— Если ты работаешь над этим, тогда расскажи мне, что ты о ней знаешь.

Я помолчал, раздумывая, как много сказать. Если парни, которых я выгнал из кампуса, рассказали ему все, то лучше всего было признаться. Я все равно мало что знал.

— Она руководит бойцовским клубом. И играми в покер. Она занимается чем-либо подпольным или, по крайней мере, приложила к этому руку. Она не хочет, чтобы мы или “Гримроуз” были на территори, — я заставил себя продолжать смотреть на Криса, а не на нее. — Есть парень, который не спускает с нее глаз.

— Его не было с ней сегодня вечером, — сказал он, оглядываясь на нее. — Они встречаются?

— Я так не думаю.

— Хм, — промычал он. — Значит, она достаточно важна для кого-то, чтобы иметь защиту.

Он, казалось, не удивился ничему из того, что я сказал, и у меня было чувство, что он все это уже знал. Хорошо, что я, черт возьми, не солгал. Мой желудок скрутило, когда он протянул руку и провел костяшками пальцев по ее щеке.

— Не прикасайся ко мне, — прорычала она, отворачивая голову в сторону.

— Такая храбрая, — пробормотал он, проводя рукой по ее шее, прежде чем схватить за волосы. — Вопрос в том, почему. Либо ты глупая, во что я не верю после того немногого, что узнал о тебе, либо ты веришь, что ты достаточно важна, чтобы я не убил тебя.

Ее губы изогнулись в усмешке.

— Убей меня. Тогда ты сможешь узнать, прав ли ты.

Держа ее за волосы, он запрокинул ее голову назад, изучая, пока говорил:

— На кого ты работаешь?

Она сжала губы, не мигая и не сводя с него ледяного взгляда. Крис нахмурился, его терпение было на исходе. Он поднял другую руку, чтобы ударить ее, и я рванул вперед, схватив его за запястье, прежде чем одумался. Он развернулся, его глаза были дикими от ярости, когда он вырвался из моей хватки.

— Мы не знаем, с кем она, — быстро сказал я, поднимая руки. — Мне кажется, не стоит причинять ей еще больше боли, пока ты этого не выяснишь.

Он выдавил смешок.

— Чтобы я делал без моего уравновешенного сына?

Глаза Ринн заметались между нами, когда Крис ударил меня тыльной стороной ладони по верхней части щеки. Там, без сомнения, останется фиолетовый синяк, как только начнет опухать. Я знал, что это произойдет, и все же твердо стоял на ногах, чтобы не отшатнуться. Я покачал головой, отказываясь доставлять ему удовольствие видеть, как мне больно.

— Ты прекрасно знаешь, что не стоит вставать у меня на пути, — прошипел он. — Я люблю тебя, сынок, но знай свое гребаное место.

Гнев прожег меня насквозь. Он не был моим гребаным отцом, каким хотел казаться. Этот мужчина был жестоким сукиным сыном, с которым я застрял после смерти моей мамы. Ему нужен был кто-то, кому он мог бы оставить свою империю, и, поскольку он женился на моей маме, когда мне было шесть, он решил, что это буду я.

— Раздень ее, — приказал он, его взгляд вернулся к девушке. — Проверь татуировки.

Страх впервые промелькнул на ее лице, когда она перевела взгляд на меня.

— Я уже проверил, — напряженно сказал я. — У нее нет никаких татуировок, связывающих ее с бандой.

Он мгновение молчал, склонив голову набок.

— Ты трахал ее?

— Нет. Я видел ее в купальнике в кампусе, — эта полуправда была чем-то, чего он еще не знал. Я не спал с ней, но видел ее тело достаточно, чтобы знать, что никаких татуировок там нет. Он либо поверит мне на слово, либо проверит сам.

— Насколько хорошо ты ее знаешь? — спросил он, его глаза встретились с моими.

— Я ее не знаю. Мы разговаривали всего несколько раз. Ровно столько, чтобы я успел спросить, кто она, но затем появлялся ее телохранитель. Ты же знаешь, я должен быть осторожен в том, что я делаю в кампусе.

Он никак не мог знать, что она была той, с кем я провел лето три года назад. Если бы он знал, то уже поднял бы этот вопрос. Я насторожился, когда он вытащил нож из-за пояса. Он поднял его, позволив лезвию блеснуть на свету, и снова повернулся к Ринн.

— Я хочу увидеть сам, — пробормотал он, протягивая нож. — Сделай это.

