Эриса вскинула голову и задрожала всем телом, чувствуя дико приближающийся оргазм. Она закричала – ее уже не заботило, что рядом в обеденном зале было много людей. Какое-то безумие происходило с ней. Никогда так быстро она не кончала. Никогда оргазм не был таким ярким.

– Нравится, сучка? – став перед ней на колени, Нурбан Дехру приподнял ее подбородок.

– Да! – Эрисе показалось, что ответила это не она, а кольцо. Огненные вибрации сотрясали тело арленсийки. Она вскрикивала и извивалась от каждого удара члена аютанца.

Нурбан поднес к ее рту снова воспарявший орган. Она с жадностью схватила его губами. От чувства невероятной наполненности госпожу Диорич, снова потряс оргазм. Бедра затряслись в дикарском танце, пальцы начали царапать землю, и по ногам потекла обильная влага. Сознание Эрисы словно раскололось на две части: в одной она очень ясно переживала ощущения своего тела и все то, что делали с ним ее два мужчины; во второй ей мерещился круговорот, светящийся синеватыми отблесками, и там за ним, будто проступала какая-то фигура – это точно не был человек. Все это было как-то связанно с кольцом.

Дехру кончил ей в рот. И во второй раз семени было так же много, что Эриса поперхнулась. Последняя струя оросила ее лицо и брызнула в глаза, закапала с подбородка.

– Хорошая девочка! – с восторгом сказал Абдурхан. – Приходи ко мне за лепешками. Ладно?

Арленсийка мотнула головой и обессиленно повалилась на землю: платье порвано; грудь, лицо, да вся она в потеках спермы, смешавшейся с грязью. Мужчины сказали что-то еще, о чем-то спросили. Она не поняла, о чем речь. Просто мотнула головой: ни да, ни нет. Рядом звякнуло несколько монет, брошенных Нурбаном Дехру. Благодарность? И круговорот… тот с синими всполохами… он никуда не делся. Эриса явственно воспринимала его. Но не глазами, а будто каким-то внутренним зрением. Незримая нить связывала этот вихрь с кольцом. За кругом синих отблесков из тумана проступала темная фигура, очертаниями похожая на косматое чудовище с мордой волка и янтарно-светящимися глазами.

– Кто ты? – безразлично спросила Эриса, по-прежнему лежа на земле, чуть скорчившись.

– Вауху… – пришел беззвучный ответ.

– Что делать теперь мне? – тихо прошептала стануэсса. – Как я выйду отсюда в таком виде?

Вауху любит кровь

Существо не ответило. Желтые глаза лишь мигнули и стали бледнее. Какое нелепое наваждение… Эриса мысленно протянула руку к существу и вдруг почувствовала, как пальцы коснулись жесткой, колючей шерсти. Она вскрикнула и отдернула руку.

– Я схожу с ума! Алеида Небесная, спаси, защити! – взмолилась арленсийка. Призыв богини будто помог. Наваждение стало бледнеть. Сначала побледнело, растаяло очертание чудовища. Затем растворился в темноте светящийся круг.

– Боги, что делать мне? – стануэсса присела, прислоняясь спиной к ящику. Положение ужасное: разорванное платье, грудь наружу, вся она в грязи и потеках семени, царапины на коленях, ладонях. Она не могла даже высунуться в таком виде в обеденный зал. Тем более не могла так идти домой: без сомнений Нобастен поймет, что случилось, это будет большой трагедией. О, если бы она могла сейчас оказаться в халфийских банях! Окунуться в прохладную воду мраморной купальни и мылом, мылом смыть всю эту гадость! Эриса провела кончиками пальцев по щеке, липкой от спермы и грязи. Слезинка скатилась с глаза. Другая. Еще и еще… А потом стануэсса заплакала, обхватив себя руками и сотрясаясь от рыданий.

Когда послышались шаги, Эриса зажала себе ладонью рот, чтобы всхлипы не выдали ее. В светлом прямоугольнике прохода появилось два силуэта: девушка, похоже та самая подавальщица, которая, наверное, давно поставила жаркое для Эрисы на столик. За девушкой какой-то мужчина в сбитом на бок тюрбане. Девушка подошла к перевернутой на бок бочке, легла на нее, задрав юбку. Скоро послышались тоненькое повизгивание девицы, скрип бочки и яростное мужское сопение. А через пару минут в погреб вошел еще кто-то и направился прямиком к госпоже Диорич. С испугом она узнала пекаря Абдурхана:

– На, возьми. Прости, что платье порвал.

