Только через полчаса Джилл наконец добралась до кабинета, предварительно обегав здание в поисках новых подробностей. Ее коллеги отсутствовали, и на двух столах она разложила папки, с которыми работала вчера. Джилл была несколько огорчена тем, что ее не привлекли к операции. Вот, оказывается, для чего она готовила срочную информацию по Мосс-Сайду в течение последних нескольких дней. В конце концов она решила не обращать внимания на обиду. Да, ей не сообщили о цели ее работы, но ведь она не может потребовать объяснений.

В папках были собраны сведения по различным темам. Армитедж просил ее подготовить сообщение о новейших американских методах. Эту конфиденциальную информацию ему следовало докладывать только устно. За последнюю неделю он уже два раза вызывал ее к себе. Прежде всего его интересовал учебный центр в Куантико. Он расспрашивал о ее учебе, об инструкторах и системе подготовки. Поначалу Джилл показалось, что она на допросе, но вскоре она поняла, что Армитедж действительно интересуется методами УБН и ФБР. Вопросы разбередили старые раны, и она пыталась не обращать внимания на вновь ожившие чувства. Она давала обстоятельные ответы на все вопросы, интуиция подсказывала, что в ее поведении он не почувствовал ничего подозрительного.

Джилл отбросила мысли о прошлом и попыталась сосредоточиться на лежащих перед ней документах. Начала читать отчет УБН о колумбийских торговцах наркотиками и особо секретной операции в Майами. Работа шла трудно: не проходила обида за утренний рейд, а мысли все время возвращались в Куантико.

Через двадцать минут Джилл пошла в буфет и выпила в одиночестве чашку кофе. Теперь обсуждались результаты рейда. За соседним столом шла речь о том, что в операции в Мосс-Сайде полиция применила оружие. Она почувствовала беспокойство: неужели теперь так будет всегда? Оружие и импортированные из Америки методы? Может, именно поэтому Армитедж и велел ей подготовить этот отчет.

Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, она готовит основу для создания полиции нового типа, полиции, которая будет воевать, а не наблюдать за развитием событий.

Подавленная, Джилл Каплз вернулась в свой кабинет и села заканчивать отчет для главного суперинтенданта Армитеджа.

Девять часов вечера, уже темно, вокруг все спокойно.

Первый удар будет нанесен по полицейскому участку Гринхэйз-лейн в Мосс-Сайде.

Этот участок и прежде подвергался нападению. В 80-х годах, во время бунтов, потрясших огромный город и едва не ставших причиной падения правительства, он был сожжен почти до основания. После этого он был укреплен стальными ставнями на роликах и несгораемыми дверями. Участок находился рядом с Мосс-Сайдом, так чтобы можно было упредить приближение беды.

Что бы там ни придумывал Соулсон со своим окружением, а полицейские из Гринхэйз-лейн рассуждали более трезво. Успех операции против наркобанд грозил обернуться для них крупными неприятностями. Ведь в первую очередь месть обрушится на них. В участке Соулсона ругали все – и мужчины и женщины. Герои! Нагрянули, подняли переполох в Мосс-Сайде, а кто будет расплачиваться? Но потом пожали плечами, выругались еще раз и пошли патрулировать улицы. Неблагодарная работа, но что поделать? Это их работа.

– Будьте осторожны, – напутствовал сержант своих попарно расходящихся подчиненных. – И помните, эти сволочи захотят отыграться.

Все было спокойно, пока не зашло солнце. Только плотный поток автомобилей на Принсес-Паркуэй создавал некоторое напряжение: это из окраин в Манчестер ехали любители ночных развлечений.

Первая группа из шести человек банды Параса угнала с ближайшей улицы четыре машины и направилась в сторону Паркуэй. Две машины остановились у южной окраины, у здания Христианского союза молодых людей. Две другие – проехали три четверти мили к северу и стали напротив пивоваренного завода «Скол», где Мосс-Сайд граничит с Манчестером. Люди Параса поставили машины поперек дороги и вышли. Въезд и выезд из района оказался блокированным. Раздавшиеся было протестующие гудки следующих за ними автомобилей вскоре смолкли: водители увидели, как те стали бросать в окна украденных машин бутылки с горючей смесью.

