Медленно просыпаясь из своего транса, до меня доходит слабое осознание, что его душа холодная, как мир Антарктиды. Проплывая там, можно натыкаться лишь на устрашающие своим видом глыбы ледников. А свистящий холодный ветер, пронизывающий до самых костей, эхом доносящийся по замерзшей пустоши, будет вселять лишь желание освободиться из плена его неприступной ледяной души.

Руки. Крепкие руки, способные разорвать в клочья. Обхватить шею и с легкостью свернуть ее любому. Этими руками можно вытащить сердце и разломать его на куски, разрывая все сосуды.

Мое сознание создает из этого мужчину чудовище, а мое сердце все равно тянется к этому образу.

– Мисс! Вы уснули!?

Я вздрогнула, резко распахивая глаза, когда услышала нетерпеливый голос таксиста. Осматриваясь по сторонам с замутненным рассудком, я поняла, что мы приехали, и водитель ожидает оплаты.

– Прошу прощения, тяжелый день, – прочистила я горло и достала из сумочки купюры, которые вскоре оказались в шершавых руках шофера.

Выходя из машины, я вспомнила свой сон и остановилась у ворот, держась за железную ручку. Почему меня влечет к нему, я понять не могу. Он каким-то фантастическим образом стирает все из моей головы и остается лишь его образ. Утешаю себя лишь одним: что больше никогда не увижу этого мужчину, а его образ медленно рассеется из моей головы, как ветер, уносящий семена с деревьев. По крупицам.

Я уняла дикое сердцебиение и дернула за ручку ворот, распахивая их перед собой.

Подняв глаза, я увидела две черные машины. На них падали солнечные лучи, которые отражались на черном, до блеска вычищенном металле и ослепляли.

Сердце окружили ужас и страх. Рядом с каждой машиной стояли мужчины в черных классических брюках, черных рубашках и солнечных очках. Их было четверо. Надеюсь. Возможно, в машинах сидят еще, а мне их не видно из-за тонировки. Но что еще более хуже, некоторые возможно в доме.

Мои ноги интуитивно поплелись в дом, забыв о своей ноющей боли. Я знала, что там сейчас что-то происходит и это что-то я обязана увидеть и вообще понять, какого черта здесь происходит. В голову лезут самые страшные мысли, вытесняя все светлые, пугая сердце. С каждой устрашающей мыслью оно делает кульбит. В первую очередь я увидела перед глазами расстрелянного отца, а после направленное дуло холодного, несущего смерть оружия на меня.

Мои шаги ускорились, и я практически бежала, забыв о своей усталости. Страшные, отталкивающие мысли наоборот лишь всегда добавляли в мой организм больше адреналина. Вместо того, чтобы бежать от опасности, я наоборот иду к ней, чтобы встретиться лицом к лицу. И первое в моих помыслах – это не сдаваться и идти напролом, даже если чувствую, как аркан страха на шее только сильнее натягивается, как воздуха становится меньше, и голова кружится, как ноги подкашиваются, и как я просто сваливаюсь в мрачную непроглядную пропасть. Но глубокая решительность подталкивает меня уверенно стоять и смотреть лицу опасности. Она помогает мне омрачать в голове такие мысли, как угроза убивает меня самыми мучительными способами.

Проходя мимо мужчин лет двадцати пяти и тридцати на вид, я поймала на себе их удивленные взгляды. Один из них даже приспустил свои очки, чтобы получше разглядеть меня. Эти заинтересованные взгляды, как огонь на моем теле, и я чувствую, как горит моя кожа.

– Юная леди, – передо мной встал один из парней в черном, заграждая мне дорогу в дом, заставив мое сердце замереть. – Вам туда нельзя.

Я сглотнула. От того, что меня не пускают в мой собственный дом, меня еще сильнее злит, и я набираюсь уверенности. Решительности мне еще добавляет доброжелательный голос этого мужчины. В голосе нет ни капли угрозы, с которой обычно взрослые мужчины пугают таких маленьких девочек, как я. Да и сам он выглядит не угрожающим и опасным.

– По какому праву? Это мой дом, – уверенно отчеканила я, смотря прямо в глаза мужчины, которые скрыты за солнцезащитными очками.

