— Поживем, увидим, — ответил Марк. Они уже подъехали к дому последней жертвы. — Как его там?

— Трофимов Сергей Анатольевич.

Они вышли из машины и остановились, глядя на дом. Оттуда доносился гул голосов, вой и смех одновременно.

Пройдя через калитку, которая висела на одной петле, открывая дорогу к перекосившемуся крыльцу, они вошли в дом и оказались в маленькой кухне. Голоса слышались в соседней комнате.

Там царило веселье. За большим столом сидело человек десять. Мужчины и женщины выпивали и закусывали, вспоминая усопшую. Марк поморщился. Допрашивать нетрезвых и невменяемых в их планы не входило. Рядом тяжело вздохнул Кирилл. Однако он будто и не собирался обращать на себя внимание компании. Вместо того, чтобы окликнуть мужа жертвы, Калинин позвонил Ивану и вызвал того к себе. Благо тот уже ушел живым с ковра Константинова.

Ворон стоял за их спинами уже через несколько мгновений. В зубах сигарета, в руке большой стакан с кофе.

— Во народ! Еще не закопали, а уже празднуют, — цинично усмехнулся он и уверенным шагом вошел в комнату. — Внимание! Слушай мою команду! Праздник окончен! На кухню по одному для общения с представителями правопорядка, если не хотите загреметь на пятнадцать суток! Трофимов, ты первый!

Гости уставились на Ершова-Воронова сначала непонимающе. Затем до них, видимо, начал доходить смысл его слов, и они затихли, испуганно глядя на него.

— Из тебя вышел бы отличный человек, — прошептал Марк, обращаясь к Ивану.

— Знаю, — улыбнулся тот.

***

Если собрать все то, что они узнали от родственников, друзей и соседей Зои Трофимовой, все сводилось к тому, что она была неблагополучным элементом, как и большинство пропавших, ушла из дома в десять часов вечера и не вернулась. К подруге в соседнее село не дошла, никто ничего не видел и не слышал. Посторонних в деревне в тот вечер не наблюдали.

— Я думаю, что он заранее выбирал жертву, следил за ней и в нужный момент перемещался к человеку, ведь у них нет ментальной защиты от акудзин, — заключил Кирилл.

Они втроем сидели в кабинете Седьмого отдела и обсуждали, что узнали за этот день.

— Что-то не сходится, — откликнулся Ворон, который до этого увлеченно делал бумажный кораблик, расположившись за столом Кирилла.

Сам Калинин мерял кабинет шагами, хотя шагов там было пять в одну сторону и столько же в другую. Марк сидел за своим столом, скрестив руки на груди и, нахмурившись, слушал Кирилла.

— Что?

— Как он узнал, что Трофимова именно этим вечером пойдет к подруге? — Иван тыкнул в Кирилла корабликом и вопросительно поднял брови.

— Не знаю, — развел руками Кирилл. — Может, они заранее договорились, и он как-то об этом узнал.

— Как? — встрепенулся Марк. — Из показаний подруги ясно, что она никому об этом не рассказывала. С другой стороны, может она просто не помнит, что кому-то проболталась. Мне она показалась барышней со словесным недержанием.

— Ага. Знаю я ее. Соседи постоянно на них наряды вызывают, — подтвердил Ворон. — Там язык без костей. Заговорит, кого хочешь, опомниться не успеешь.

— Значит, теоретически такое могло быть, — заключил Кирилл.

— Слышь, теоретик, — усмехнулся Иван. — Теорией сыт не будешь.

— Да что ты говоришь? — напрягся Калинин. — Что же ты тогда за год не поймал его?

— Туше, — улыбнулся Марк.

— Вас, блин, ждал! Дождался наконец-то гениев сыска! — Воронов выглядел взбешенным, будто Кирилл задел его за живое. — Только вот даже вы не знаете, откуда он мог взяться в этих гребаных Озерках! Залетный акудзин, мать его!

— Точно! — подпрыгнул на стуле Марк. — Залетный!

— Марк, с тобой все в порядке? — поинтересовался Кирилл, глядя на Голицына, которого по виду словно током ударило.

— Зуб даю, он бастард!

— Кто? — опешил Ворон.

— Бастард, — повторил Марк и уткнулся в экран ноутбука.

— А это кто? — шепотом обратился Иван к Кириллу.

— Незаконнорожденный или внебрачный ребенок, — пояснил Кирилл.

