Из ворот выскочили две лошади, Рейсте пытался обратить внимание одной, однако та не слушалась. Не слышала его слов и Клайла. Она вырвалась из рук телохранителей, бросилась к убитой подруге и схватила её за голову, но с ужасом отринула назад. С широко раскрытых глаз пропала яркость, они напоминали глаза слепца. Челюсти непроизвольно смыкались и разжимались, по всему телу шёл нервный тик.

– Она жива! – рявкнула баронесса. – Рейсте, берите её под руки!

– Уходите отсюда! – прокричал огнеборец, который наполнял водой из цистерны вёдра для вереницы сослуживцев. – Это больше не человек!

Клайла схватила подругу за лицо с кровавой отметиной на лбу, у раненой внезапно прояснился взгляд. Один из рыцарей с размаху врезал Иллаэ по животу, та выгнулась змеёй, яростно прошипела и бросилась на обидчика. Рейсте оттащил безумную от сослуживца, достал кинжал и точным уколом вонзил в место клейма. Глаза маркизы потухли, она рухнула на живот, из головы ручьём потекла кровь.

– Ты, чёртов ублюдок! – Клайла бросилась на командира.

– Кирдо, хватай её! – Рейсте передал хозяйку в руки сослуживца. – Бежим!

Дальше для Клайлы всё происходило, словно в тумане. Первый рыцарь бежал, держа её на плече. Второй с клинком наперевес петлял вокруг. Дважды вооружённый бросался на какие-то странные силуэты в колпаках на безумные головы. Один раз носильщик грубо положил её на мостовую, баронесса подняла взор: оба рыцаря рубились со стаей колпачников. Раздался стон, кто-то из них рухнул. В тумане из-за слёз она не поняла, кто. Рухнувший что-то приказал второму, тот поднял хозяйку на плечо и побежал по улочке дальше. Клайла увидела, как оставшийся утонул в океане колпаков.

Не помнила она пробуждения. Вокруг проплывали знакомые, но одновременно чужие лица. Несколько человек.

– Кирдо, Корст, очнулась! Матушка!

Девушка бросилась на шею. Клайла похлопала её по спине, чмокнула в щёку. Обменялась поцелуями и объятьями с подскочившим сыном. Над троицей возвысился сир Кирдо, лицо его украшали два свежих шрама с запёкшейся кровью.

– Я помню последние мгновения перед утерей сознания… – проговорила баронесса. – Сколько меня не было с вами?

– Целую ночь, – ответил рыцарь. – Мы успели выспаться и отдохнуть. Но также выяснили, что в дневное время суток в городе стало опаснее.

– Рейсте? – слезливо продолжала она.

– Задержал погоню, – кротко сказал тот. Потерявшая сознание сложила ладони в молитве. – Мы выломали дверь в заброшенный дом, заперлись здесь. На улицах полно патрулей.

– Если кто-то увидел нас, это конец… – прошептала хозяйка. – Кирдо, ты понял, что произошло с Иллаэ? Что это, рыцарь? Почему Рейсте убил её?

– Не знаю. Но ваша подруга, госпожа, более не напоминала человека. Особенно с учётом того, что не имела одежды, и это не волновало её при пробуждении.

– Всевышний, спаси, сохрани бренную душу… – пролепетала Клайла про себя. – Ох, что же нам делать? Кирдо, теперь ты за старшего.

– Мы всё ещё находимся где-то в центре южной части города, недалеко от сожжённого поместья, – рыцарь подошёл к заколоченному окну. – За время всего утра у меня сложилось впечатление, что людей на цепях и в ошейниках используют вместо собак. Словно они должны чуять чужаков.

– Что за жуткие опыты здесь проводились? – не выдержал Корст.

– И почему папа отправил нас сюда, считая, что здесь безопаснее всего? – всплакнула Найлиа. – Это ведь рассадник заразы! Отсюда еретичество черпает свою силу!

– Думаю, отец не знал, что тут происходит, – мать обняла детей. – Кирдо, нам нужно пропитание и место, где можно справлять нужду. Попробуйте выломать те подполы. В больших городах обычно под первым этажом находятся погреба или складские помещения. Сын, прости мне мою порывистость. Теперь ты вместо Рейсте. Защищайте нас вчетвером.

Два домашних стража поклонились. Корст и Кирдо отмолчались.

***

– Кулес, ты совсем из ума выжил?! – возмутился Лорбели. – У нас всего пятьдесят человек, а эти, если их нагнать плетью, несколько сотен могут собрать!

