Автомобиль остановился около кладбища. Перед нами уже стоял скобаз. Значит, парни уже на месте. Рассредоточились и наблюдают.

Я с недоверием поглядел на надгробные памятники:

- Точно мы сюда должны были приехать?

Он вышел, открыв свою дверь, и остановился, заглянув в машину:

- Тебе понравится.

- На кладбище? - я недоумевал. Хотя, если посмотреть, всё довольно ухожено и приятно на вид. Аккуратные белые арки, ровный заборчик, кое-где декоративные решеточки, небольшие фонари, а сами могильные памятники представляли, в основном, ангелов с крылышками.

- Пойдем, погуляем.

Что за странный интерес к кладбищам? У нас только что произошел инцидент в замке, леденящий душу, а он как ни в чем не бывало, продолжает проявлять любопытство к кладбищам.

Я неохотно вылез наружу. Пока мы шли, он дал краткую информацию о нашей безопасности:

- Я взял новый автомобиль, это наша последняя разработка. Он многое умеет, главное из этого - защищать хозяев. У него повышенная бронезащита и хороший арсенал.

- Не считая Предопределения. - Так мы назвали пуленепробиваемый костюмчик, который сейчас сидел на мне под одеждой.

- Ага. Кроме скобаза нас сопровождают еще несколько машин, как бы ненавязчиво, как бы не с нами. Ты их даже не увидишь. Они меняются, перемещаются, но они все время в готовности.

Я машинально оглянулся. Я увидел церквушку, которую мы только что прошли, шлагбаум на входе... и никого не было, ни души.

Где уж ребята прячутся на безлюдном кладбище? Я их до сих пор не смог увидеть. Хорошо прячутся.

Потянулись ряды довольно мрачных замшелых склепов, статуи выгодно красовались на этом фоне. Удивительно, но здесь были вполне красивые памятники. Вот на лавочку присел плотный человек. Может быть уставший бухгалтер? Вот женщина заботливо ухаживает за могилами с портретами. Мама с ребенком. Горестная дама... Ну и как же без девушек и ангелов? Конечно, они тоже были. В большом разнообразии.

- Сегодня будний день, поэтому людей не много.

Мне, тем не менее, не давал покоя один вопрос:

- Признайся, ты смог с ней поговорить.

- С монахиней?

- Ну да.

- Разговор был странный, не думаю, что я получил, что хотел. Но я не хочу об этом распространяться.

- Как это не хочешь? Мне же тоже интересно!

Дэн моментально откликнулся, как будто услышал, что ожидал:

- Там, правда, ничего интересного. Но я тебе дам шанс. Ты должен выудить данные с помощью утилиты.

- В смысле считывателя мозгов?

- Ага.

Попытавшись разобраться с управлением этой новомодной штуки несколько раз и не добившись никакого успеха, я ее забросил. И попытался забыть. Состояние мозгов должно быть не напряженным и не расслабленным, а вообще непонятно каким. Трудно управлять такой штукой. Моя голова не в состоянии освоить это. Вот теперь этот несносный робот заставляет меня, все-таки, к этой штуке привыкать. Ну куда это годно, так измываться над человеком? А разве по-другому было, когда он заставлял меня заниматься боксом или фильмы анализировать?

Мы вышли к какому-то странному надгробию.

- А это что?

- Это дорожный сундук, накрытый шикарным ковром.

Ковер выглядел ярко и натурально, но вблизи, все же, стало понятно, что он из бетона.

- Это могила?

- Да, Рудольфа Нуриева.

- Без креста?

- Да, он мусульманин.

Век живи, век учись. Не знал про самоопределение Нуриева. Хотя и балеты не смотрел, но, конечно, про это имя слышал.

- И. С. Шмелев. Какая-то знакомая фамилия.

- Это писатель. Иван Сергеевич. Написал всемирно известные романы 'Лето Господне', 'Богомолье', показал старую, патриархальную Москву, городской быт, народный язык.

- Я, кажется, читал в школе.

- Вполне возможно.

Количество знакомых имен зашкаливало. Андрей Тарковский, А.А. Галич, З. Пешков - приемный сын Максима Горького, генерал французской армии, Добужинский, Мозжухины, артисты оперы и кино, Евреинов - режиссер, актер, Кшесинская, Бунин,..