— Точно, — подтвердил Марк. — Неучтенный. У меня недавно был разговор с... одним акудзином. Так вот случается, что у акуздина есть любовница-человек. Это стараются контролить, потому что ребенок-акудзин опасен для матери и окружающих, но иногда о нем никто не знает.

— Типа наше дело не рожать? — усмехнулся Ворон.

— Конечно. Мало случаев, что отцы даже не догадываются о детях от случайных связей?

— Если наш «клиент» неучтенный, то это еще больше осложняет дело. Мы можем сказать, что он уже немолод, но и только, — со вздохом сказал Кирилл и потер уставшие глаза.

Дело кажется, зашло в тупик.

Глава 13

Они стояли на переходе, облокотившись на перила, и смотрели как под ними проезжает длинный-предлинный товарняк. Впереди виднелось желтое здание вокзала, на которое с каждой минутой все больше наползала тень.

День клонился к закату. Народу было немного. Последняя электричка пришла полчаса назад, и все успели разъехаться по домам, а следующую ждали только через два часа.

— С Леной виделся? — спросил Марк, когда ему надоело наблюдать за плавным движением цистерн.

— Виделся. Спрашивает, чем может помочь, — вздохнул Кирилл. — Только я и сам себе помочь не могу.

— Да ну? — усмехнулся Марк. — Зачем же ты тогда вытащил меня сюда? Могли бы сидеть в офисе и дальше строить догадки.

— А работать кто будет? — на полном серьезе спросил Кирилл.

— Как кто? Ворон, конечно. Можно ему в помощь Лену отрядить, если не ревнуешь.

Кирилл отвернулся, и Марк засмеялся.

— Да иди ты, — буркнул Кирилл. — Вон твой Ворон идет.

— Он не мой, а наш. А Ленку бери в оборот, а то уведу, — пригрозил Марк.

— У вас что вторая смена? — спросил Иван, подойдя к ним. — Чтобы вы не задумали, я пас! Эти человеки меня сегодня достали!

— Ты чего такой нервный? — спросил Марк.

— Восемь заявлений о пропаже газонокосилок! Восемь! — зло выплюнул Ворон. — Я даже в офисе Седьмого отдела стула не имею! Торчу тут с этими косилками и прочей коноплей. Короче, если вы мне не поможете, я сойду с ума. Буду первым акудзином, угодившим в психушку.

— Вообще-то, далеко не первым... — начал было Марк.

— Лекции потом, — прервал его Кирилл. — Давайте к делу. Я тут подумал, что большинство жертв пропадали на станции. А даже если нет, то последнее место, где их видели — это станция.

Кирилл замолчал, глядя куда-то вдаль, а Иван с Марком переглянулись.

— Разомкни, Ищейка, — Ворон помахал перед глазами Кирилла, и тот будто вышел из оцепенения.

— Я думаю, станция — хорошее место, чтобы выслеживать жертв. Здесь постоянно много людей, никто не заметит, если ты будешь наблюдать за кем-то, а если ты сам часто бываешь на станции, то ни у кого не возникнет к тебе вопросов.

— Хочешь сказать, что это кто-то из работников станции? — поднял одну брось Ворон и недоверчиво покосился на Кирилла.

— Или кто-то из ближайших домов, или работники магазинов, или те, кто торгует на рынке, — Кирилл махнул рукой в сторону пятачка, где обычно стояли палатки торговцев. — Да, это кто-то из них.

— Слушай, я может и не такой умный как ты, — скривился Ворон, — но за год уж поверь мне всех этих проверял. Никто не вызывает подозрений. К тому же проверить человек это или нет, не всегда удаётся. Правда, Демон?

— Правда, — ответил Марк, пропустив мимо ушей прозвище. — Если человек спокоен, ему нечего скрывать и бояться, он сосредоточен на разговоре, не вызывающем эмоциональную реакцию...

— Да-да, заканчивай лекцию, — перебил Иван. — Его эмоции сложно считать.

— И все-таки большинство жертв пропало ближе к станции в вечерние часы, — упрямо мотнул головой Кирилл.

— Ты еще ножкой топни, чтобы мы тебя точно поняли, — ехидно поддел его Иван.

Кирилл сжал кулаки, но Марк встал между ними и повернулся к Ворону:

— Если он топнет, ты ляжешь, — прорычал он. — Так что заткнись и слушай умного акудзина, потому что ты за год не нашел ни одной зацепки и ни одного подозреваемого.