Желчь подступила к моему горлу, но я не колебался. Я встал рядом с ним и забрал нож у него из рук. Если бы я этого не сделал, то это, черт возьми, сделал бы он. Если бы я попытался остановить его, он бы посмотрел на нее как на угрозу. Кого-то, кого он мог бы использовать против меня. Возможно, выяснил бы, что она была той девушкой. Это было слишком рискованно. Я не доверял ей, но мог признаться себе, что определенно не испытывал к ней ненависти. И если бы я этого не сделал, то для нее было бы намного хуже.

— Не двигайся, — хрипло сказал я, поворачиваясь так, чтобы Крис оказалась у меня за спиной. Сбросив маску холодного безразличия, я бросил на нее взгляд, который, как я надеялся, сказал ей, что я не собираюсь причинять ей боль. Ее глаза горели яростью, но она не сказала ни слова, когда я поднес лезвие к подолу ее красной майки. Я двигался медленно, стараясь не порезать кожу, когда разрезал ткань. Как только я закончил, майка распахнулась, обнажив ее черный бюстгальтер.

— Срежь это, — нетерпеливо рявкнул Крис.

Девушка не пошевелила ни единым мускулом, когда я разрезал ткань у ее плеч. Крис медленно обошел ее, осматривая спину, прежде чем вернуться ко мне с другой стороны. Его взгляд опустился на ее голые ноги, выглядя разочарованным тем, что он не увидел того, что искал. Ее шорты едва прикрывали ягодицы, и я тихо выдохнул, когда он ни слова не сказал о том, чтобы снять их.

— Тебя это беспокоит? — насмешливо спросил он, снова поднимая на нее взгляд.

Ее ухмылка была полна презрения.

— Я ношу более откровенные наряды. Это просто гребаная кожа. Но прикоснутся ко мне — это совсем другое дело. И я могу обещать, что мой босс будет жаждать крови, если ты это сделаешь.

Мускул на его челюсти дрогнул, когда он понял, что его метод попытки запугать ее не сработал. Мой пульс бешено забился, когда он вытащил свой пистолет, целясь ей в грудь.

— Нужно предоставить доказательства, чтобы быть неприкасаемой, — он прижал дуло прямо над ее грудью, держа палец на спусковом крючке. — Если ты не назовешь мне имя, я убью тебя прямо сейчас и попытаю счастья.

— Это было бы ошибкой, — выплюнула она.

— Три.

— Крис, подумай об этом, — прошипел я.

Он проигнорировал меня.

— Два… Один.

— Миллс, — хрипло закричала она. — Я работаю на Миллса.

Мои глаза расширились от шока.

— Трента Миллса?

— Да.

Крис опустил пистолет.

— Ты с бандой “Шакалы”?

— Да, — она провела языком по окровавленной губе. — Банда, с которой ты дружишь, если я правильно помню.

Крис не сказал ни слова, когда отступил назад, продолжая целиться в нее.

— Я легко могу выяснить, правда ли это.

— Дерзай, — она потрясла связанными руками. — Но я хочу вернуться в кампус. И ты мне это позволишь. Потому что, если ты это сделаешь, я ни слова не скажу о том, что ты причинил мне боль. И ты останешься друзьями с Шакалами. Если они узнают, что ты сделал это со мной, то все изменится.

Он выдержал ее пристальный взгляд, прежде чем, наконец, убрать пистолет. Поднеся пальцы ко рту, он громко свистнул. Менее чем через тридцать секунд задняя дверь открылась, и его люди вошли внутрь. У меня сжалось в груди, когда все их взгляды обратились к Ринн. Я чуть не двинулся, чтобы прикрыть ее, но остановил себя. Крис был чертовски умен. Одно неверное движение, и эта одержимость ею станет только хуже.

— Спустите ее, — жестко сказал Крис.

Трое парней окружили девушку, снимая с крюка. Она издала тихий стон, когда освободилась. Один из них перерезал веревку на ее запястьях, и она встряхнула руками, замерев, когда один из парней пощупал за лифчик. Перед глазами появилась пелена ярости, и я дернулся вперед, когда кто-то схватил меня за руку. Заставив себя оторвать от нее взгляд, я сосредоточился на Крисе.

— Отведи ее обратно в кампус. Не выпускай из своего гребаного поля зрения, пока я не поговорю с Миллс, — сказал он тихим голосом. — Как только с этим разберемся, то поговорим о том, почему, черт возьми, ты мне о ней не рассказал.