Наземь упало что-то мягкое. Эриса подняла заплаканные глаза, кивнула. Пальцы вцепились в брошенную тряпку, и она притянула ее к себе.

– Если хочешь, с меня новое, – продолжил пекарь. – Куплю, какое выберешь.

– Уйди! – прошипела арленсийка, начиная злиться. Странно, но на ее злость кольцо тоже отреагировало. Эриса снова почувствовала незримую нить, тянувшуюся куда-то небытие, где существовал невидимый сейчас круговорот и существо, назвавшее себя Вауху.

Абдурхан молча ушел. Вскоре и девица взвизгнула последний раз, в полном удовлетворении сползла с бочки и засеменила следом за своим любовником.

«Нужно выбираться отсюда. Не сидеть же здесь до утра», – силы возвращались к госпоже Диорич. Отвязав от пояса платок – им она прикрывалась от солнца днем – она принялась оттирать лицо, грудь и верх платья. Затем встала, вытерла ноги и мокрые ягодицы. Все равно платье прилипало сзади. И наверняка она по-прежнему была чумазой, ведь без воды и мыла с таким позором не справится. Развернув тряпку, принесенную Абдурханом, Эриса определила, что это передник, вроде тех, что носили в таверне девушки-подавальщицы. Это кстати. Если надеть его, то она хоть как-то спрячет белевшие из разрыва груди. Надела, отряхивая себя, приглаживая растрепанные волосы и приводя в порядок насколько это возможно. Затем покрыла голову белым платом так, как это делали многие аютанки, пряча полностью волосы, лоб и даже немного глаза. Конечно, платок теперь вовсе не был белоснежным, но есть то, что есть. И нужно выбираться отсюда.

Выйдя из погреба, Эриса быстрым шагом пошла к входной двери. Увы, быстро уйти не получилось. Сначала пришлось протискиваться между танцующих мужчин, пьяных на столько, что едва держались на ногах. Краем глаза арленсийка заметила, что ее столик уже занял кто-то, а жаркое так и стоит, сдвинутое на край. Спасибо, «Брачный Сезон», уже накушалась так, что чуть с ушей не потекло. К пущей неприятности глаза стануэссы встретились с вытаращенными глазищами Нурбана Дехру. Он сидел за столом с пекарем и еще каким-то аютанцем. Насильник просиял, обнажая желтоватые зубы, и призывно махнул ей рукой. И Абдурхан тут же, приподнявшись, оживился:

– Красивая, иди к нам! Мы не обидим!

Эриса отвернулась. Краска залила ее лицо. От стыда, злости, возмущения – одновременно. Оттолкнула с прохода какую-то девицу и почти бегом добралась до двери.

На улице в полной власти стояла ночь. На чистом небе россыпи звезд и голубой серп Андры над крышами Общины ремесленников. Легкий ветерок тронул платок на ее голове. Как было бы это приятно если бы свежая рана воспоминаний, и не липнущее к телу платье. «Мне нельзя идти так домой!», – мысленно простонала Эриса. – «Добрый, заботливый Нобастен. Он с ума сойдет, если увидит меня таком виде. Хотя он и так сходит с ума, от того, что меня до сих пор нет». Тут она вспомнила, что у Среднего моста через Эранту был удобный спуск к воде. И это вовсе недалеко. Можно сходить туда. Помыться, застирать платье. Да, ночью в этом районе опасно. Но что теперь может с ней случится? Кошелек почти пуст – грабители разочаруются. Снова изнасилуют? От этой мысли госпожа Диорич очень горько улыбнулась. «Мне нужен нож. Вернее, хороший кинжал. Такие есть в лавке Джонохана. Дорого, но я куплю», – решила она, ведь в детстве отец, достопочтенный стануэсс Риккорд учил ее владеть оружием, и она даже, подражая мальчишкам ходила с тоненьким мечом, выкованным специально для нее. Но это было в детстве, таком далеком, беззаботном… А сейчас она будто живет в другом мире, который вовсе не такой добрый. – «Еще, было бы неплохо нанять телохранителя. Умелого воина с кем нестрашно ходить по темноте, где угодно. Ведь хочется гулять вечерами, когда вместе с сумерками прохлада опускается на Эстерат. Мне нужен телохранитель!» – утвердилась она. От этой мысли ей снова привиделся рослый науриец из халфийских бань. Но увы, такую роскошь она пока не могла позволить.