– Чтобы стать волком? – решила поддержать его тонкий сарказм.

Он нахмурился, демонстрируя свое недовольство от моего сравнения.

– Ягуаром.

Я промычала, вскинув брови.

– Как Вы обо всем знайте?

Эдвард сделал два шага вперед, спрятав свои руки со вздувшими венами в передние карманы брюк, смерив взглядом мою скромную палату.

– У меня везде есть свои люди. Их я считаю своими глазами.

– И поскольку Вы знайте, что моя выписка сегодня, то глаза у Вас есть и здесь, – догадалась я.

– Именно.

Дэвис поднял мой чемодан.

– Надеюсь, мне за тебя не придется решать вопросы о твоем переезде? – холодно спросил он.

– Не придется, – низким и уверенным голосом ответила я, смотря на него исподлобья.

Эдвард усмехнулся.

Как быстро наша непринужденная беседа может превратиться в скрытый гнев и демонстрацию отрицательных чувств, которые мы испытываем к друг другу.

В эту минуту в палату ворвалась Брук со счастливой улыбкой и мое сердце сжалось. Эдвард посмотрел на нее слегка нахмурив брови, а моя подруга с негодованием. Она недоуменно посмотрела на меня, затем на мой чемодан в его руке.

– Элла? Что происходит? – не понимала подруга окружающей обстановки вокруг нее.

Я поднялась с постели, с сожалением смотря на Брук. Настал час, когда я сильно расстрою и, возможно, разочарую свою подругу. Тяжело разрушать свои мечты, а еще невыносимее разрушать их у близких и дорогих людей собственноручно. Всего несколькими фразами и человек на коленях, перебирающий осколки своих надежд.

– Брук, – выдохнула я, сцепляя руки в замок перед собой. – Я улетаю в Испанию. В Валенсию. К бабушке.

Я старалась не смотреть на Эдварда прямым взглядом. Но краем глаза вижу его хмурое лицо и чувствую его неверие в меня. Он считает, что я не справлюсь такими объяснениями. Его недовольство давит на меня и даже раздражает.

– В Валенсию? – Она снова покосилась на Эдварда.

– Этот человек от бабушки, – придумала я, чтобы у нее не возникало вопросов о нем.

– Симпатичный, – она снова окинула его своим заинтересованным взглядом.

Я выдохнула и закатила глаза. Нет, он ужасный во всех смыслах. Посмотрев на молчаливого Дэвиса, я увидела его каменное выражение лица. До тошноты серьезный.

– Элла! – воскликнула Брук. – С чего такое решение? Нам скоро в университет. Здесь твоя семья. Что ты будешь там делать?

Я снова выдохнула, намереваясь так избавиться от груза в душе и посмотрела на Эдварда.

– Оставьте нас, пожалуйста, – попросила я почти с мольбой, смотря в его глаза.

Он сжал челюсть и без слов покинул мою палату, прихватывая мой чемодан с собой, будто знает, что я скоро пойду за ним. Могу ли я это расценивать, как вера в меня? А то, что он взбесился причина одна: Дэвис привык всех контролировать. И это бесит меня. Неужели я уже могу анализировать такого закрытого в себе человека с кучей отобранных жизней за его спиной? Думала, что мне понадобится больше времени.

Я решила оставить рассуждения об этом мужчине позади и поставить в приоритет разговор с Брук. Стоит подчеркнуть – убедительный разговор.

Я подошла к своей подруге и взяла ее руки в свои, не сильно сжав их.

– Брук, мне тяжело здесь находиться. Я подумала, что с бабушкой мне будет легче.

– А со мной? – нахмурилась она и я ее обняла, не в силах смотреть в ее глаза с бездонной грустью, которая смешалась у нее с явной обидой.

– Я понимаю странность моего решения. Но, пожалуйста, не обижайся на меня. У нашей семьи появилась череда проблем, которые не заканчиваются, и мы не должны разбиться по одиночке. Папа и Деймон под вашим присмотром, а мне пока стоит быть с бабушкой. Прошу тебя только об одном, – я посмотрела на Брук, которая уже пустила слезы, придерживая ее за плечи. – Будь нашей связующей нитью.

– Связующей нитью Испании и Америки? Да без проблем, – плачевным голосом пробубнила Брук, вытирая свои слезы.

– Я люблю тебя, – улыбнулась я.

– И я тебя, – выдохнула она. – Обещай, что не долго.

Не могу, Брук.

– Ты не избавишься от меня, – шире улыбнулась я, стараясь быть искренней.

– Да ну тебя, Тейлор. Бесишь меня порой, – ныла она, шмыгая носом.

– Прости, иногда я бываю ужасной подругой.

– Парня ты у меня еще не уводила, так что не надо возлагать на себя такой статус.

Я рассмеялась и снова обняла свою подругу, крепко сжимая ее в своих объятиях. Мне будет ее жутко не хватать в новом мире. Я бы хотела забрать ее с собой, засунуть в свой чемодан, но тогда намеренно сделаю все, чтобы Брук находилась за опасной чертой. Я не имею права тянуть ее за собой во мрак.

Брук сказала, что ее мама сейчас на операции, поэтому все скажет ей за меня.

Мы еще крепко обнимались с ней в холле клиники, пытаясь оттянуть момент прощания.

– Пиши и звони чаще. Не пропадай, – взмолилась она.

– Это я тебе обещаю. – Я поцеловала ее в щеку и больше не задерживаясь, покинула клинику.

Развернувшись, я ушла не оборачиваясь. С каждым шагом мне казалось, что я оставляю свою привычную жизнь навсегда позади, превращая ее в воспоминания. Страшусь одного, что эти воспоминания смогут превратиться в пепел и стать совсем незначительными в моей новой жизни.

Я не зря так думаю. Конечно, перед уходом я навестила папу и Деймона, состояние которых стабильно и неизменно. Поговорила с лечащим врачом и прогнозы не утешительны. Кома может продлиться на месяц или больше. Их организм сильно ослаблен и не намеревается просыпаться.

Их подключили к аппарату искусственного жизнеобеспечения, который требует ежемесячной платы. Поскольку я совершеннолетняя и у меня есть доступ к нашим счетам, я способна оплачивать их нахождение в клинике под аппаратами.

Могла ли я думать неделю назад, что моя жизнь способна принять такой исход? Уверенное нет. И сейчас, став совершенно самостоятельной, я не могу полностью свыкнуться с этой мыслью, привыкнув к гиперопеке и слежке своей семьи.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.