Он вскинул брови и приспустил свои очки на нос, разглядывая меня с ног до головы.

– А кем Вы приходитесь хозяину дома?

– Вопросы здесь должна задавать я. По какому праву вы на этой территории и не пускайте меня в дом? Кто вы такие?

Уголки губ мужчины дрогнули. Он смеется надо мной? Злость вскипает в моих жилах и наполняет мое сердце резкими толчками.

– Если мы не хотим отвечать на вопросы, то Вам придется подождать, пока гость не выйдет из этого дома, и мы не уедем.

– Да кем Вы себя возомнили!? – пискнула я и шагнула вперед, толкая мужчину со своей дороги.

Но не успела я пройти и двух метров, как его крепкая рука обвила мою талию и через секунду я снова стою на своем месте.

Я гневно уставилась на ухмыляющегося мужчину. Он играет со мной? Скучно стало ждать своего босса? Возмущения застряли в моем горле, но я не могла их высказать, дабы больше не радовать этого неотёсанного болвана своими претензиями и выступлениями. Вместо этого я крепко поджала губы и метала на него молнии из своих глаз.

– Я же сказал, пока нельзя, – мягко напомнил он мне свой полученный свыше приказ.

– Когда меня пытаются остановить, я сильнее хочу добиться своего! – возмутилась я и силой надавила на его черный ботинок своей ногой. Я бы могла дать ему между ног, но такого этот парень еще не заслужил.

Он вскрикнул гортанным голосом и нагнулся, выругавшись. Я воспользовалась этим легким положением и рванула к лестницам своего дома.

– Стой! – послышался его гневный голос позади и это лишь заставило меня ускориться.

Я толкнула входную дверь, слыша тяжелые шаги мужчины позади и захлопнула ее, чтобы хоть немного задержать его. Не мешкаясь в пространстве дома, тут же побежала в кабинет отца.

Дернув за ручку двери его кабинета, я вбежала в комнату и резко остановилась, будто врезалась в незримую стену и застыла на месте с округлёнными глазами. В кабинете с моим появлением стало тихо и лишь мое тяжелое частое дыхание нарушало эту мгновенно засевшую на комнату тишину.

– Элла, – произнес мое имя отец с беспокойством смотря на меня и медленно поднялся со своего места. Кажется, он резко побледнел.

Я заметила, как и его гость стал подниматься со своего места, попутно застегивая пуговицу своего пиджака. Мои глаза округлились еще больше, когда я узнала эту высокую фигуру. А когда мужчина обернулся, мне вовсе хотелось провалиться под землю. Мое дыхание прервалось и, такое ощущение, что я вовсе забыла, как дышать. Я оказалась в капсуле, в котором нет кислорода и все, что остается, это задыхаться, но не оставлять отчаянных попыток найти выход.

Мои глаза впились в его янтарные и в них я смогла прочитать эмоцию удивления. Кое-что новенькое с первой встречи, которую я считала первой и последней. Он был холодным, сосредоточенным, но безэмоциональным. Кажется, что мы смотрели только друг на друга, не отрываясь, ища какую-то деталь, которая так необходима и мне, и ему.

– Я выведу ее. Строптивая и вредная, – жаловался мужчина, который пытался меня задержать. Я даже не услышала, как он вошел в кабинет.

Схватив меня за руку, он стал тянуть меня к выходу.

– Пусти! – Я стала вырываться и тогда мужчина схватил меня за талию и приподнял, чтобы вынести меня на своих двоих из кабинета.

– Отпустите мою дочь! – грозно рявкнул отец и мужчина мгновенно остановился, испуганно посмотрев на своего босса.

– Отпусти ее, – низким ровным голосом потребовал тот и уже через секунду я стояла на земле на своих ногах.

Подправляя свое платье, которое задралось вверх, я бросила на мужчину гневный взгляд. Он бросил на меня свой оценивающий взор серых глаз и покинул кабинет отца, удаляясь снова на улицу.

Я резко повернулась к отцу.

Мой взгляд метался от него к крупному мужчине, который продолжал рассматривать меня, но уже без удивления. В его выразительных глазах я не заметила ни капли похоти и желания. Обычная заинтересованность человеком, будто я ему кого-то напоминала, и он медленно начал вспомнить, кого именно.