– Сир, зачем же ты собирал всё орденское войско? – воспротивился барон, пока остальные переговаривались, построившись в переулке между двумя плотными линиями домов. – У нас сейчас есть передовой отряд и какая-то зацепка, что можно считать отличной возможностью связать ниточки.

– Я не хочу устраивать в городе резню, если что-то пойдёт не так, – помотал головой командующий. – Пусть отряд прикрывает нас. Не нужно провоцировать змею, выставляя свои клыки напоказ в её логове.

Кулескор осмотрел остальных. К вечеру удалось собрать всех. Плоддеан не нашёл никакой информации, но смог присоединить к отряду двух рыцарей, которые несли службу в городе и не успели выехать в Наркивью.

– Да будет так, Лорбели. Кто пойдёт на переговоры? Ты, командующий? Не слишком рискованно?

– Рискованно, Кулескор. Дознаватель из твоего отряда рассказал, как резок ты в своих словах. Остаётся твой кузен.

– Ты не знаешь его, – кивнул Кулес на Плоддеана. Он переговаривался с капитаном их рыцарей Онгедеаром. – Проще разворачиваться или идти собирать другие ниточки.

Военачальник вышел на середину дороги. Мелькающие вдали люди, едва завидев конный отряд во всеоружии, разворачивались и скрывались за углом. Чужаки фактически перегородили переулок. Лорбели сомкнул ладони в молитве, обратил взор к потухшим небесам между двух карнизов крыш, словно желал подсказку свыше.

– Из нашей троицы только ты, Кулескор, трезв рассудком и крепок духом, – сказал командующий, посматривая на фонтан вдали. – Мой дух в последние недели сам не свой после пропажи Мирхайса, а брат твой ещё молод и порывист. Сдерживай себя, друг мой. Мы найдём твою семью, клянусь Первым Перстом. Помни – нам нужна только информация.

– Никакой крови, обещаю, брат.

В сопровождении двух рыцарей барон прошёл по переулку через улицу в самый конец. Проулок упирался в небольшой сад с венчающей фонтан статуей ребёнка-ангелочка. Даже каменный ребёнок застыл на веки в вечной молитве, сомкнув вместе ладони. Слева от сада находилось неприметное на первый взгляд поместье, что внешне напоминало дом бурмистра в Наркивьи. Барон постучал, привратник – коренастый вышибала с маленькими глазками и отсутствием в них всяких признаков интеллекта – молчаливо запустил гостей внутрь.

Первый этаж напоминал приёмную залу в каком-то дворце или театре. У нескольких столов трудились писари под неусыпным надзором таких же вышибал. Лакей передал гостей другому громиле, который был невысокого роста, но столь же широкоплеч. Тот призвал сопровождающих ждать в приёмной, однако Кулескор отклонил предложение. Всё обсуждали жестами. Гость старался подчиняться здешним правилам, но не нарушать главного: личная безопасность превыше всего.

Поднялись наверх, прошли несколько этажей. Повсюду лежали учётные книги, трактаты, письменные принадлежности. Кулес не выдержал и спросил полушёпотом у коротышки:

– Молчание – какой-то ритуал?

– У хозяина чуткий слух.

– А оружие почему не изъяли? – продолжал барон.

– Нет нужды.

Дошли до двери. Коротышка прошмыгнул внутрь, вернулся почти сразу. Ещё раз призвал сопровождающих рыцарей ждать здесь, но Кулескор повторно отклонил просьбу. Что на самом деле являлась приказом.

Сначала он не увидел никого внутри. Рыцари шли следом, стараясь не касаться бесчисленных столов с письменной утварью и толстенными томами. На какой-то момент могло показаться, что это не дом бурмистра, а сам магистрат. Но то было глубокое заблуждение.

У центрального стола располагались кресла только для гостей. Вожак бандитов, видимо, предпочитал работать стоя. Гость призвал своих стоять в отдалении, сам встал у рабочего места хозяина. Среди стеллажей раздавался шелест переплётов, причём под самым потолком, хотя приставных лестниц барон не видел.

– Что? – раздалось там, где шелестело. – Сейчас буду.

Кулес сдерживался, чтобы не изучать чужое имущество. Но в голове между собой боролись демоны противоречия: если поместье принадлежит серьёзному бандиту, то данное имущество нажито незаконным путём. Потому его следует вернуть в казну города и самого государства. «Вожак бандитов. Передо мной бандит», – думал гость про себя.