— Для вас это — не такое уж понижение. Отрасль предоставления услуг — самая перспективная. Вы с кассовым аппаратом обращаться умеете?
Я ответил, что в студенческие годы подрабатывал, продавая в легальной лавке сотовые телефоны. Они оба поглядели на меня с умилением, как на некую большую ценность.
— Непорядок, что здесь ночью никого нет. Сигнализации недостаточно, нужен ночной сторож. Ну, вы, конечно, на это не согласитесь, — негромко сказал он, обращаясь к бюсту принца Альберта. — Вообще-то для вас это будет нехилая прибавка к зарплате… У вас судимостей не было? Нет? Спортом занимаетесь? Дзюдо и бокс… Ну так это же прекрасно!
И тут же мне предложили сидеть здесь по ночам. Конечно, через агентство можно нанять сторожа, но не исключена возможность, что сторож многое здесь разворует, а во мне Даев уверен.
— Поехали со мной. Я проведу инструктаж и немного объясню вам, что такое салон-клуб "Британская империя". Это — дверь, ведущая в мир роскоши и традиций. Вещи, которые мы предлагаем, столь бескомпромиссны, что многим владельцам придется приложить усилия, чтобы до них дорасти. Мы дарим ощущение родового гнезда, где жили предки… Ирина Даниловна, задержитесь здесь сегодня. Если все пройдет нормально, молодой человек вернется и вы передадите ему ключи.
Мы покинули дом, Даев посадил меня в свой джип "субару", и быстро я был доставлен в некий офис. Сотрудники службы безопасности смотрели мою трудовую книжку, паспорт и прочие документы, которые так кстати при мне оказались. Потом личность нового сотрудника прогоняли по базам данных. Сам он тем временем сидел в коридоре рядом с аквариумом и наблюдал, как белые лягушки бродят по дну, среди затопленных пластмассовых крепостей. В отделе кадров был заключен договор, в бухгалтерии оформили пластиковую карту. Затем Даев снова засунул меня в джип. Долго и уже в сумерках мы ехали дворами, остановились перед входом в подвал, там внизу оказалось ателье. С меня сняли мерку для костюма. Даев с приемщицей долго выбирали, ощупывая кончиками пальцев, ткань — итальянскую и не мнущуюся никогда.
Потом Даев сказал, что и без инструктажа можно обойтись. Все, что нужно, я прочту в каталогах.
— Пора приступать к работе. Не всегда в магазине будет такая задумчивость. Через неделю начнется рекламная кампания во всех пафосных журналах, и покупатель пойдет волной. Магазин открыт с одиннадцати утра до восьми вечера. Работаете пока что без сменщика и без выходных дней — за это вам двадцать процентов будем доплачивать. Потом мы кого-нибудь еще в пару отыщем… На обеденный перерыв лучше не выходить, в офисной комнате есть микроволновка. Сортир… да, другого выхода нет, придется вам пользоваться демонстрационным. Мы оценим вашу лояльность к фирме, если вы не будете им злоупотреблять… Не торопи, умоляю! — закричал он вдруг в мобильный. — Я только что еще одно дело сделал. Закончится неделя, я поставлю в конторе всем бутылку и полностью перейду в твое распоряжение… Вам ведь надо на чем-то спать, — заметил он, закончив разговор по мобильнику. — Там остались две коробки от статуй "Раздумье" и "Вечность". Составьте их вместе, и получится кровать. Вот мой служебный телефон. Будут проблемы — звоните. Дня через два я приеду, посмотрю, как у вас все идет.
Только на лестнице я понял, как устал за этот день, который начался так давно. Ирина Даниловна выскочила мне навстречу и принялась торопливо прощаться. Она уже сняла тряпки Крупской и была одета в черные брюки и серый свитер. Я вошел в спальню. Огромная, квадратная, низкая кровать стояла передо мной. Я откинул покрывало, лег на простыни цвета корицы от Kenzo, подумал, как все это хорошо, — и быстро заснул.
…Проснувшись утром, я сообразил, что салон "Британская империя" открывается только через два часа и можно никуда не торопиться. В ванной комнате нашлось поставленное на бронзовые курьи ножки корыто из полосатого мрамора, краны были в виде голов грифонов, горячая вода текла из одного клюва, из другого — холодная. Золотыми и фиолетовыми нитками были вышиты гербы на толстых белых полотенцах.
