И конечно, в нашем доме бывали весьма интересные люди. Приходил Олег Табаков, с которым мы вместе делали киновикторину «Игра без дублей». Бывал Олег Стриженов, мы вместе с ним учились в театрально-техническом училище: Олег на бутафорском, а я на механическом отделении. Заходили Валя Леонтьева и Света Жильцова, которые вели передачи. Но главную роль играли, конечно, Алик Аксельрод – великолепный врач и прекрасный режиссёр, и Сергей Муратов – профессиональный журналист, теперь – известный кинокритик, преподаватель факультета журналистики МГУ.

Однажды получилось так, что мы с Аликом Аксельродом к утру должны были закончить сценарий очередного КВН (Серёжа Муратов был в Болгарии). И надо же такому случиться, у меня дико болели зубы. Я курил сигарету за сигаретой… И вот именно тогда мы придумали конкурс «Будем зубастыми!»

Отцы-основатели КВН Михаил Яковлев, Альберт Аксельрод, Сергей Муратов. Вместе с ними в студии редактор Елена Гальперина. 1961 г.

На сцене стояли два стоматологических кресла – самых настоящих! – их даже проверяли у микрофона. Потом выходил Алик с Наташей Защипиной – тогда они вели КВН – и говорил:

– Самых смелых милости просим!

Причём, чтобы не было никаких претензий, свою смелость надо было зарегистрировать у нотариуса. И нашлись два смелых человека, по одному из каждой команды, которые сели в эти кресла. А мы специально «держали паузу», нагнетали атмосферу… И наконец два ассистента выносили две гигантские зубные щётки и объявляли конкурс. На ручках этих щёток с помощью бормашин надо было выгравировать ‘Будем зубастыми!», у кого получится лучше и быстрее, тот и победил…

Ну, а в ту ночь, когда мы придумывали этот конкурс, меня мучили зубы, и мне казалось, что никотин хоть немного заглушает боль. Примерно к двум часам ночи у меня кончились сигареты. И Володя, который всё время был с нами, исчез… А через полчаса появился снова с пачкой сигарет. Оказывается, он увидел, что у меня кончились сигареты, и сбегал на Рижский вокзал. Вот такой он был человек. При том, что именно в это время ему жилось очень несладко.

Бывал в нашей квартире и Андрюша Донатов… Я с ним познакомился в Ташкенте, в эвакуации. Мы с ним были записаны сразу в три секции Дворца пионеров. Сразу в три, потому что в каждой давали по пятьдесят граммов хлеба… А потом, спустя много лет, мы с ним совершенно случайно столкнулись на телевидении – Андрей работал ответственным редактором самой популярной тогда передачи «Журнал искусств». Собственно, с этой встречи я и начал сотрудничать на телевидении…

А потом было время, когда Андрей жил в нашей квартире, у него был ремонт. А в это время в Ленинграде запускался фильм «713-й просит посадку», сценарий которого написали Андрей Донатов и Алексей Леонтьев… Мы сидим с Андреем, заходит Нина Максимовна:

– Ребята, ну помогите Володе. Может быть, есть хоть небольшая роль?

Андрей тут же позвонил режиссёру. Оказалось, есть эпизод. Надо было сыграть роль американского морского пехотинца, который защищает кинозвезду. Это была первая роль Володи в кино…

Примерно в 1963 или 1964 году мы с Высоцкими разменялись, наши встречи с Володей стали нечастыми, но всегда дружескими. А когда появилась Марина Влади, я и сам старался держаться подальше, зачем примазываться… Однажды Нина Максимовна пришла к моей тёте – одно время мы жили у неё – и рассказала:

– Представьте, возвращаюсь после работы усталая, вымотанная. Падаю на стул, вытягиваю руки и ноги. И вдруг Марина – кинозвезда с мировым именем! – стягивает с меня сапоги. Меня это тронуло до слёз.

Михаил Яковлев и Владимир Высоцкий на ВДНХ. 1959 г. Фото Давида Половинчина.

