Через пять минут колонна рассредоточилась, и по тридцати адресам, за которыми в течение нескольких месяцев вели слежку тайные агенты, был нанесен удар. Соулсон наблюдал, как флажки постепенно распространялись по карте Мосс-Сайда.

Десять минут спустя пришли первые сообщения об арестах.

– Только что взломали дверь в главной квартире «Гуч Клоуз», – сообщил полицейский, работающий за столом. – Захватили восемь членов банды, обнаружен героин, а также самодельное ружье, большие тяжелые болты, мачете и бейсбольные биты.

Известие вызвало оживление. «Гуч Клоуз» была одной из самых зловредных банд Мосс-Сайда, занимающейся торговлей наркотиками.

– Вас к телефону, – сказал сотрудник отдела, протягивая трубку Соулсону.

Это был Армитедж, сдерживающий напор телефонных звонков в кабинете на одиннадцатом этаже.

– Тебя добивается Спенсер, – сообщил он. – Я сказал, что ты руководишь операцией и не можешь отвлекаться.

– Продолжай в том же духе, – одобрил Соулсон.

– Она вне себя. Говорит, что ее следовало известить заранее, а она получила короткое сообщение только после начала операции.

Соулсон представил ее разгневанное лицо. Он приказал полицейскому курьеру доставить сообщение в ратушу ровно в семь двадцать.

– Не позволяй ей сюда приезжать. Если позвонит, скажи, что операция одобрена свыше и находится вне ее юрисдикции. Пока.

– К ней уже обращался кое-кто из лидеров общины.

– Не сомневаюсь.

В течение следующего часа было произведено тридцать арестов. Трое полицейских ранены, один серьезно. Во время облавы в ночном заведении – шабине, – спасаясь бегством, кто-то из членов банды ударил его кастетом с напаянными рыболовными крючками.

Особое оживление вызвало известие о вторжении в два шабина в восточной части Мосс-Сайда. Они составляли часть Фронта – ряда лавок, где свободно можно приобрести любые наркотики. Устроившись в супермаркет продавцом, один из полицейских несколько лет наблюдал, как люди подъезжали на машинах к тротуару, передавали деньги и уезжали, получив наркотики. Здание клуба «Найлас» образовывало угол Фронта. Полицейские были особенно довольны тем, что их уловка удалась. Обычная система раннего оповещения в Мосс-Сайде не сработала. Часовые, которые из окон многоэтажных домов должны были следить за дорогой, проявили беспечность и проглядели приближение полицейских машин. Как и их главари, они верили в свою неуязвимость и не могли предвидеть того, что полиция ворвется в район, считающийся неприступным. Для них это было потрясением. Теперь дельцы наркобизнеса будут знать, что полиция переносит поле битвы на их территорию.

В ходе операции было изъято значительное количество героина, кокаина, других наркотиков, а также различное оружие, включая охотничьи ружья и пистолеты. Самой неожиданной находкой был ящик взрывчатки «Семтекс». Подобное могло быть обнаружено в ирландском районе, но никак не в Мосс-Сайде.

Эта находка обеспокоила Соулсона. Присутствующие в Главном зале инцидентов поздравляли друг друга с успешным завершением операции, а он молчал, вспоминая слова Пентанзи.

Неужели и в самом деле здесь замешаны ирландцы?

Абдулу Парасу удалось бежать.

В ту ночь он оставался в своем шабине до самого закрытия, до четырех утра. Затем сыграл со своими помощниками несколько партий в брэг, проиграв за пятнадцать минут 2000 фунтов. Отправив одного из часовых за Шерон, он в дурном настроении удалился в спальню. Когда через пятнадцать минут пришла разбуженная после тяжелой ночи с четырнадцатью клиентами Шерон, он уже закончил мастурбировать. От нетерпения он даже не потрудился снять штаны, просто спустил их ниже колен и удовлетворил свою похоть. Она застала его лежащим с влажным и липким после только что полученного удовольствия пахом.

– Неужели не мог подождать? – упрекнула она.

– Заткнись и ложись, – прорычал он в ответ.

Вскоре они уснули.

Шум, разбудивший его два часа спустя, поначалу не вызвал тревоги. Внизу была охрана, и наверх не мог пробраться никто из посторонних. Видимо, на первом этаже все еще играли в карты. Снизу послышались крики, кто-то побежал вверх по лестнице.

