— Что скажешь? В какую сторону?

Ничуть не обидевшись, он показывает налево. Я вижу небольшую компанию, собравшуюся на краю и наблюдающую за обменом.

Я бросаю свёрток с едой Адокса мужчине и взмываю в воздух в сторону «красавчиков». Не могу дождаться, когда поделюсь этим с Джованом и мужчинами из казарм.

Оказалось, что ожидающая группа состоит из Роско, Аднана и Санджея, а также других Брум из Внутреннего Кольца, которых я не узнаю. Самые доверенные люди Джована рассредоточены по всей процессии, чтобы поддерживать порядок и руководить маршем. Кажется, в оставшемся потоке солдат нет никакой логики; Средние, Внутренние, Внешние Кольца, члены ассамблеи — все перемешаны.

Я ещё не успела расщёлкнуть ни один стержень Флаера, как меня настигает Санджей. Он с тревогой ждёт новостей, а я делаю вид, что не понимаю, чего он хочет. Это жестоко. Но вполне приносит удовлетворение.

— Как продвигается поход? — спрашиваю я у Роско.

— Олина!

Я хмуро смотрю на Санджея.

— Не перебивай.

Красный цвет начинает ползти по его шее, и я ловлю весёлый взгляд Аднана.

Я жду, пока он, кажется, вот-вот взорвется, и только после этого сдаюсь.

— О, я забыла. Фиона передала для тебя сообщение.

Я роюсь в сумке и протягиваю ему нужную записку. Её невозможно пропустить из-за пятен от слёз.

Он срывает печать и просматривает послание, ухмыляясь, когда доходит до слов на середине страницы. Он прочищает горло и громко произносит:

— Санджей, сейчас хуже, чем когда тебя не было в последний раз. Я часто думаю о том времени в обеденном зале, после того как все легли спать. Ты помнишь? Ты усадил меня сверху на…

Вдруг я понимаю, что он собирается прочитать письмо вслух.

Роско касается моего плеча.

— Не хочешь переместиться куда-то ещё?

Я киваю. Либо так, либо закрывать уши руками и кричать.

Роско берёт мой мешок, а я засовываю Флаер под мышку и следую за правой рукой Джована через спальники и Брум, слыша позади себя крики «Что случилось дальше?» и «Тсс, я пытаюсь услышать».

В пещере Драммонд. Замечательно.

— Что там происходит? — спрашивает он.

Роско вежливо покашливает.

— Санджей получил послание от Фионы.

Без лишних слов Драммонд уходит.

И этот человек может быть моим отцом.

Мой взгляд остановился на том месте, где он сидел.

— Эй, Роско?

— Да, Татума?

Я бросаю на него наигранно злой взгляд.

— Конечно, ты уже знаешь, что меня нужно звать Линой. Я дала тебе на это разрешение.

— Возможно, потому что я единственный Брума, который удосужился попросить об этом, — добавляет он.

Не могу с этим спорить. В Осолисе, когда ты опускаешь первую букву чьего-то имени, это имеет значение. В Гласиуме Брумы считают, что это просто способом сэкономить время. К тому же, так легче говорить, когда они пьяны. Он передаёт мне миску с тушёным мясом. Я рада, потому что уже начала жалеть, что отдала беззубому мужчине свою еду.

— Какое интересное время у тебя было с момента прибытия в Гласиум, — замечает он.

Я ложкой отправляю мясо в рот. Рагу не такое уж плохое. Лучше, чем еда, которая была во время моего первого путешествия через Оскалу. Какая значительная разница в меню из-за доставки еды с Ире.

— По-другому и не сказать, — я улыбаюсь ему.

Аднан проталкивается сквозь материал, закрывающий вход в пещеру. Его лицо ярко-красное. Полагаю, рассказ Фионы оказался слишком живописным для изобретателя. Как и его отец, Аднан безоговорочно добр. Сейчас ему, наверное, около двадцати лет. Мне бы хотелось, чтобы он нашёл кого-нибудь себе по душе. Но пока в нём нет приличной порции спиртного, он, похоже, вообще не способен разговаривать, тем более с женщинами.

Я вспоминаю свой изначальный вопрос.

— Драммонд — хороший певец? — спрашиваю я Роско.

Он давится тушеным мясом и Аднан спешит забрать у него миску.

