— Ничего не выйдет, — отрезал тот с ноутом, и Лысый отошел, поглаживая свою плешь почти в отчаянии.

Но к этим эмоциям, очевидно, привел я. Я за них и расплатился.

Под градом ударов стул завалился, и мужики уже просто допинывали меня ногами, приговаривая, что я бесполезный кусок дерьма.

Особенно сильный удар в голову, и…

Темнота.

Глава 2

Очнулся я тогда, совершенно искренне не веря в то, что живой. Было ощущение, что меня морально изнасиловали, причем совсем не фигурально. Чувство было такое, словно мне вскрыли черепушку и напихали в самый мозг. Но потом я узнал, что просто те уроды исследовали мою систему, искали способы её взломать без моего в этом участия. Видимо, меня за ненадобностью просто выбросили в грязную реку, полную отходов. Когда я открыл глаза, сначала почувствовал под собой вязкую жижу, дурно пахнущую и всасывающую меня.

По глупости я вдохнул полной грудью и меня тут же вырвало, лишь добавляя этой какофонии смрада кислинки. Выбравшись из реки, хотя этот отстойник только назывался так, я буквально зубами цеплялся за землю, чтобы выползти наверх. Не знаю, как тогда вообще удалось выжить, но я чувствовал себя пережеванным. Весь в экскрементах, я лежал на холодной земле, глядя в сырое небо. Серость, одиночество, боль. Тогда я не чувствовал, но у меня был капитально сломан нос, множество ребер и пара пальцев. Да и все мое лицо покрывалось россыпью ссадин и ран, словно меня кто-то жрал. И я искренне надеялся, что это были не те мутанты, что ночами заполоняли улицы.

Дальше события помню отрывками. Кажется, я вырубился, а потом пошел дождь — или наоборот. Но так или иначе, ледяные капли смывали с меня все пережитое. Я пролежал там до рассвета, и только после того, как солнце взошло, смог перевернуться на живот, медленно переваливаясь с колена на колено. Так я оказался возле разлома в дороге, полного дождевой воды. Меня лихорадило, сознание то и дело ускользало, а система вопила о критическом состоянии. Но это все не помешало мне отмыться в луже от видимых следов купания в канализации, да и смрад от меня больше не исходил, хотя, вероятнее всего, я тогда просто к нему привык.

Даже не знаю где я взял силы, но я выбрел к цивилизации, обнимая себя руками. После купания стало немного легче, но туман в башке все ещё оставался. Даже встретив на пути пару мутантов, я игнорировал их, едва переставляя ноги. Их безумные глаза провожали меня взглядом, но, как ни странно, монстры не атаковали. Сейчас я горжусь силами своего тела и духа, потому что я продолжал бороться за жизнь, пусть даже находясь в шаге от черты.

Стоя у проулка, я смотрел на продуктовый ларек, мечтая о чем-то съестном. Дождя давно не было, а я был весь мокрый и дрожал, хлопая себя по карманам куртки. Бумажек не было, зато я нашел мелочь, сжимая её трясущимися пальцами. Двадцать рублей! Я едва подошел к ларьку, протягивая десюлик продавщице:

— Пож-жал-луйста, — дайт-те гор-рячего ч-чая. И б-беляш.

— Вас мутанты так потрепали? — женщина с ярко выкрашенными губами выглянула из окошка. — Может вам скорую вызвать?

— Н-нет, — я обнял себя руками, уже и не помня, почему именно отказался от этого предложения. Наверное, все было бы совсем иначе, перестань я сопротивляться здравому смыслу. Ну и трусить. — Т-только ч-чай и б-беляш.

Продавщица спорить не стала, протянула мне заказанное, но десять рублей не взяла. Я поблагодарил её так искренне, как только мог, уходя в проулок, подальше от людских взглядов. Нужно было как-то высушить одежду, так что я нашел прекрасный темный угол с мусорниками и свалкой. Там же раздобыл пару одеял — старых и вонючих, но лучшего у меня не было. Да и я уже понял, что сыщики из этих тварей никакие, а значит я вполне мог отсидеться.