И вот Марина Влади написала книгу, которая мне очень не понравилась. Мало того, что она неуважительно говорит о Нине Максимовне, она просто несправедлива по отношению к Люсе Абрамовой. И как можно так писать о Семёне Владимировиче, человеке уважаемом и заслуженном… Она утверждает, что Володя запил в тринадцать лет, – это чушь! Я говорю об этом, как очевидец.

Виделись мы редко… Да и честно говоря, я Володю иногда недооценивал: «большое видится на расстоянии»… Расскажу вам такой случай. Однажды на заводе, где я работал, поднялся шум:

– У нас Высоцкий будет выступать! У нас – Высоцкий!

Такой ажиотаж! А я даже не пошёл на его концерт. Ну, кто для меня был Вовка Высоцкий – сосед, который на двенадцать лет моложе меня. Я ещё раз скажу, что тогда я не видел в Володе большого поэта, это моя вина и мой грех…

Встречи? Однажды иду по Таганке со своей знакомой, иду к Павелецкому вокзалу… И вдруг сзади кто-то меня обнимает:

– Друх! Привет! Ты «Гамлета» видел? Хочешь?

– С удовольствием.

Заходим в театр – народу! Но Володю узнают, уступают дорогу. Он протискивается к окошку главного администратора:

– Я очень редко обращаюсь к вам… Мне очень нужно два билета на сегодня.

Женщина посмотрела-посмотрела, нашла два билета: один в шестом ряду, второй в одиннадцатом:

– Возьмёте?

А я как интеллигентный молодой человек спрашиваю у своей знакомой:

– Ну, что, идём?

– В разных рядах? Я не пойду…

Так я и не попал на «Гамлета».

А «Балладу о детстве» я впервые услышал спустя несколько дней после смерти мамы – Гиси Моисеевны Яковлевой. Володя позвонил:

– Приезжай, я написал новую песню…

После работы я поехал к нему. Помянули маму… Володя поставил кассету, а потом говорит:

– Забирай кассету.

– Да, ты что. Не возьму. Всё равно не смогу её слушать…

Потом я не мог себе простить, что не взял кассету, потому что в первом варианте был ещё один куплет про маму. И, конечно, всей своей жизнью мама заслужила эту песню, эту вечную память…

А когда я вспомнил, что во времена КВН Володя иногда меня спрашивал:

– Друх, а как у тебя это получается?

Я вспомнил об этом и тоже спросил:

– Володя, а как у тебя это получается?

И ещё один «перевёртыш»… В период расцвета КВН, когда мы где-нибудь появлялись с мамой, то все говорили:

– Вот Миша Яковлев – один из авторов КВН, а это его мама – Гися Моисеевна.

А потом, когда мамы не стало, и я приходил к Нине Максимовне, где собирались Володины родные и друзья, то меня представляли так:

– А это – Миша Яковлев – наш сосед, сын Гиси Моисеевны.

И наша последняя встреча… Я помню разговор: он очень переживал, что у него не было ни одного «афишного» концерта.

– Друх! Вот ты – член Союза журналистов, а я ни в каком творческом союзе не состою. Уйду из театра – и я никто. Тунеядец…

Володя был в детстве – и остался навсегда! – удивительно добрым человеком. Я даже немного горжусь, что никогда не обращался к Володе с просьбами. Хотя однажды, уже во время его колоссальной популярности, он сказал мне:

– Друх! Может быть, тебе что-нибудь надо? Я теперь всё могу!

Когда Володя записал свою первую пластинку во Франции, то позвонил мне:

– Немедленно приезжай! Привёз десять авторских пластинок.

Я приехал, он торжественно вручил мне пластинку с такой надписью:

«Вечному другу и вечному соседу – Мише Яковлеву».

Июнь-сентябрь 1989 г.

– Леонид Евсеевич, Вы учились с Высоцким в одной школе, входили в одну дружескую компанию, а как она сложилась?

– Дело в том, что Аркаша Свидерский, Яша Безродный и я учились в другом, параллельном классе, а вместе с Володей – Гарик Кохановский и Володя Акимов. Володя учился в 8 «б», а мы – в 8 «г», и вот с восьмого класса началась наша дружба, образовался этот наш кружок. Про всех ребят я буду говорить без отчеств, потому что это моё детство.