- Великий князь Гавриил? - я посмотрел на Дэна и он сделал удивленные глаза: 'требуется комментарии?'

- Да, Романов по линии Константина Константиновича. Удивительная судьба. Переболел тифом, а потом в 1910 году - воспалением легких, представляешь как плохо лечили в то время? Лечился, кстати, в Швейцарии. Думаю, что обрадовался революции.

- Князь Романов обрадовался революции?

- Да, потому что он был тайно обручен с балериной.

- Ксешинской?

- Ее подругой, Нестеровой. После революции они открыто обвенчались. В советское время Максим Горький ходатайствовал за него перед Лениным. Он единственный уцелел из братьев. Братья кстати, покоятся недалеко от нас, в Алапаевске, как ты понимаешь, их там убили... С женой они выехали в Финляндию. Когда ему пожаловали титул великого князя, многие Романовы его не признали. Кстати, Галич, например, тоже многое, что претерпел. Он, например, не желал жить обеспеченным и наслаждаться покоем, спел на концерте песню про Пастернака и 'загремел'. Его стали преследовать, хотя когда-то он был награжден грамотой КГБ за фильм 'Государственный преступник'.

Я обвел взглядом поле крестов, памятников и склепов с редкими и скорбными деревьями, и задумался.

- Ну что?

- Все они лежат на чужбине.

- Да, тут можно почувствовать, что творилось у нас в стране лет сто назад.

Наверное, такого ни в каком фильме или книге прочувствовать невозможно. Нужно вот так стоять, вот так смотреть на эту поразительную картину, слушать тишину, думая о том, как сто лет назад начинались бедствия, аресты, доносы, тюрьмы, расстрелы, смерти, потери близких, и много других людских катастроф. Можно представить, какая буря разразилась в то жаркое время. Но. Прошли годы и теперь все успокоилось.

- У нас как-то этого не чувствуется. Такого спокойствия.

Дэн отшутился, показывая на спортивную площадку, вплотную примыкавшую к стене кладбища:

- Да, когда у нас поле для регби будет у забора кладбища, то мы догоним пригород Парижа. - Сейчас на поле, про которое говорил Дэн, никого не было. Но не трудно представить себе, что тут делается во время матча. Неудобно европейцы придумали, это точно. - А вообще-то в Риме наших побольше. Увидим, если доберемся.

Любитель кладбищ, ага, еще и в Риме собирается заехать... Я обернулся и посмотрел на него и спросил:

- А ты что думаешь, глядя на все это?

Я имел ввиду могилы, но конечно мне хотелось понять - чувствует ли он этот вечный покой... Он сказал:

- Смерть это интересно. Наверное, было бы интересно испытать, что это такое. Но, вряд ли мне это удастся.

- Так ты бессмертный?

- Ну, типа да.

Скорость стряхнула кладбищенское настроение.

Мне было приятно слышать ревущий мотор.

Мы объехали Париж-Орли по шоссе Солей. Парочка самолетов зависала над нами заходя на посадку.

Движение в городе было устроено удобное. По А6Б мы заехали в центр, а по Е15 подкатили к нашему району. Наверняка мозги Дэна оперировали именно такой информацией А6Б, Е15. Ну, а я таращился за окно.

Наш дом оказался 8-этажным, причем последние два этажа были художественно пристроены. Окна выходили на площадь, образованную несколькими улицами, одной из которых была улица Телеграф. Внизу металлическая калитка в глухой побеленной стене пропустила нас довольно быстро. У Дэна был ключик.

- Это почти самая высокая точка города, - сказал Дэн, как будто это что-то значило.

- Как тут с проницаемостью?

- Это здание защищено, оно полностью в нашей собственности.

Дэн стал как-то странно проявлять неуверенность, не хотел, чтобы мы выходили на улицу. Объяснял это тем, что часть ситуации 'не видит'. В Киеве он вел себя по-другому.

- Посмотришь телевизор? - спросил Дэн. И экран ТВ на стене сейчас же заработал. И вот тут мне стало немного больше понятно, что происходит. Я смотрел на новостные вопли дикторов с открытым ртом. Хоть Дэн и запустил новости про Луну, но, видно, они еще не до всех СМИ дошли, и не везде подавались как сенсация.