Сняв вещи, я развесил их на мусорных баках, спрятавшись так глубоко в дебри, как только мог. Иногда мимо кто-то проходил, но на меня практически не обращали внимания. Я закутался в одеяла, сидя на паре картонных коробок, сложенных и сплющенных, и почти даже согрелся. Чай немного остыл, но я пил его, заедал беляшом, то ли хныкая, то ли по-настоящему плача.

До самого вечера я почти не шевелился, находился в бреду от лихорадки. Мне снился удивительный сон, где наша планета заселена теми самыми гуманоидами с банкнот, которые разъезжают по городу на инопланетных лошадях. Я и сам трогал их, скользя руками по гладкой коже, как у дельфинов, такой… слегка влажной, но теплой. И они обступали меня, касались четырехпалыми конечностями, слегка тормоша и обращаясь ко мне женским голосом.

Меня это привело в сознание. Я едва разлепил глаза, пытаясь сфокусировать их на незнакомке, что сидела возле меня на корточках. Светлые волосы, перепуганные глаза и губки-бантики, раскрывающиеся в крике. Черт, я очень надеялся тогда, что она не зовет полицию. Но слух вернулся раньше, чем я отрубился обратно, немного вводя меня в курс дела.

— Игнат! — трясла меня незнакомка. — Ты меня слышишь, Игнат?!

А я нихрена не Игнат! Я пытался это сказать, тогда совершенно позабыв о том, что попал в другой мир. В моей голове так все перемешалось. Казалось, я шел домой из магазина, а потом прикорнул подле мусорника. Но меня окончательно привело в чувство то, что незнакомка попыталась меня поднять. Боль от сломанных ребер ослепляла. Я застонал, и блондинка отпустила меня обратно, нервно закусывая большой палец и бегая вокруг.

Она кому-то звонила, хотя телефона я у неё не видел. На повышенных тонах разговаривала, почти плакала и приглаживала волосы. Я тогда потихоньку начал вспоминать, что вообще-то я сдох, а потом попал в дерьмо. В буквальном смысле. Тревога вспыхнула с новой силой, и я решил сбежать от незнакомки, боясь, что она заодно с тем лысым. Но сделать этого мне не удалось: бегом к нам приближались двое парней, причем моего возраста. Ну, не прям моего... Скорее носителя, в которого я попал.

Мне сперва показалось, что снова придется драться, но нет. Лихорадка победила всухую, отправляя меня обратно к инопланетянам. Пока вырубался, я слышал, как где-то над ухом лепетала незнакомка, поглаживая мое лицо и едва ли не плача:

— Игнат, все будет хорошо, ладно? — она шмыгнула носом. — Держись, брат.

Так я познакомился с половиной своей родни — сестрой от другого отца. Зоя была немного младше меня, буквально на девять месяцев. Да и вообще оказалась довольно классной девчонкой, хотя тогда, конечно, я об этом не думал. В моменте своего пробуждения, я просто был счастлив, что не тону в испражнениях. Там, где я находился мне было тепло и боли я не чувствовал, но в воздухе витал странный запах… секса.

Я поднял голову, чувствуя, как боль расползлась по телу. Зато я нашел источник запаха, заодно и жутковатую картину. Моя, как я понял, сестра, лежала на животе под огромным мужиком со спущенными штанами. Он ритмично двигался, иногда порыкивал и гладил светлые волосы сестры. Она не особенно участвовала в процессе, хотя вовсе не сопротивлялась. Мне казалось, я снова брежу, хотя мне больше и не было так плохо, как раньше.

Мне хотелось остановить сие действо, но сил встать не было. Я мог замычать, но почему-то испугался, понимая, что явно лишний в этой паре. Зато я смог отвести взгляд, пытаясь восстановить цепочку событий. Воспоминания мешались, настолько, что я тогда вообще забыл часть с дождем и лихорадкой. Может часть событий не вернулась ко мне даже спустя время, но уже некому рассказать как все было на самом деле.

Наконец мужик кончил прямо в сестру. Они полежали какое-то время, пока он не пришел в себя, вставая и вытирая член. Поправив трусы и штаны, он полез в карман, доставая целлофановый пакет, полный лекарств. Сестра взяла его и, улыбаясь, поблагодарила мужика. Я тогда обрадовался, что не помешал, а потом расстроился, осознав, что девушка спала за плату. Да ещё и за лекарства, которые, очевидно, предназначались мне.