубничное!»

– Одно клубничное и одно ванильное, – произносит девушка с улыбкой, от которой внутри все переворачивается.

«Господи! Господи, до чего ты красива! Кто-нибудь! Пожалуйста… Остановите время!»

И, повинуясь отчаянному крику души, мир становится на паузу. Исчезают звуки, замирают бегущие дети и рука продавца, принимающего деньги.

– Здравствуй, Мак, – слышится до боли знакомый голос.

Он поворачивает голову на звук, будто собственную, не задумываясь. Рядом, облокотившись на прилавок, стоит козлоголовый демон.

– Не волнуйся, сейчас ты можешь говорить, – усмехается демон. – Ты выполнил свое обещание, а я выполнил свое. Все как договаривались.

– А они? У них…

– Все у них хорошо. Сын учится, жена работает…

Мак протягивает руку и прикасается к теплой руке супруги. В груди резко защемило. Взгляд перескальзывает на мальчишку, прилипшего лбом к стеклянному прилавку. Там, за стеклом, стояли металлические коробки с мороженым.

– Он вырос, – сглотнув произнес Мак. – Уже большой…

– Да, время вернулось в привычное русло и отмотало положенные годы, – со вздохом произнес собеседник. – Я не могу долго удерживать время, у меня тоже есть обязательства. Поэтому слушай: следующее твое задание – научиться пользоваться своей силой.

– Какой силой?

– Ты же не думаешь, что случайно оказался в теле здоровяка? На то есть несколько причин, и главная из них – это крохотная капелька крови великих, что пробудилась в этом… недалеком парне. Будь добр, не упускай этот шанс. Нам это еще не раз пригодится.

– А как я…

– Ты уже на правильном пути, – отмахнулся демон. – Я был приятно удивлен твоим разговором со странствующим магом.

– Ты хочешь сказать, что мне нужно стать магом?

– Да, – кивнул головой козлоголовый. – И с тем потенциалом, который у тебя есть – довольно сильным.

– А они? Когда я снова увижу их?

– Когда я увижу твои успехи в овладении силой.

– Слишком обтекаемо, – нахмурившись ответил Мак.

– Хочешь конкретики? – улыбнулся демон. Его хвост начал вилять гораздо сильнее. – Давай конкретнее. Получишь статус «познающий» – будет тебе еще одна встреча. Когда сможешь поднять силу до «синего» – я дам тебе волю двигаться самому.

– Говорить… я хочу с ними поговорить!

– Это не лучшая идея, но как сон я могу это устроить, – козлоголовый задумался и добавил: – Если ты научишься контролировать дар крови.

– Статус «познающий», сила уровня «синий» и контроль дара крови, – кивнул Мак.

– Серьезный подход, да? – улыбнулся демон. – Как на работе!

– Ага… Такая работа…

Короткий взгляд на сына, легкое прикосновение к руке супруги и…

– Одно клубничное и одно ванильное, – произнес сухой голос продавца. – С вас семьсот двадцать…

– Встань в центр желтого треугольника, – кивнул старичок Маку.

Мак взглянул на труд старичка. Посреди поляны был снят дерн. На сырой земле были насыпаны порошком четкие круги и множество загадочных для парня символов. В центре этой геометрической вакханалии находился треугольник.

– Это обязательно? – Мак поежился. Его взгляд скользнул по голубому небу и облакам, которые ветер размазал перьями по небосклону. До дороги в город – полчаса ходу. Старик долго ворчал, пока они продирались к этой поляне.

– Вставай, я тебе говорю! Так надо!

Парень скинул торбу, собранную деревенскими ему в дорогу и вошел в круг.

Несколько секунд ничего не происходило. Первыми подали признаки магической деятельности знаки на периферии. Некоторые полыхали огнем, другие исходили голубым, ледяным свечением, третьи просто светили, остальные остались неподвижными и никак не реагировали, а вот парочка вовсе испускала черный густой дым.

Маку это ни о чем не говорило, поэтому он предпочел сосредоточить внимание на лице старика. Поначалу, когда только активировались знаки, старик улыбнулся, позже, когда знаки начали наливаться силой, улыбка переросла в удивление. Когда два знака начали испускать черный дым, он кинул пару встревоженных взглядов на парня.

Все произошло после того, как начал светиться треугольник под ногами испытуемого. Поначалу символы просто испускали белоснежный свет, но затем словно кто-то взорвал дымовую шашку с черным дымом.

Это продолжалось несколько секунд, спустя которые дым резко исчез. На краю поляны на парня исподлобья смотрел уставший старичок.

– Выходи, – устало произнес он.

Мак спокойно вышел из треугольника и направился к своей торбе.

– Сегодня остановимся на ночь тут, – сообщил Мастер парню. – Я буду занят. Утром постучишь. Пока меня не будет, верни дерн на место.

После этих слов старик вытер пот со лба и, развернувшись, пошел к шкафу, где и скрылся.

Мак оглянулся. «Дерн был снят магией буквально за несколько секунд. Мастер мог вернуть его так же на место? Мог, но не вернул. Почему? Либо он остался без сил, либо он хотел, чтобы это сделал именно я. Зачем?…»