– Перестаньте шуметь, суки! – закричал он, разбудив Шерон. Та села в кровати.

– В чем дело? – спросила она.

Кто-то продолжал бежать по ступенькам, вот он уже на лестничной площадке и теперь поднимается на мансарду к спальне Параса.

Почувствовав опасность, Парас столкнул Шерон с кровати, вскочил на ноги. Но тут же запутался в спущенных на лодыжки штанах и упал. В этот момент дверь распахнулась и в комнату ворвался полицейский, средних лет сержант из местного участка. В руке он держал дубинку.

– Ты Абдул Парас? – спросил сержант, обходя лежащего главаря банды. Шторы не пропускали утренний свет, и в комнате было темно.

– Нет! – закричал Парас, пытаясь подняться с пола.

– Встать! Ну!

– Отпусти нас! Отпусти, сука!

– Попридержи язык. – Сержант повернулся к Шерон и велел ей одеться. На секунду он отвел взгляд от лежащего на полу.

Парас только и ждал этого. Подобравшись, он сунул руку в карман и вскочил на ноги. Нащупал в кармане кастет и, как только сержант повернулся, ударил его в лицо.

Полицейский вскрикнул и попытался закрыть лицо руками. Однако Парас наносил удары снова и снова до тех пор, пока тот не упал без сознания.

Шерон, как обычно в таких ситуациях, отвернулась и смотрела в окно на утренний, столь грубо разбуженный Мосс-Сайд. Под звуки страшных ударов за спиной она наблюдала за медленно идущими по улице автобусами и думала: а нет ли среди пассажиров ее вчерашних клиентов и вспоминают ли они прошлую ночь?

Вскоре шум в комнате прекратился, и она обернулась. Не обращая внимания на лежащего полицейского, она смотрела на Параса, пока тот натягивал штаны.

– Скажешь, что у тебя был клиент и что он сбежал. – С этими словами Парас открыл окно и ступил на широкий карниз.

Через секунду он скрылся. Карниз шел вокруг здания, со двора к нему примыкали леса. Несколько лет назад они были поставлены для того, чтобы убегать от полицейских облав, но до сих пор ими пользовались только непутевые мужья, желающие на время сбежать от жен. Шерон закрыла окно. В этот момент в комнату ворвался еще один полицейский. Увидев кровавую сцену, он застыл, потом отвернулся, и его стошнило.

Комната вдруг наполнилась людьми в синей униформе, высоких касках и фуражках, все они кричали на нее.

Шерон села на кровать и стала ждать, пока утихнет истерия. Интересно, удалось ли ему уйти?

Кон Бурн был доволен операцией и ее последствиями. Ирландец понимал, что это подтолкнет Мосс-Сайд к сотрудничеству.

Парас и Стэш Максвелл неожиданно появились в его квартире в Дидсбери, в центре студенческого городка Манчестерского университета. Бурн уже крепко спал, когда настойчивый стук в дверь разбудил его. Подумав, что это полиция, он решил не отвечать, но стук не прекращался, и он узнал приглушенные ругательства Параса, доносящиеся через толстую укрепленную дверь.

– Хорошая новость, – сказал он, выслушав Параса. Бурн, в махровом халате, с чашкой кофе в руке, сидел напротив них.

– Да ни хера тут хорошего! – зло воскликнул Парас. Его раздражало то, что Бурн заставил их ждать, а сам в это время готовил себе кофе.

– Это то, что нам нужно, Пришло время организоваться.

– Легавые арестовали половину всех главарей.

– Прекрасно. Их люди остались без руководителей, и ты можешь привлечь их на свою сторону. Собери все разрозненные банды в одну мощную группу, которая может победить полицию. И китайцев.

– Никто в Мосс-Сайде не пойдет на это.

– Он прав, Абдул, – вставил Максвелл. – Все в растерянности. Всех главарей, кроме тебя, схватили. По крайней мере двадцать четыре часа они просидят за решеткой.

– У вас есть оружие, – продолжал Бурн. – Собери сходку, объясни им, какой силой они могут стать, и ты будешь единственным главарем в Мосс-Сайде. – Он жестко усмехнулся. – Когда остальные главари узнают об этом, возможно, они захотят остаться под защитой полиции.