Потом выскочил на улицу, за два дома от себя нырнул в дверь под вывеской "Продукты", раздобыл там хлеб, сыр, чай, колбасу, а на обед — пиво и кусок мяса. Все в этом магазине показалось мне увлекательным и хорошим — круглые торты в кокосовой изморози, матовые сморщенные палки колбас и стеклянная клетка в углу, где девушка с каштановой челкой и нежным беличьим взглядом торговала карточками для мобильников. Впервые я понял, что есть особый кайф — на миг покидать свое убежище, зная, что в любой момент можешь снова нырнуть туда.
На кухне обнаружился парадоксальных форм кусок металла. Это был тостер, с ним удалось быстро разобраться и изготовить себе гренки. К открытию магазина все было помыто и убрано, постель постелена. Позвонил родителям, сказал, что мне удалось устроиться в Москве на работу и снять квартиру.
От нечего делать я стал разгуливать по "Британской империи". Итак — вокруг меня пять комнат. Офисная — самая маленькая и тесная из тех, что были в доме, теснее сортира. Там был компьютер, который позаботились подключить к Интернету, сейф, кассовый аппарат, машина, чтобы прокатывать пластиковые карточки и почти дошедший до финиша клубок шерстяных ниток, забытый Ириной Даниловной. От пола до потолка комната была загромождена альбомами, каталогами, папками с образцами тканей и кожи. Пожалуй, стоит изучить эти альбомы на случай, если забредет покупатель и понадобится ему что-то рассказывать.
В гостиной за дверями шкафа позднеелизаветинского образца обнаружились музыкальный центр, видеоприставка и телевизор Sony с плоским экраном и диагональю дюймов тридцать. Некоторое время я потратил, чтобы его подсоединить. Наткнулся на хоккейный матч НХЛ, досмотрел его до конца. Переключив канал, был посвящен в жизнь камышовых котов. Потом открыл высокие стеклянные двери и вышел на длинный балкон, выдававшийся вперед полукругом. Улица лежала направо и налево от меня, машины ездили по ней, ходили люди, и все это казалось ярким, как на картине, хотя день был туманным и влажным. Необыкновенным наслаждением было наблюдать за этой жизнью и вновь возвращаться в комнату.
День напоминал реку, спокойно текущую и прервавшую течение лишь один раз… В общем, позвонил Даев, чтобы проверить, на месте ли его новый сотрудник. Я начал объяснять, что работаю нормально, но пока не приходил ни один покупатель. Слушать это Даеву было неинтересно. Он сказал, что заедет ко мне на днях, и быстро закончил разговор.
Поздно вечером, проходя в спальню из бильярдной, я зачем-то включил телевизор. В темной гостиной расцвел экран, заметалась и заплясала певица в ярких розовых тряпках. Секунды две я ей любовался. Потом убрал и пошел спать.
На четвертый день такой жизни мне пришлось выполнить обязанности продавца. Явилась дама в короткой полосатой куртке с ватными огромными плечами. На голове у нее была заломленная на бок мятая кепка с козырьком, как в фильмах про беспризорников. На буром большом лице — зверский макияж. С расстояния больше чем пять шагов ее страшный рот, обведенный темно-фиолетовым, внутри закрашенный пурпурным, казался черным провалом. Но этот кошмар оказался безвредным. Моя клиентка спросила, хорошо ли учат в английских школах. Объяснила, что собственного ее внука на семейном совете было решено отдать в швейцарский пансион. Быстро выбрала гравюру "Архитектор Джон Ванброу показывает Чарлзу, третьему графу Карлайл из рода Ховардов, проект замка Ховард", заплатила 123 доллара и ушла. Брюки ее были расклешены, на каждом клеше имелась аппликация в виде черного человечка с растопыренными руками. Я описываю ее так подробно, потому что это был первый покупатель, которого мне довелось обслуживать, и последний, который появился в магазине "Британская империя".
Что-то у них там сломалось. Что-то пошло не по плану. Специально я приобрел скользкую кипу разнообразных глянцевых журналов. Быть может, мне попались не те, но никакой рекламы салона "Британская империя" там не было.