Аднан тихо хихикает.

— Драммонд лишён слуха, как осёл, выпивший вина.

Я делаю паузу, чтобы оценить эту картину, а мои внутренности тем временем расслабляются в облегчении. Мой отец был или является певцом. Драммонд явно не мой отец! Я не бросаюсь в пляс по пещере, как мне хотелось бы, но близка к этому.

Роско и Аднан наблюдают за мной, ожидая объяснения.

У меня перехватывает дыхание. Я быстро решаю довериться им. Они осторожны. Если бы Санджей был тут, это было бы другое дело.

— Я пытаюсь найти своего отца, — говорю я с застенчивой улыбкой.

Я наклоняюсь вперёд, роюсь в своём мешке и, минуя стрелу Кедрика, достаю из глубин свиток Оландона.

Аднан передаёт свою флягу с водой Роско, а затем заглядывает мне через плечо.

Он присвистывает долго и низко.

— Длинный список.

— Имена сверху более вероятны. Они были в делегации, ближайшей к тому времени, когда, как мы полагаем, я была зачата.

Мозг Аднан начинает работать. Я практически слышу это.

— Ты обдумывала вероятность, что это может быть кто-то с Ире?

Роско присоединяется с другой стороны.

— Да, но одна родственница сказала Оландону, что этот мужчина был хорошим певцом.

Роско отвлекает моё внимание от списка, решив задать несколько вопросов. Теперь, когда я знаю, что это не Драммонд, мне гораздо приятнее говорить об этом. Меня охватывает волнение, пока я гадаю, узнаю ли я к концу вечера, кто мой отец.

Вместо страха появилось нечто похожее на волнение. Аднан внезапно встаёт, испугав меня. Я смотрю на него в темноте пещеры.

С близлежащих островов раздаются хлопки и смех.

— Тебе лучше пойти и посмотреть, сможешь ли ты немного усмирить своего друга, — предлагает Роско.

Аднан отрывисто кивает и оставляет нас со списком.

Роско улыбается.

— Он скучает по своей мастерской. Этот перерыв пойдёт ему на пользу.

— Давай надеяться, что это пойдёт всем нам на пользу.

На лице внимательного Брумы поселяется мимолетное выражение. Его невозможно описать.

— Да, — говорит он. — Давай надеяться.

ГЛАВА 8

На следующий день я отправляюсь в путь, стремясь добраться до остальных.

Оландону будет интересно узнать, что с помощью Роско я сократила число имён до четырёх возможных Брум. Я не знакома близко ни с одним из этих четырёх мужчин, но то, что я знаю о них, не вызывает опасений. Крошечная часть меня не может справиться с грузом разочарования, которое я испытываю. В детстве моё сознание превратило отца в непобедимого героя. Ни один из этих четырёх мужчин не соответствовал такому образу.

И, я напоминаю себе, существует возможность, что это вовсе не один из четырёх мужчин. Это может быть один из умерших в списке. Или кто-то из Ире. Мне не стоит на это надеяться.

Я машу всем, мимо кого пролетаю — там, где удаётся избежать столкновения с утёсом. По пути я замечаю Малира и Рона, а также Гнева, Вьюгу и Льда. Большая часть остальных будет со своим Королём. Некоторые мужчины кричат мне, и я кричу в ответ, варьируя вежливость и оскорбления в зависимости от того, откуда они родом. Я уверена, что несколько раз ошибаюсь. Но думаю, что они оценят любую перемену в однообразном пейзаже.

Далеко впереди меня расстилается дым, призывая меня остановиться — если я войду в слой дыма, окружающий Осолис, в неподходящее время, я рискую умереть от удушья или из-за плохой видимости. Дымовое облако образуется только ночью.

Моё сердце замирает. Ещё одна ночь вдали от Джована.

Я не узнаю никого на острове, на который приземляюсь. Никто не указывает направление в сторону «красавчиков», поэтому я полагаю, что поблизости их нет.

Сложив Флаер, я не обращаю внимания на окружающих, устраивая свою лежанку посреди каменистой поляны. Этот остров широкий и плоский. Здесь много места для сна. Возможно, именно поэтому Брумы разделились на три разных лагеря. Я качаю головой, наблюдая, как люди из Внутреннего и Внешнего Колец бросают друг на друга неприязненные взгляды с противоположных сторон.