Услышав взрывы у пивоваренного завода, другая часть группы перегородила дорогу с южной стороны. Запылала вторая пара машин. После этого все шестеро исчезли в темноте переулков. Их миссия закончилась.

Теперь Принсес-Паркуэй, главная артерия Мосс-Сайда, была надежно перекрыта. Пока полиция разберет завалы, руки у Параса и Бурна будут развязаны.

Сходка накануне прошла успешно. Она была созвана в Народном центре Мосс-Сайда на Сэйнт-Мери-роуд. Рядовые члены банд понимали, что, если они не ответят на вызов Параса, одного из двух избежавших ареста главарей, им грозит опасность. Он появился в сопровождении своего соперника, которого приволокли на веревке двое его боевиков. Несчастный был без сознания, лицо его было покрыто кровоточащими рваными ранами – Парас поработал своим кастетом.

– Сегодня утром нас здорово потрепали, – начал Парас после того, как из переполненной комнаты, где проходила сходка, уволокли его соперника. – Легавые думают, что разделались с нами. Все ваши главари за решеткой. За ними такой надзор, что они без разрешения даже пернуть не смеют. – Он громко засмеялся своей шутке и бросил взгляд в комнату. Кое-кто засмеялся тоже, потом к ним присоединились остальные: уж лучше ему не перечить. Ничего веселого здесь нет, но сейчас смех поможет спасти жизнь. Почти все они были вооружены ножами или мачете, однако в комнате находились три боевика из банды Параса с ружьями наперевес, а у двоих его охранников были автоматы «узи». Что ж, если ему так хочется, можно немного и посмеяться.

– Для того чтобы сопротивляться, надо объединить силы. К черту мелкие группы. Надо навалиться одной толпой, одной большой бандой. Такой же большой, как полиция, как армия, бля, или кто там еще захочет помериться с нами силой. Здесь, на нашей территории, в Мосс-Сайде. Где ничего не происходит без нашего ведома, без нашего на то позволения. Всем понятно? – Он оглядел, комнату и почувствовал, что привлек их внимание. – Только мы должны быть вместе. – Он вспомнил, что говорил Бурн: взывай к их алчности. Именно это он и собирался сделать. – Со мной вы получите все – женщин, развлечения, деньги. На тарелочке, бля. – Парас был доволен собой. Это должно вызвать их алчность. Но его настоящая сила заключалась в их страхе. Этому способствовали «узи», ружья и его кастет. Только страх заставлял их следовать за ним. И они готовы согласиться со всем, что бы он ни сказал. – Итак. Теперь мы банда «Найлас». А если кто-то хочет возразить... – он обвел комнату угрожающим взглядом, – пусть не забывает о том, что случилось с китайцем. – Он остановился, дав содроганию пройти по комнате. – Да. Это наша работа. И хочу, чтобы вы знали, на что мы способны. Мы решили отомстить легавым. Пусть знают, что у нас тоже есть яйца. Или среди вас найдутся ублюдки, которые не хотят этого? – Никто не ответил. Вид автоматов обеспечивал послушание. – Прекрасно. Но предупреждаю: если кто-нибудь меня подведет, он труп. – Ему понравилась последняя фраза. Это слова из фильмов, и смысл их всем понятен. Он подтолкнул вперед стоящего за ним Стэша Максвелла. – Вы все знаете Джеди. Он вам объяснит, что делать, разобьет вас на группы и назначит старших. У нас мало времени, поэтому точно выполняйте его приказания.

Парас оставил Максвелла объяснять план Бурна: подробности его утомляли, кроме того, его ждали другие дела. Сейчас он нуждался в Шерон. Она даст ему успокоение, прежде чем зло предстоящей ночи возбудит в нем жажду к насилию.

Пока Парас наслаждался с Шерон, Максвелл с новой группой прорабатывал план ирландца. Никого не волновало, кто придумал этот план, они доверяли ему, своему соплеменнику. По ходу речи он следил, чтобы аудитория не забывала об оружии в руках его людей. Вскоре по возбужденным глазам собравшихся он понял, что они готовы принять новый порядок. В качестве первого задания им было велено порыскать по городу и приобрести длинные черные кожаные плащи и ботинки «Док Мартин». Отныне это будет их униформа – символ будущей силы.